Марина Крившенко - Новая жизнь царицы Феодоры
Слова подруги постепенно возвращали девушку в реальность, её дыхание начинало приходить в норму, а сердце уже билось не так учащённо.
– А ты не подумала о том, что, избавившись от одного пьяного хмыря, мы могли бы остаться с другим – трезвым хмырём. И неизвестно, что из этого лучше, – несмотря на то, что Элизабет постепенно начинала приходить в себя, в её глазах всё равно светился неподдельный ужас. – И кстати, где он сейчас? Надеюсь, он не побежал вместе с тобой меня искать? Я бы очень не хотела сейчас с ним разговаривать. Прекрасно понимаю, что он как-никак помог нам сегодня, но это далеко не повод хорошо к нему относиться. Один геройский поступок не изменит всей гадости, которую он с собой принёс.
– Он остался там. Тот алкаш устроил жестокую бойню, и твой рыцарь без страха и упрёка попал под горячую руку, вернее, это он и стал причиной той жёсткой бойни. А я воспользовалась этим, чтобы испариться и отправиться искать тебя. Думаю, он не побежал за мной, ведь и я тебя искала довольно долго.
– Значит, нужно быстро уходить, – засуетилась Элизабет, – пока он не опомнился, иначе может быть очередной скандал, а он, я полагаю, уже находится не в самом лучшем расположении духа…
Девушка с трудом поднялась. Ужасно болела ушибленная нога, но это было далеко не главное. Элизабет снова и снова переживала то, что увидела пару минут назад. Её сердце щемила глухая боль, а в ушах стоял звон металла и человеческие крики, которые не она не так давно слышала вживую, кроме того, Элизабет до сих пор ощущала едкий запах человеческой крови и вызванную этим тошноту. Она всё еще не могла поверить в то, что видела, и не понимала, было это какое-то виденье или же всё это на самом деле. Тем не менее, девушка уже радовалась тому, что смогла вернуться назад и снова оказаться в той реальности она точно не хотела.
Когда мысли девушки начали немного проясняться, она вспомнила, что эту улицу, людей и своё белое платье она уже видела раньше в своих снах.
18Всю ночь после неудачной прогулки с подругой Элизабет не могла уснуть. Её мучили мысли о том, что же с ней происходит в последнее время. Эти странные сны и то, что было там, на улице. Неужели всё это просто последствия пережитого стресса? Или нечто другое? О таком Лиз точно никогда не рассказала бы родителям, потому что мама бы сразу потащила её к семейному психотерапевту, а папа сказал бы, что это всё её увлечение рок-музыкой, которое давно пора было попросту искоренить. Больше всех по этому поводу расстроилась бы бабушка. Лиз не знала почему, но она всегда как-то по-особенному воспринимала её рассказы о ночных кошмарах, даже когда Лиз была совсем маленькой. Она всегда спешила к ней первой, стоило внучке заплакать или закричать во сне. А, нужно признаться, кошмары часто терзали девочку в детстве, поэтому с семейным психологом она уже давно была хорошо знакома и не имела никакого желания идти к нему снова. Практически всё детство Лиз чего-то боялась, ночью она слышала шорохи и скрипы, иногда ей казалось, что она слышит голоса. Позже девочка перестала бояться, но не потому, что ей помог семейный психолог, а потому, что она сама взяла себя в руки и решила покончить с этим. Больше кошмары не повторялись… до этого времени.
В эту ночь девушка перепробовала все известные приёмы, чтобы уснуть: она считала овечек, прыгающих через забор, представляла море в свете утреннего солнца, вспоминала счастливые моменты своего детства, но ничего не помогало. После безрезультатных попыток расслабиться и уснуть, Лиз бросила это бесполезное занятие и встала с постели. Сначала девушка хотела пойти на кухню, чтобы сделать себе ромашковый чай, но выйдя из комнаты, он отправилась в отцовский кабинет, который находился в другом крыле дома. Осторожно, на цыпочках, чтобы случайным скрипом половиц не разбудить спящих, девушка прокралась к компьютеру. Попытка быстро войти в систему не увенчалась успехом. По каким-то непонятным причинам отец установил пароль, хотя раньше никогда этого не делал, поэтому Элизабет пришлось основательно поломать голову, прежде чем пароль был подобран.
Несколько комбинаций цифр – дни рождения, значимые даты, имена – ничем не помогли, Элизабет уже думала оставить эту затею, но решила попробовать ещё раз. Тогда девушка неожиданно вспомнила, что, когда она была маленькой, отец часто называл её пчёлкой, аргументируя это тем, что она постоянно вертится рядом и жужжит – пристаёт со своими расспросами и рассказами. В детстве Элизабет действительно была очень любознательной девочкой, ей было интересно буквально всё, а за ответами на свои вопросы она зачастую обращалась именно к отцу, часто мешая ему заниматься важными делами. Девушка решила попробовать и этот вариант пароля, а вдруг он окажется правильным, и каким же было её изумление, когда система приняла пароль. Радости Элизабет просто не было предела.
Дрожащими пальцами Лиз ввела в поисковике имя Феодора, и очень удивилась, когда поисковая система нашла ей целый ворох разнообразных легенд и преданий, связанных с этой женщиной. Согласно одной из легенд, Феодора когда-то была царицей древнего города Сугдеи, расположенного на южном берегу современного Крымского полуострова. Она жила в крепости на вершине горы Кастель. Народ Сугдеи любил свою правительницу за доброту и мудрость, о её красоте слагали легенды. Девушка была не просто великой царицей, а и отважным, бесстрашным воином, на поле боя просто не было равных ей.
По преданию, Феодора погибла, защищая свою крепость от генуэзских завоевателей, которых пустил в город её названный брат – предатель. Перед смертью Феодора всё-таки успела покарать изменника, собственноручно отрубив ему голову. Легенд было много, разные рассказчики повествовали эту историю по-своему. Лиз даже наткнулась на несколько трудов учёных, которые пытались разгадать загадку, кем в действительности была девушка, которая жила в башне на вершине горы, и кем является Феодора – реальной исторической личностью или же просто героиней красивой сказки, выдуманной местными жителями.
Читая текст на экране компьютера, Элизабет будто переживала те далёкие события из прошлого, она как будто знала всё это уже давно, а теперь всего лишь напомнила себе о том, что когда-то забыла. Это было так странно, но в то же время значимо для неё. Мысль о том, что ей просто жизненно необходимо посетить древнюю крепость на горе Кастель становила всё более навязчивой, в голове плыли образы, слышались голоса, вспыхивали обрывки далёких воспоминаний…
– Элизабет, что ты здесь делаешь? – в дверях кабинета стоял отец, а за окном уже сияло утреннее солнце. Окунувшись в старинную легенду, девушка совершенно потеряла чувство времени и не заметила, как наступило утро. Она даже немного задремала в кресле у отцовского компьютера, теперь же пришло время возвращаться из мира грёз в реальный мир.
– Я просто хотела немного посидеть в Интернете, голос Элизабет дрожал. Она прекрасно знала, что отец очень не любит, когда кто-то подходит к его компьютеру или вообще без спроса входит в его кабинет. Это правило Элизабет усвоила ещё с детства. Кабинет – только его территория, где он проводил большую часть своего времени, работая и общаясь со своими деловыми партнёрами. Поэтому выходка дочери могла считаться серьёзным проступком, а наказание, конечно же, не заставит себя долго ждать.
– А почему ты просто не попросила разрешения? Прокралась ночью, пока все спали… Что же, интересно, ты там искала? – Он посмотрел на экран монитора. – Не знал, что ты настолько интересуешься историей, чтобы по ночам изучать легенды. Что это на тебя нашло, Лиз? Ты там случайно не стала членом какой-то секты, пока скиталась в поисках приключений?
– По этому поводу, папа, можешь быть совершенно спокойным. Я точно не член секты. – Элизабет всё ещё была растеряна, но уже постепенно начинала приходить в себя. Слова отца разозлили, но в то же время немного успокоили её. Она понимала, что если сейчас всё грамотно обыграть, ей удастся избежать наказания.
– Я волнуюсь за тебя, дочка. С момента твоего возвращения домой я постоянно за тобой наблюдаю. Ты стала какой-то другой, совсем чужой и незнакомой мне, неужели во время странствий ты настолько изменилась? Что же с тобой происходит? Надеюсь, ты не принимаешь наркотики, ведь кто знает, с кем ты могла познакомиться во время своих поисков себя? Не нужно скрывать это от меня.
– Мне кажется, что ты наблюдаешь за мной не просто с момента моего возвращения, а с самого моего рождения! И не просто наблюдаешь, а очень навязчиво следишь.
– Это естественно, ведь я твой отец…
– Рада слышать, что ты беспокоишься за меня, папа, но хочу тебя уверить в том, что твоё волнение совершенно напрасно. Я не член секты и не принимаю наркотики. Я даже к алкоголю не всегда хорошо отношусь, а сигареты – ну здесь уж простите, не удержалась. Но это случилось не во время моих путешествий, а задолго до этого. Чтоб ты знал, я курю с 8-го класса, и первый раз курить мы пробовали вместе с моими двоюродными сестричками-скромницами, причём именно они были инициаторами этого. А вот теперь я стала для них плохой компанией, и вообще, столько лет тебя совершенно не интересовали мои увлечения, мои привязанности и всё, что со мной связано. Ты всегда хотел, чтобы я жила так, как ты того хочешь, и ни как иначе. С чего бы это вдруг ты стал таким заботливым? – Обида Лиз была вполне обоснована, ведь отец действительно редко интересовался её увлечениями и привязанностями. А если и интересовался, то совершенно не разделял её взглядов, поэтому Лиз и не рассказывала ему всё. В то же время нельзя сказать, чтобы отца совершенно не интересовала жизнь дочери, она интересовала его ровно настолько, насколько девушка выполняла его советы и указания. Так было всегда, и оба это прекрасно знали. Но именно в этот момент Элизабет могла бы отнестись к отцу более доброжелательно, хотя бы потому, что находилась в его кабинете без его разрешения, а он и не думал о наказании своей непутёвой дочери.
