Терри Пратчетт - Шмяк!
Тусклые глаза взглянули на него, затем многозначительно обратились на доску. Ваймс наугад двинул следующую фигурку.
– Темные гномы, – шепотом ответил Мудрошлем, с легким щелчком переставляя тролля.
– Кто приказал?
Снова взгляд, снова ход наугад и ответное движение, такое быстрое, что обе фигурки как будто коснулись доски одновременно.
– Граг Бедролом.
– Зачем?
Щелк-щелк.
– Они слышали, как эта штука говорит.
– Какая штука? Куб?
Щелк-щелк.
– Да. Его вырыли. Он сказал, что говорит голосом Бхриана Кровавого Топора.
Ваймс услышал, как ахнул Грохссон, и поймал взгляд Фреда Колона. Он кивком указал ему на дверь и что-то шепнул.
– Кажется, это легендарный король гномов? – уточнил Ваймс.
Щелк-щелк.
– Да. Он командовал гномами в Кумской долине, – ответил Мудрошлем.
– И что же сказал его голос?
Щелк-щелк.
И еще один щелк – Фред Колон запер дверь и встал перед ней, с совершенно бесстрастным лицом.
– Не знаю. Пламен сказал – что-то такое о битве. Он объяснил, что куб лжет.
– Кто убил грага Бедролома?
Щелк-щелк.
– Не знаю. Пламен позвал меня на совет и сказал, что у грагов случилась ужасная драка. Пламен сказал, один из них убил Бедролома в темноте шахтерским молотком, но неизвестно, кто именно. Они дрались друг с другом…
И все были одеты одинаково, подумал Ваймс. Только силуэты. Запястий не видно…
– Зачем они хотели его убить?
Щелк-щелк.
– Чтобы помешать Бедролому уничтожить слова. Он визжал и бил по кубу молотом!
– В кубе есть… чувствительные места. Если неправильно до них дотронуться, звук может исчезнуть совсем, – шепотом объяснил Грохссон.
– Молоток справится с этой задачей, куда бы он ни ударил, – заметил Ваймс.
– Нет, командор. Кубы необычайно прочны.
– Неудивительно.
Ваймс вновь повернулся к Мудрошлему.
– Уничтожать ложь нельзя, но можно убивать шахтеров? – уточнил он.
Щелк.
Он услышал, как Грохссон со свистом втянул воздух. Да, да, выразиться можно было и удачнее. Ответного «щелк» не последовало. Мудрошлем опустил голову.
– Неправильно было убивать рабочих, – прошептал он. – И ложь уничтожать можно… Но нехорошо так думать, поэтому я… я ничего не сказал. Старые граги разозлились, разволновались и запутались, поэтому Пламен взял все на себя. Он сказал: если один гном убивает другого под землей, людей это не касается. Он сказал, что все уладит, пусть только они его слушаются. Он велел темным стражам перенести труп в недавно отрытое помещение. И… велел мне принести мою дубинку…
Ваймс взглянул на Грохссона и шепотом повторил: «Дубинку?» Граг энергично кивнул в ответ.
Мудрошлем сидел молча, скорчившись, а потом медленно поднял руку и переставил фигурку тролля. Щелк.
Щелк-щелк. Щелк-щелк. Щелк-щелк. Ваймс пытался освободить хотя бы несколько мозговых клеток для игры, в то время как ум мучительно старался сложить воедино разрозненные факты, которые выдавал Мудрошлем.
Значит… все началось, когда граги явились сюда в поисках волшебного куба, умеющего говорить…
– Как они попали в город? Откуда узнали, что куб здесь?
Щелк-щелк.
– Когда я отправился учиться, то взял с собой экземпляр «Энциклопедии». Пламен отобрал ее, но потом они позвали меня на совет и сказали, что это очень важно и они хотят оказать мне честь, взяв с собой в город. Пламен сказал, это прекрасная возможность. Он сказал, что у грага Бедролома великая миссия…
– Они даже не знали про картину?
– Граги живут под горой. Они думают, что люди – ненастоящие. Но Пламен умен. Он сказал, всегда ходили слухи, что из Кумской долины что-то унесли.
«Держу пари, он неглуп, – подумал Ваймс. – Значит, они пришли сюда, взялись за привычную работу и принялись ворошить грязь и искать куб гномьими способами. Они его нашли. Но бедолаги, которые копали туннель, услышали куб. Все знают, что гномы большие сплетники. Поэтому темные стражи уж позаботились, чтобы у этих четверых не было шансов посплетничать».
Щелк-щелк. Щелк-щелк.
«Потом нашему другу Бедролому тоже не понравилось то, что он услышал. Он попытался уничтожить куб. В драке один из грагов оказал миру услугу и раскроил Бедролому череп. Он сделал большую ошибку, потому что верные адепты наверняка хватились бы Бедролома, призывавшего к массовому убийству троллей. Всем известно, что гномы сплетники, и перебить их всех до одного нельзя. Поэтому, пока дело касается только нас, тут, в темноте, мы должны придумать план. И тогда вперед выходит мистер Пламен, который говорит: я знаю, ребята. Мы вытащим тело в туннель, в который мог случайно забраться тролль и стукнуть его по голове дубинкой. Да-да, Бедролома убил какой-то тролль. Какой здравомыслящий гном поверит, что дело обстояло иначе?»
Щелк-щелк.
– А зачем свечи? – спросил Ваймс. – Когда я видел старых грагов, они сидели, залитые ослепительно ярким светом свечей.
Щелк-щелк.
– Так приказали граги, – шепотом ответил Мудрошлем. – Они боялись того, что могло прийти за ними в темноте.
– А что могло за ними прийти?
Щелк.
Рука Мудрошлема повисла в воздухе. Несколько мгновений ничто не двигалось в маленьком круге желтого света, не считая огоньков свечей. Тени склонились, чтобы послушать.
– Я… не могу сказать, – проговорил гном.
Щелк. Щелк-щелк. Щелк. Щелк.
Ваймс уставился на доску. Откуда взялся этот тролль? Мудрошлем смахнул с доски трех гномов за один ход!
– Пламен сказал, всегда виноват тролль. Тролль пробрался в шахту, – продолжал Мудрошлем. – Граги сказали: да, так оно, несомненно, и было.
– Но они же знали правду!
Щелк-щелк. Щелк. Щелк. Еще трех гномов как не бывало…
– Правда – это то, что говорит граг, – сказал Мудрошлем. – Верхний мир – дурной сон. Пламен запретил говорить о том, что случилось. Он велел мне пойти и сказать всем стражам… про тролля.
Свалить все на тролля. Вполне естественный поступок для гнома. Большой тролль совершил преступление и скрылся. Это не просто клубок червей, это гнездо ядовитых гадюк, черт побери!
Ваймс смотрел на доску.
«Будь оно все проклято. Я упираюсь в стенку. Что мне известно? Кирпич видел, как один гном ударил другого, но это был не убийца, а Пламен или еще какой-то гном, который придавал мертвому телу Бедролома вид жертвы тролля. Сомневаюсь, что это можно назвать серьезным преступлением. Настоящее убийство совершилось в темноте одним из шести грагов, и пятеро других, возможно, даже не знают, кто виноват! Или же они сговорились молчать… погодите-ка…»
– Но ведь это не Пламен велел ничего не говорить Страже, а вы. Вы хотели, чтобы я разозлился, мистер Мудрошлем?
Ваймс передвинул фигурку гнома. Щелк.
Мудрошлем опустил глаза.
Не дождавшись ответа, Ваймс взял в плен заблудившегося тролля и поставил рядом с доской.
– Я не думал, что вы к нам придете. – Голос Мудрошлема звучал чуть слышно. – Бедролом… я думал… я не… Пламен сказал, вы не станете беспокоиться, потому что граг представлял большую угрозу. Он сказал, что Бедролом велел убить рабочих, и в любом случае все уже кончено. Но я подумал… я… что это неправильно. Неправильно! Я слышал, у вас профессиональная гордость. Нужно было… заинтересовать Стражу.
– Вы думали, я не заинтересуюсь? Тролля обвинили в убийстве гнома в такое время – и я не заинтересуюсь? – уточнил Ваймс.
– Пламен уверял, что нет, потому что наши дела не касаются людей. Он сказал, вас не волнует, что происходит у гномов.
– Ему нужно чаще бывать на свежем воздухе!
Мудрошлем плакал, и из носа у него текло и капало на доску. Ливень остановил битву, вспомнил Ваймс. Наконец гном поднял голову и проскулил:
– Эту дубинку мистер Блеск подарил мне за то, что я выиграл пять партий подряд. Он был моим другом! Он сказал, я так хорошо играю за троллей, что мне непременно нужна дубинка! Я объяснил Пламену, что это военный трофей! Но он забрал мою дубинку и ударил ею труп по голове!
«Вода течет на камень, – подумал Ваймс. – Все зависит от того, куда падают капли, так, мистер Блеск? Чему хорошему вы научили этого бедолагу? Он не на той должности, чтобы впускать в свою жизнь сомнение…»
– Ладно, мистер Мудрошлем, спасибо за помощь, – сказал он, откинувшись на спинку стула. – Еще один вопрос. Вы знаете, кто послал в мой дом гномов?
– Гномов?
Ваймс уставился в мокрые красные глаза. Их обладатель либо говорил правду, либо сцена лишилась великого таланта…
– Они напали на меня и мою семью, – сказал Ваймс.
– Я… я слышал, как Пламен разговаривал с капитаном Стражи, – промямлил Мудрошлем. – Он сказал, нужно предостеречь…
– Предостеречь?! Ты называешь это… – начал Ваймс, но замолчал, увидев, как Грохссон качает головой. Ладно. Ладно. Что проку срываться на Мудрошлема? В любом случае из него уже выжали все что можно.
– Граги испугались, – продолжал Мудрошлем. – Они не понимают города. Не понимают, почему здесь позволено расхаживать троллям. Не понимают людей, которые… не понимают их. Они боятся вас. Теперь они всего боятся.
