Твое… величество! (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна
Когда его величество ворвался в покои супруги, его встретил… хаос!
Причитающая Розабелла, жуткий запах, Мария, согнувшаяся в три погибели над ночным горшком, жутковатые звуки, громко молящийся в углу святой отец…
— Что тут происходит⁈
Новый приступ спазмов у Марии был ему ответом. Женщину рвало, жестоко и беспощадно. Иоанн даже растерялся.
— Я… пришлю лекаря.
Мария застонала.
— Этого негодяя, который хотел меня опозорить? Бросить тень на вашу честь⁈
— Эээээ?
На первое, положим, Иоанну было наплевать. Но… что значит — бросить тень? Он что…?
Мария снова согнулась над горшком.
— Господи, помоги мне! Буэээээээ!
Иоанн ощутил даже что-то вроде чувства вины. Если бы Мария спорила с ним, ругалась… это дело другое. А ей плохо, она умирает… наверное?
Но — КТО⁈
Кто посмел⁈
Такое спускать Иоанн не собирался. Сегодня на жену замахнутся, а завтра и до него доберутся. А что такого? Легко!
— Если выживу, — спазмы опять скрутили Марию, — Я отправлюсь в монастырь! На месяц! Пусть Господь даст мне силы и совет!
Иоанн подумал, что это не так и плохо. Сначала на месяц, а потом, кто знает, и навсегда⁈
Мария опять согнулась над горшком.
— Оооооо….
— Матушка! Не умирай!
Анна плакала, цепляясь за мать. Потом перевела взгляд на отца.
— Батюшка, умоляю, помогите же!!! Мама, мамочка…
Иоанн почувствовал себя законченной свиньей. Чего Мария и добивалась.
— Я пришлю лекаря и слуг. И сам навещу вас, ближе к вечеру.
— Буду ли я жива… ооооохххх!
Марию опять вывернуло чем-то зеленым и дурно пахнущим.
Иоанн занервничал.
— Если выживу! Поеду в монастырь! Пусть Господь просветлит мой разум!
— Да-да, конечно, — выдохнул король. — К примеру, монастырь святой… эммм…
Сразу так и не вспоминалось.
— Варвары, — подсказал негромко, но отчетливо святой отец.
— Да-да, святой Варвары.
— Буэээээ… — вежливо ответила королева.
Его величество решил, что это не бегство, а стратегическое отступление, и поспешно ретировался. Мария перевела дух, и поманила пальцем дочку.
— Анечка, радость моя, помоги лечь?
— Да, мамочка.
Ее высочество подхватила мать под руку, и подвела к кровати. Мария махнула рукой на эрру Розабеллу.
— Эрра, прошу вас, оставьте меня ненадолго. Принесите мне колодезной воды. Много.
Сама эрра не понесет ничего, но пока слуг найдет, пока организует…
— Святой отец, благодарю вас за помощь и утешение. Скажите, монастырь святой Варвары нам… подойдет?
Святой отец улыбнулся.
— Да, ваше величество. С вашего позволения, я отпишу матери-настоятельнице?
Мария вздохнула, и пошла к горшку.
Рвало ее непритворно. Какие уж тут инсценировки? Это не театр, тут не играть надо, тут все всерьез, по-настоящему.
Бэээээээ…
* * *В далекой Фардании друг на друга злобно смотрели двое мужчин.
Один из них явно чувствовал себя виноватым, опускал голову, но потом вздергивал ее, смотрел исподлобья. Второй напротив, гневно сверкал глазами.
— Ты мне обещал, что в этот раз получится!
— Я и сам так думал! Поймите, тейн, нужен не один опыт, а десятки, может, даже сотни!
— И результат получат лет через триста?
— Тейн, это зависит от многих факторов.
Тейн с отвращением посмотрел на содержимое клетки.
И кто бы сказал, что еще два месяца назад это был сильный молодой человек? Потом… не совсем человек. А сейчас…
Лучше не думать о том, что там корчилось сейчас, все равно сжигать придется. Ладно…
— Я делаю все возможное.
Мужчина вздохнул. Ну… делает, просто действительно, слишком это сложно.
— Ладно, брат Тома. Не обижайся.
Монах понял, что гроза прошла стороной, и чуточку расслабился.
— Тейн, я справлюсь. Обязательно.
— Я в этом уверен.
Монах расплылся в угодливой улыбке. Тейн поморщился, но ничего не сказал, просто потрепал монаха по плечу.
— Постарайся, брат, это важно и для Храма, и для Фардании… для всех.
— Я постараюсь. Я очень постараюсь.
Лежащее в клетку существо тихонько вздрогнуло — и умерло. Но мужчины, занятые своими великими планами, ничего не заметили.
* * *Врачи как пришли, так и ушли, потыкавшись носом в рвотные массы, и определив, что в них присутствует посторонний компонент.
Марию еще и при них выворачивать начало, что вовсе уж подтвердило ее слова. Лекари определили ей лечение клистиром и промыванием, и наконец, оставили в покое. Клистир ее величество с огромным удовольствием вылила в тот же горшок, куда ее рвало, и принялась пить воду.
Много.
Примерно через два часа ее уже не рвало, и она вытянулась под одеялом, подтянув к себе поближе Анну. Девочке явно нравилось вот так валяться с мамой и секретничать.
Раньше не было?
Ну так… раньше много чего не было.
Пока был жив наследник, у Марии был статус «любимой жены и королевы». А это не просто так с горы упало, это куча обязанностей.
Двор, придворные, представительство….
Его величество с огромным удовольствием таскался на охоту, бегал по бабам, правда, и государственными делами занимался тоже. Чего было не отнять у Иоанна, так это хороших мозгов. Сволочь, да, но Эрланд же процветает?
Ну или хотя бы не особенно бедствует.
Налоги относительно стабильны, толпы нищих по дорогам не шляются, воруют умеренно, войны нет, пограничные стычки не в счет, они всегда есть, в той или иной мере, голода и заразы тоже не предвидится. И чего вам еще надо?
Личные качества короля к делу отношения не имеют. А что он потаскун и вообще… последний енот, так это проблемы его супруги. То бишь Марии.
Не можешь воспитывать муженька скалкой? Забодай его рогами. Или смирись и носи их благочестиво.
Мария и носила, пока был жив сын, делила время между обязанностями и монастырями, и по-своему была даже счастлива. И с дочерью они виделись примерно раз в неделю, где-то на полчаса, может, чуть побольше. Минут на сорок.
Это уж потом все начало рассыпаться, Анне отменили учителей, ибо не фиг быть тут самой умной, и Марию загнали под плинтус, лишив большей части обязанностей, вот и получилось так, что мать и дочь друг друга особенно и не знали. И ничего удивительного в этом нет, так было принято.
Времена, нравы, все в рамках нормы.*
*- кому интересно, можно почитать, как в те времена воспитывали детей аристократов. Могли и вообще отдать кому-то из родных и не видеться месяцами, прим. авт.
Так что особенно мать и дочь не общались. А вот вчера прорвало. Спасибо милочке Диане, которая устроила грязный и безобразный скандал, Анна тоже примчалась, и увидела, как падает мать, а рыжая стерва убегает прочь, махнув шлейфом.
Который ей, кстати, не полагался. Шлейф только для родственников королевской семьи и строго регламентирован, но Диана же почти родственница? По мужу? Ага?
Анна попыталась привести мать в чувство, у нее ничего не получилось, она кое-как затащила тело на кровать, и уже хотела бежать за помощью, но тут мама очнулась.
Мария полагала, что тогда-то и умерла королева.
Может, от потрясения, может, толкнули ее неудачно — кто ж теперь узнает? И оказалась в ее теле Маша Белкина, которой совершенно не хотелось умирать второй раз. И уж тем более не тянуло сообщать о себе, и интересоваться, где тут патентное бюро. А то ей срочно надо винт запатентовать, пенициллин и автомат Калашникова. Плевать, что сейчас не пригодится, зато через пару-тройку веков ее потомки состояние наживут!
Вместо этого Мария решила аккуратно вживаться и изучать обстановку. А где это можно сделать?
Только там.
Культурными центрами средних веков были монастыри. Не так, чтобы очень культурными, и достаточно своеобразными, но если где и можно было получить информацию о происходящем в мире и обществе, то только там.
Знания — это первое, что было необходимо Марии. О мире, обществе, сословиях, званиях… да обо всем! Она тут как новорожденный котенок, и утопят ее с той же легкостью!
