Аманда Хокинг - Королевство
– Ты не бросишь меня? – спросил он почти с тоской. – Ты будешь обо мне заботиться, даже если я сойду с ума?
– Конечно, – кивнула я.
Мне даже в голову не приходило бросить Туве, по крайней мере, из-за его ночного приступа, и тем более если он станет больным и слабым, как Элора. Туве очень благородный и очень добрый, он заслуживает самой искренней любви и помощи, какую я только смогу ему дать.
– Тогда мне будет еще тяжелее сказать тебе то, что я хочу сказать.
Он сел на кровать. Я села рядом.
– Венди, я предвижу, как мало времени у меня осталось до того, как я перестану быть собой. Лет двадцать в самом лучшем случае. Потом я потеряю рассудок. И сейчас я хочу полюбить кого-то. Чтобы с кем-то разделить свою жизнь. И… понимаешь, этот кто-то – не ты.
– А… – Непонятно, как следовало отнестись к его словам.
– Прости, – сказал Туве. – Я понимаю, от чего ты отказалась, чтобы быть со мной. Прости, что не могу ответить тебе тем же. Я думал, я смогу. Я думал, если мы друзья и я верю в тебя как в будущую королеву, этого достаточно. А оказалось, что нет.
– Да, этого не достаточно, – спокойно согласилась я.
– Поэтому, Венди, мне кажется… – Он опять глубоко вздохнул. – В общем, я хочу развестись.
И тут это все-таки случилось. Я расплакалась. Огромное облегчение, смущение, грусть и еще много, много разных чувств, которые я всегда старалась сдерживать, вдруг прорвались. Я была счастлива, огорчена, испугана и черт знает что еще одновременно.
– Венди, не плачь. – Туве обнял меня. В первый раз прикоснулся ко мне после свадьбы. – Я так не хотел тебя огорчать.
– Нет, все нормально. – Я вытерла глаза. – Просто это очень неожиданно. Но ты прав. Наш брак надо расторгнуть. – Слезы высохли столь же внезапно, как и полились. – Извини. Сама не знаю, откуда это взялось.
– Ты уверена, что сумеешь пережить это?
Я слабо улыбнулась:
– Уверена. Вероятно, так будет лучше для нас обоих.
– Надеюсь, – кивнул Туве. – Мы с тобой друзья, и я всегда тебя поддержу, но для этого нам не обязательно быть мужем и женой.
– Это правда. Только никакого развода, пока не решится главное. Мы должны разобраться с витра. Если со мной что-то случится, я хочу, чтобы ты стал королем.
– Королем? Ведь я рано или поздно сойду с ума.
– Но ты единственный, кто может быть у власти и кому я доверяю. Из Виллы со временем может получиться замечательная правительница, но сейчас она не готова. Она может принять власть после тебя, если возникнет такая надобность.
– Ладно, – сказал Туве. – Даю тебе слово. Мы остаемся в браке до победы над витра. Если вдруг с тобой что-то случится, я возьму управление королевством на себя.
– Спасибо, – поблагодарила я.
– Что ж, – Туве отстранился, – если с этим мы покончили, пора одеваться. В одиннадцать похороны канцлера.
– А у меня еще речь не готова, – вздохнула я. – Да и что я могу о нем сказать?
– Любое доброе слово о канцлере окажется чистой ложью, – усмехнулся Туве.
– О мертвых плохо не говорят.
– Венди, ты же не слышала, что он хотел с тобой сделать. Он действительно был опасен для нашего общества, поверь.
Я сидела на кровати, слушая, как мой все еще муж бродит по комнате, плещется в душе. С плеч будто свалился огромный груз. Я по-прежнему понятия не имела, как остановить витра, как спасти королевство и спастись самой, и мне по-прежнему предстояло сочинить панегерик в честь ужасного канцлера. И все-таки впервые за очень долгое время во мне набирала силу надежда. Если удастся одолеть короля, то будет ради чего жить на свете.
Двадцать. Орм
Вилла нарядилась во все черное, хотя юбка была такая мини, что и не видать вовсе. Зато цвет – в полном соответствии с траурным этикетом. Речь мою встретили замечательно. По канцлеру никто не плакал – отчего даже мне стало грустно, но я не нашла в себе сил стать исключением.
Церемония проводилась в одном из больших залов для совещаний. Зал был украшен черными цветами и черными свечами. Не знаю, кто выбирал этот готический декор, но мы напоминали готов на концерте группы «Кью».
Настроение у всех было неподдельно мрачное, хотя и вовсе не из-за похорон. Приглашенные шептались, шуршали, сбивались в группки, как бы невзначай на меня поглядывая. «Картина, видение, предсказание» – эти слова носились по залу ветерком.
Я беседовала с Виллой и Туве, держась чуть в стороне от всех остальных. Обычно на таких мероприятиях сановники всегда стремились переброситься со мной парой фраз, но сегодня все как один меня избегали. Ну и прекрасно. Мне нечего им сказать.
– Когда нам можно уйти? – спросила Вилла, покачивая в бокале остатки шампанского.
– Думаю, мы достаточно тут побыли. – Туве обвел взглядом зал.
Его родители не смогли досидеть до конца, а моя мать осталась в своей комнате.
– Я бы тоже с удовольствием удалилась, – сказала я.
– Отлич-чно.
Слегка опьяневшая Вилла поставила бокал на ближайший столик, продела руку мне под локоть, и мы выплыли из зала.
– Ох, как же я устала от этого лицемерия. – Я выдернула из волос дурацкую черную розу.
– Просто ужасно, – согласился Туве.
– Это потому, что вы слишком мало выпили, – объявила Вилла. – Я только шампанским и спасалась. Вам повезло, что Венди моя лучшая подруга, иначе только бы меня там и видели.
– Вилла, тебе надо почаще посещать дворцовые мероприятия, – серьезно сказала я. – Ты прекрасный организатор, но тебе необходимо набраться опыта.
– Нет уж, сама набирайся, – засмеялась она. – К счастью, мне корона не светит, так что я могу напиваться и зажигать в свое удовольствие.
Я еще шутливо поуговаривала ее стать достойной гражданкой нашей маленькой страны, но шампанское так булькало в ней, что заглушало все мои аргументы. Под хихиканье подруги мы дошли до парадной залы с витой лестницей. Навстречу нам спускался Гаррет. Увидев нас, он замер. Волосы у Гаррета были всклокочены, рубашка выбилась из брюк, глаза красные. Встретившись с ним взглядом, я все поняла.
– Элора…
– Венди, простите меня, – хрипло сказал он. – Не успел вас позвать…
Оставив Виллу, я подобрала траурное платье, кинулась вверх по лестнице, пронеслась мимо Гаррета и не останавливалась, пока не вбежала в комнату.
Элора лежала на кровати очень прямо, исхудавшее тело едва угадывалось под одеялом, прикрывавшим его до груди. Руки были аккуратно сложены. Даже волосы расчесаны, отливая серебром… Гаррет позаботился о ней так, как она сама хотела бы.
Я опустилась на колени у кровати матери, взяла ее за руку, твердую и холодную. И тут меня волна самого черного, самого безнадежного отчаяния ударила в затылок, я зарылась лицом в одеяло и разрыдалась. Я даже не думала, что могу так горевать. Словно земля уходит из-под ног и вокруг одна бесконечная чернота, из которой уже никогда не вырваться. Хотя в тот момент я совсем не думала о том, что сулит мне ее смерть, о последствиях, к которым я не готова. Я просто припала к ней и плакала, плакала, плакала – потому что потеряла маму. Несмотря на суровость и даже жесткость, она любила меня, любила всем сердцем, и я любила ее. Элора была единственной на свете, кто знал, каково это – быть королевой, кто мог давать мне советы, мог хоть как-то присматривать за мной в этом безумном мире. А теперь ее нет.
Весь оставшийся день до самого вечера я позволила себе горевать. Чтобы прочувствовать потерю, чтобы сжиться с той пустотой, в которую я точно ушла с головой. Позже у меня уже не будет возможности оплакать Элору, но на несколько часов я все забыла и горевала по тому, чего у нас с ней никогда не было и не могло быть, по тем редким, драгоценным минутам, когда мы были по-настоящему вместе.
Через несколько часов Вилла выволокла меня из комнаты Элоры, чтобы Гаррет мог начать подготовку к похоронам, и отвела в комнату к Мэтту. Брат молча обнял меня, дал мне выплакаться, и я никогда еще не была так ему благодарна. Если бы не он, я бы сейчас чувствовала себя сиротой.
Туве тоже был там, сидел и молчал. Потом пришел и Дункан. Я сидела на полу, привалившись к дивану, Мэтт сидел рядом. Успевшая протрезветь Вилла устроилась на диване, за моей спиной.
– Венди, мне так не хочется тебя бросать сейчас, но папе наверняка нужна помощь. – Она погладила меня по голове. – Нельзя ему одному этим заниматься.
– Я сама ему помогу. – Я попробовала встать, но Мэтт удержал меня:
– Завтра. Завтра у тебя будет очень-очень много дел. А сегодня можно просто плакать.
– Мэтт прав, – кивнула Вилла. – Я вполне справлюсь.
– Хорошо. – Я вытерла глаза. – Думаю, стоит подержать новость в секрете. Никому не говорите, что Элора умерла, и похороны надо назначить как можно позже. Хочу, чтобы Орен дольше оставался в неведении.
– Рано или поздно он узнает, – прошептала Вилла.
– Конечно. – Я посмотрела на Туве: – Сколько у нас времени до того, как я стану королевой?
