Скотт Линч - Красные моря под красными небесами
– Ну, значится, сперва поговорим, а там, глядишь, и парус поднимем. Только, прежде чем искушать богов, вы к моим словам прислушайтесь и затвердите их крепко-накрепко. Во-первых, из береговой крысы мало-мальски стоящий моряк лет за пять, может, и выйдет; ну а чтоб морским офицером стать – так и все пятнадцать нужно потратить. А теперь внимание: я из вас морских офицеров делать не собираюсь. Мне велено из вас убедительную обманку сотворить, чтоб вы, значит, вели себя как настоящие морские волки и чтобы моряки по разговору вас за своих принимали. Глядишь, за месяц научу вас приказы отдавать так, чтоб перед людьми не позориться. Только приказывать будете не что в голову взбредет, а что я вам велю – и никакой самодеятельности.
– Отлично! – сказал Локк. – Нас это вполне устраивает. Так даже спокойнее.
– А если возомните себя героями, решите, что я вам без надобности, что вы всем премудростям обучены и можете сами паруса поднимать, груз распределять, лавировать и на другой галс ложиться, то я вам сразу скажу: отдадите концы быстрее, чем дешевая шлюха в захудалом борделе посетителя за медяк ублажит. Так и зарубите себе на носу.
– Гм, хоть особой спешки и нет, позвольте полюбопытствовать… – сказал Жан. – А где он, тот корабль, на котором мы всего этого никогда и ни за что делать не станем?
– Тут, неподалеку, – ответил Кальдрис. – В соседнем доке стоит. Его подлатать надобно, чтобы на ходу не развалился. Только вам пока о нем думать рано. Единственное судно, на борт которого вы достойны взойти, – вот оно, перед вами… – Он указал на лодку. – Вот на этом ялике морскую науку и будете осваивать.
– А чему на этой скорлупке научиться можно? То ли дело – настоящий корабль! – сказал Локк.
– На такой скорлупке, Коста, я сам всей морской премудрости обучился. Все морские офицеры с такой, гм, скорлупки начинают. На ней лучше всего с основами мореходного дела знакомиться, море, корабль и ветер прочувствовать. А как на лодке это поймете, то и на корабле освоитесь. Давайте-ка снимайте камзолы, жилеты и прочую красоту, оставьте только то, что промочить не жалко. В сухости я вас держать не обещаю. И сапоги снимайте, босиком удобнее.
Когда Локк с Жаном остались в одних рубашках и штанах, Кальдрис подвел их к плетеной корзине, стоявшей на камнях у лодки.
– Ну, здравствуй, тварь мелкая, но незаменимая, – сказал он, доставая из корзины котенка.
– Мр-р-р-мяу! – ответила тварь мелкая, но незаменимая.
– Вот, подержите пока, Коста… – Кальдрис сунул Локку елозившего котенка.
– А… а это нам зачем?
Котенок, решив, что на руках ему неудобно, вскарабкался Локку на плечо и радостно вонзил в Локкову шею острые коготки.
– А без этого ни один моряк в море не выйдет. Каждому кораблю две вещи надобны, на счастье и на удачу. Во-первых, если на судне нет женщины-офицера, жди беды. Таков непреложный закон Владыки Алчных вод, его первая заповедь. Он дочерей суши страсть как любит и корабля без женщин в море терпеть не станет, тут же в щепки разобьет, по волнам разметает. Вдобавок из женщин наилучшие морские офицеры получаются, нам с вами не чета, так уж боги распорядились. Матросы из них неплохие, но командиры просто исключительные. А во-вторых, нет худшей приметы, чем отправиться в плавание без кота. Коты – они не только для того, чтобы мышей да крыс ловить. Кошка – животное гордое и независимое, что на суше, что на море, а потому Ионо этих тварей очень уважает. Ялик наш – суденышко небольшое, а потому без женщины мы, может, и обойдемся, вот как рыбаки, что у побережья промышляют. А без кота нам с вами никак. Нашей лодочке котеночек в самый раз.
– Значит, мало того что мы своей жизнью рискуем, нам еще и за котенком приглядывать?
– Помяните мое слово, Коста, чтобы котенка спасти, я вас за борт выброшу. Эй, вы портки-то не обмочите прежде времени, – хохотнул Кальдрис. – Котику нашему все равно в закрытой корзине сидеть. – Вспомнив о чем-то, он потянулся к корзине и извлек оттуда серебряный ножичек и буханку хлеба со следами мелких зубов и когтей. – Господин де Ферра, дайте мне вашу правую руку. И чтоб без нытья!
Жан протянул руку Кальдрису. Старый моряк полоснул ножом по подставленной ладони, удовлетворенно хмыкнул, заметив, что Жан даже не поморщился, и прижал к буханке руку с кровоточащим порезом.
– А теперь ваша очередь, господин Коста. Нет, котенка не выпускайте, держите крепче, чтоб я его ненароком не оцарапал, – уж больно примета дурная. Имейте в виду, ему есть чем обороняться и с бака, и с кормы.
Чуть погодя Кальдрис уверенно прижал к буханке неглубокий саднящий порез на правой ладони Локка, будто хотел залепить ранку, а потом, удовлетворенный количеством крови, окропившей хлеб, с улыбкой подошел к краю площадки над водой.
– Вы, конечно, на кораблях бывали, но платными путешественниками, а это не в счет. Настоящей корабельной жизни вы не знаете, поэтому, раз уж придется с ней близко познакомиться, надобно все сделать как положено.
Он откашлялся, встал на колени у воды и воздел к небесам руки, церемонно держа на раскрытых ладонях окровавленную буханку и серебряный нож.
– Ионо! О Ионо, Отец штормов, Владыка Алчных вод! К тебе взывает твой покорный слуга Кальдрис баль Коммар, клянется тебе в вечной преданности и отчаянно надеется, что ты не обойдешь его своей милостью, ибо тебе наверняка известно, в какое дерьмо он вляпался и что за хренотень ждет его за дальним горизонтом, – торжественно провозгласил старик и швырнул в воду серебряный нож. – Прими кровь сынов суши. Вся кровь – вода, вся кровь тебе принадлежит. Прими серебро, металл небес, край которых опускается в море. В знак вечной преданности твой покорный слуга приносит тебе в жертву кровь и серебро. – Обеими руками он разломил буханку пополам и бросил половинки в воду. – Прими хлеб, насущное пропитание сынов суши, ибо в море едино милостью твоей все жизни тебе принадлежат. Даруй твоему покорному слуге попутный ветер и спокойные воды, о Повелитель! Смилуйся над ним в плавании, да будет воля твоя в волнах, и верни своего верного слугу домой в целости и сохранности. Благословен будь, о Ионо, Вестник бурь! – Кальдрис поднялся с колен и затер капли крови на рубахе. – Ну вот, если это не поможет, то я и не знаю, что еще делать.
– Прошу прощения, – сказал Жан, – но, по-моему, в таком случае стоило и нас упомянуть…
– Вы, господин де Ферра, не волнуйтесь понапрасну. Если со мной все будет хорошо, то и вы не пропадете, а вот если я гикнусь, вам не выкарабкаться. Так что молите всех богов о моем здравии, вам же лучше будет. Ну что, Коста, посадите котенка в корзину, пора и делом заняться.
Немного погодя Локк и Жан сидели на кормовой скамье ялика, прочно пришвартованного к железным кольцам причала. У ног Локка стояла корзинка, откуда время от времени доносилось мяуканье и шебуршение.
– Что ж, начнем с главного, – сказал Кальдрис. – Лодка – это маленький корабль, а корабль – большая лодка. Киль сидит в воде, мачта глядит в небо.
– Да-да, – сказал Локк.
Жан согласно закивал.
– Нос лодки называется «бак», а зад лодки – «корма», – продолжил старый моряк. – Да вот еще что, про «направо» и «налево» в море забудьте. Направо – это по правому борту, или на штирборте, налево – по левому борту, или на бакборте. За «направо» и «налево» можно и плетей огрести. А как станете приказы отдавать, не забывайте, что имеется в виду не ваше право и лево, а правый и левый борт корабля!
– Послушайте, Кальдрис, хоть мы морским премудростям и не обучены, но такие простые вещи знаем, – сказал Локк.
– Ну, не мое дело господам перечить, – ответил Кальдрис, – но мы с вами поневоле ввязались в безумное предприятие, а раз уж жизнь наша медяка ломаного не стоит, мне проще, для пущей безопасности, считать, что вы, салаги, чистой воды от помоев не отличите и в высохшей луже захлебнетесь. Вас это устраивает, господа?
Локк собрался было съязвить, но Кальдрис невозмутимо продолжил:
– Так, а теперь возьмите весла и вставьте их в уключины. Коста, ты на левом весле, а ты, де Ферра, на правом.
Кальдрис отвязал лодку от железных колец, швырнул веревки на дно лодки и спрыгнул к самой мачте. Лодка закачалась, а старый моряк, ухмыляясь, уселся на скамью:
– Руль я закрепил, так что, да помогут нам боги, вся надежда на ваши весла. Посмотрим, как вы лодкой управляете. Де Ферра, оттолкните лодку от причала. Хорошо. Не торопитесь, осторожненько. Парус здесь ставить незачем, для этого надо в открытое море из бухты выходить. А за этими стенами ветра нет. Так, гребите потихоньку. И за мной следите внимательно. Вот я передвинулся… лодка закачалась. Что, не нравится? Коста, вы как-то позеленели…
– Ничего подобного, – буркнул Локк.
– Слушайте, я важное говорю. Мало удержать лодку или корабль на плаву, важно правильно распределить на нем груз, чтобы корабль противостоял крену. Это называется «остойчивость». Вот поглядите: я перешел к штирборту, и лодка накренилась в ту сторону, где Коста сидит, а перемещусь к бакборту – того и гляди перевернемся на сторону, где де Ферра веслом машет. Вот потому-то правильная загрузка судна и важна, чтобы уравновесить бак и корму, штирборт с бакбортом. Негоже, когда бак в небеса глядит или корма выше мачты задирается. Во-первых, выглядит нелепо, а во-вторых, чуть что – и все на дно. Так что об остойчивости надо заботиться. Ну а сейчас будем учиться грести.
