Терри Пратчетт - Пехотная баллада
– Я уверен, что в крепости есть потайной ход, сержант.
Полли вздрогнула. Если Поль жив, он в крепости. Она поймала взгляд Маникль. Та кивнула. Она думала о том же самом. Маникль не распространялась о своем… женихе, и Полли гадала, насколько официальной была помолвка.
– Разрешите обратиться, сержант? – сказала она.
– Слушаю, Перкс.
– Я бы попробовал пробраться в крепость, сержант.
– Перкс, ты добровольно вызываешься штурмовать самую большую и укрепленную цитадель в пределах пятисот миль? В одиночку?
– Я тоже пойду, – сказала Маникль.
– Ах, уже двое? Да, теперь победа обеспечена.
– И я, – сказала Уолти Гум. – Так велела Герцогиня.
Джекрам окинул взглядом худенькое личико Уолти и ее бесцветные глаза, вздохнул и повернулся к Блузу.
– Давайте двигать отсюда, сэр. Обсудим потом. По крайней мере, мы так или иначе идем в долину, это первая остановка на пути в ад. Перкс и Игорь, вперед. Маладикт?
– Йо!
– Э… разведай, что там дальше.
– Усёк!
– Вот и хорошо.
Вампир прошел мимо Полли, и мир на секунду изменился. Лес стал зеленее, небо серее, над головой послышался шум, нечто вроде «хоп-хоп-хоп-хоп-хоп»… а потом все пропало.
Вампирьи галлюцинации бывают заразными, вспомнила Полли. Что творилось в голове Маладикта? Полли поспешила вперед, к Игорине, и они снова зашагали через лес.
Пели птицы. Человеку, который не разбирался в птичьем пении, оно могло показаться совершенно мирным, но Полли различала вблизи сигналы тревоги, вдали – посягательства на чужую территорию и повсюду – признаки любовного помешательства. Все это в значительной мере портило удовольствие[8].
– Полли… – позвала Игорина.
– Да?
– Ты могла бы убить человека, если бы пришлось?
Полли очнулась.
– Да что это за вопрос?..
– Именно тот, который задают шолдату, – ответила Игорина.
– Не знаю… Наверное, да, если бы на меня напали. Во всяком случае, я бы постаралась ударить посильнее, чтобы противник не встал. А ты?
– Мы высоко ценим чужую жизнь, Полли, – торжественно сказала Игорина. – Так легко кого-нибудь убить – и почти невозможно оживить.
– Почти?
– Ну, если у тебя нет хорошего молниеотвода. А если есть, то все равно человек не будет прежним. К нему начинают прилипать столовые приборы.
– Игорина, что ты вообще здесь делаешь?
– Наш клан… не одобряет, если девушки чересчур интересуются Великим Деланием, – Игорина опустила глаза. – Как говорит моя мама, «сиди и шей». Конечно, иголки – это замечательно, но я-то знаю, что хорошо умею резать! Особенно если нужна деликатность. И, по-моему, женщина на операционном столе почувствует себя намного спокойнее, если будет знать, что, пересадку… э… запчастей проводит женская рука. Вот я и решила, что работа в полевых условиях окончательно убедит моего отца. Солдаты не очень-то привередливы, когда дело касается спасения жизни.
– По-моему, все мужчины на свете одинаковы, – сказала Полли.
– Изнутри – несомненно.
– Э… и ты действительно можешь прирастить волосы обратно?
Полли видела их в склянке, на привале. Они курчавились, лежа в какой-то зеленой жидкости, и походили на диковинные водоросли.
– Конечно. Пересадка скальпа – несложная штука. Пару минут пощиплет, и все.
Среди деревьев что-то мелькнуло и превратилось в Маладикта. Подойдя ближе, он поднес палец к губам и с серьезным видом шепнул:
– Узкоглазые идут за нами!
Полли и Игорина переглянулись.
– Какие еще узкоглазые?
Маладикт уставился на них и рассеянно потер лоб.
– Э… простите. Я… ребята, за нами следят. Я это знаю.
Солнце садилось. Полли выглянула из-за выступа и посмотрела в ту сторону, откуда они пришли. Она увидела дорогу, золотисто-алую в вечернем свете, на которой не было ни души. Отряд выбрался на каменистую площадку близ вершины очередного круглого холма: на одном из его склонов оказалось потайное местечко, со всех сторон окруженное зарослями. Удобный наблюдательный пункт для того, кто хочет смотреть по сторонам, оставаясь незамеченным. Судя по старому кострищу, совсем недавно кто-то именно так и подумал.
Маладикт сидел, обхватив голову руками, а по бокам – Джекрам и Блуз. Они пытались понять, но безуспешно.
– Значит, ты ничего не слышал? – спросил Блуз.
– Нет.
– И не видел, и не чуял? – подхватил Джекрам.
– Нет! Я же сказал! Но кто-то за нами идет! И наблюдает!
– Но если ты не… – начал лейтенант.
– Я вампир! – огрызнулся Маладикт. – Вам придется поверить!
– Я верю, шержант, – сказала Игорина, стоя за спиной у Джекрама. – Мы, Игори, часто пришлуживаем вампирам. В штрешшовой шитуации их личное проштранство шпошобно рашширяться на дешять миль!
Как всегда, наступило молчание. Чтобы понять речь Игоря, нужно задуматься.
– Штрешшовой?.. – переспросил Блуз.
– Знаете, какое ощущение, когда на тебя кто-нибудь смотрит? – с трудом выговорил Маладикт. – Так вот, сейчас то же самое, только в тысячу раз сильнее. И это не просто ощущение. Я точно знаю!
– Нас многие ищут, капрал, – сказал Блуз, ласково похлопывая его по плечу. – Но вовсе не факт, что найдут.
Полли, глядя на залитую золотым светом долину, открыла рот, чтобы заговорить. Но он пересох, и она не смогла произнести ни слова.
Маладикт стряхнул руку Блуза.
– Это… существо нас не ищет! Оно точно знает, где мы!
Полли набрала слюны, и наконец ей удалось крикнуть:
– Я что-то вижу!
Оно мелькнуло и исчезло. Полли могла поклясться, что существо сливалось с вечерним сумерками и оказалось заметно лишь благодаря легким, едва уловимым колебаниям света и тени.
– Э… или нет, – промямлила она.
– Мы все не выспались и слегка «умотались», – сказал Блуз. – Давайте немного расслабимся.
– Мне нужен кофе! – застонал Маладикт, качаясь туда-сюда.
Полли, прищурившись, посмотрела вдаль. Ветерок качал деревья, с веток невесомо слетали красно-золотые листы. Пусть на мгновение, но ей показалось… Полли встала. Если слишком долго рассматривать тени и колыхание веток, увидишь что угодно. Это все равно как глядеть на картинки в пламени.
– Так, – сказала Маникль, хлопоча над костром. – Думаю, сойдет. Во всяком случае, пахнет как кофе. Ну… почти. Почти как кофе, если бы его делали из желудей.
Она поджарила желуди. В лесу в это время года их было полно, и все знали, что поджаренные молотые желуди могут заменить кофе. Полли согласилась, что попытка не пытка, но на ее памяти никто еще, будь у него выбор, не говорил: «Нет, я больше в жизни не притронусь к этому ужасному кофе, дайте мне, пожалуйста, заменитель из жареных желудей с плавающими хрустящими кусочками!»
Она взяла кружку у Маникль и отнесла вампиру. Как только она наклонилась над Маладиктом, мир изменился…
…хоп-хоп-хоп-хоп…
Небо затянуло пыльной пеленой, и солнце превратилось в кроваво-красный диск. На секунду Полли увидела их – огромные летающие штопоры, которые парили в воздухе и медленно спускались прямо к ней…
– Он видит чужими глазами, – прошептала Игорина.
– Что?
– Ну… это чьи-то воспоминания. Мы про них ничего не знаем, они могут взяться откуда угодно. Вампиры в таком состоянии подвержены самым разным воздействиям. Дай ему кофе, пожалуйста!
Маладикт схватил кружку и проглотил содержимое так быстро, что оно потекло по подбородку. Полли и Игорина смотрели, как он пьет.
– На вкус как грязь, – сказал он, отставляя кружку.
– Да… но тебе лучше?
Маладикт поднял глаза и моргнул.
– Ох боги, какое жуткое варево.
– Мы в лесу или в джунглях? Ты видишь летающие штопоры? – спросила Игорина. – Сколько пальцев я показываю?
– Игорь не должен задавать такой вопрос, – поморщившись, заметил Маладикт. – Но… ощущения уже не такие сильные. Я втянусь. Меня уже не плющит.
Полли посмотрела на Игорину. Та пожала плечами и сказала: «Вот и хорошо», – а потом жестом отозвала Полли в сторонку.
– Он… или она… уже на пределе, – шепнула Игорина.
– Как и все мы, – ответила Полли. – Мы почти не спим.
– Ты ведь понимаешь, что я имею в виду. Э… я взяла на себя смелость и… приготовилась.
Игорина распахнула мундир лишь на долю секунды, но Полли увидела нож, деревянный кол и молоток – в аккуратно пришитых кармашках.
– Но ведь до этого не дойдет, правда?
– Надеюсь, – сказала Игорина. – Но если дойдет… я – единственная, кто наверняка попадет в сердце. Люди думают, что оно гораздо левее…
– До этого не дойдет, – твердо заявила Полли.
Небо алело. Война была в дне пути.
Полли прокралась вдоль гребня с заварочным чайником. Именно чай помогал им держаться на ногах и не терять голову. Ну… до некоторой степени. Взять, к примеру, Холтер и Тьют. Неважно, кто из них стоял в дозоре – вторая всегда была рядом. И теперь они сидели бок о бок на упавшем дереве и смотрели вниз с холма, держась за руки. Холтер и Тьют всегда держались за руки, когда думали, что никто их не видит. Но Полли казалось, что они держатся за руки не как друзья. Так человек, упавший в пропасть, цепляется за своего спасителя, потому что отпустить – значит свалиться.
