Дженнифер Ли Арментроут - Искушение

– Сейчас вернусь, – предупредила я и открыла дверь.

Но она не закрылась. Рен придержал ее и зашел за мной. Я оглянулась через плечо: он не сводил глаз со старого брюзги за прилавком. Игривая улыбка исчезла с его лица, взгляд был холоден.

Я открыла рот, но Рен меня опередил: обошел меня, приблизился к Джерому и процедил, опершись ладонями о стеклянный прилавок:

– Это так-то вы с дамой разговариваете?

Началось.

Джером, подняв брови, пристально уставился на Рена.

– А ты еще кто такой?

– Тот, кто научит вас вести себя повежливее, – отрезал Рен.

Я протиснулась между ним и прилавком с пахнувшими пачулями перьями вуду.

– Все в порядке, Рен.

– Мне так не кажется, – возразил он, не сводя глаз с Джерома.

Тот скрестил руки на груди и выпрямился. Вид у Джерома, как обычно, был угрюмый. Странно, что на его морщинистом лице не застыла раз и навсегда сердитая гримаса.

– Тебя забыл спросить, мальчишка.

– Всё, всё. – Я подняла руку: мне показалось, что Рен того и гляди схватит старика за горло и придушит на фиг. – Нет, правда, все в порядке. Он ничего такого не сказал. Ничего личного. – Я покосилась на Джерома. – Он со всеми такой грубиян.

– Не со всеми, – возразил Джером сварливо.

– Твоя собака не в счет, – улыбнулась я.

Напряжение рассеялось, и Рен наконец-то посмотрел на меня. Лицо его смягчилось, но выражение по-прежнему оставалось недовольным.

– Все равно так нельзя.

– Рен, – проворчала я.

– Айви, – в тон мне ответил он.

Джером закатил глаза, потом поднял голову и крикнул:

– Эй, ты! Да, ты, с соусом!

Мы с Реном обернулись. У витрины стоял мужчина средних лет с двумя огромными бутылками «Острого соуса королевы вуду» в руках.

– Эти бутылки тут не для того, чтобы их лапали. Либо покупай, либо поставь на место.

– Н-да, – я обернулась к Джерому. – Странно, что ты здесь вообще хоть что-то зарабатываешь.

– Да мне по фигу, – фыркнул он.

Кто бы сомневался.

– Так зачем вы ее звали? – поинтересовался Рен, скрестив руки на груди. Покупатель пулей вылетел из магазина. – А то у нас еще дела.

Джером окинул Рена взглядом.

– А ты мне нравишься, парень.

– Надо же, какая честь для меня, – пробормотал Рен. – Я польщен.

Я прикусила губу, чтобы не ухмыляться.

– Ты мне кое-что должна. – Джером уставил на меня скрюченный палец.

Я сперва даже не сообразила, на что он намекает, а потом вспомнила, какой сегодня день.

– Черт. – Я оперлась на прилавок. – Прости. Неделька была та еще, закрутилась и забыла.

– Забыла о чем? – поинтересовался Рен, переводя взгляд с Джерома на меня.

– Понедельник, – проворчал Джером. – Каждый понедельник в течение двух лет, и впервые ты забыла.

– Да о торте, – пояснила я Рену и, не сдержавшись, захихикала.

Он приподнял бровь.

– Каком еще торте?

– Это не просто торт! – Джером хлопнул ладонями по прилавку, так что я даже подпрыгнула. – Такого вкусного шоколадного торта я в жизни не ел! Она мне приносит его каждый понедельник. Я специально пересчитываю очки, чтобы его съесть.

– Какие еще очки? – озадаченно переспросил Рен.

– Он на диете, – улыбнулась я. – Прости. Завтра принесу. Ладно?

Джером пробормотал что-то себе под нос.

– Смотри не забудь. Все, проваливайте, а я закажу пиццу.

Вот только дело было в том, что забыла об этом не только я.

Мы вышли из магазина и направились к Джексон-сквер. Прошагали с полквартала, как вдруг Рен рассмеялся.

– Чего ты? – я покосилась на него.

– Так ты печешь? – он ткнул меня локтем. – Лучший в мире шоколадный торт для выжившего из ума старикашки?

– А то! – фыркнула я. – Еще как пеку… это мое хобби.

Полное вранье, кстати. Лучшие торты, которые у меня получались, – те, что я доставала из коробки. А для Джерома пек Динь.

– И почему ты до сих пор не угостила меня тортом?

Интересно, что бы сказал Рен, узнай он, кто на самом деле был пекарем. Я покосилась на него и вытерла руки о джинсы.

– Ты должен узнать меня получше, прежде чем попробуешь мой торт.

Рен открыл рот, закрыл и преградил мне дорогу. Я чуть в него не врезалась. Шедший за нами чувак выругался и, обходя нас, бросил на Рена злой взгляд. Тот и бровью не повел.

– Это предложение? Потому что я бы с радостью узнал тебя получше во всех смыслах, если после этого ты мне дашь попробовать.

– Какое еще предложение… – О боже. Вот это я ляпнула. Я залилась румянцем. – Да ты извращенец! – Я стукнула его по груди. – Я вовсе не это имела в виду.

– А вот это очень жаль, – как ни в чем не бывало ответил Рен.

Я снова стукнула его, на этот раз по руке, шагая мимо него дальше.

– Ну, ты и кобель.

Рен запрокинул голову и расхохотался. Я сухо улыбнулась, несмотря на смущение. Не сдержалась: до того он заразительно смеялся. Рен мигом меня догнал.

– Я бы с радостью попробовал. Я это про торт. Ну, и про все остальное, конечно, тоже.

– Хватить трепаться про все остальное, тогда, может, и получишь кусочек торта, – отрезала я. – И я даже не ударю тебя прутом.

– Ты бы смогла меня ударить? – изумился Рен.

Я кивнула.

– Даже несмотря на то, что ты подарил мне розу.

– Ладно. Договорились. Больше о тортах ни слова. – Мы молча вышли на Шартр-стрит. – А чем ты вчера занималась, в свой выходной?

Я едва не споткнулась и впилась в него взглядом. Брайтон мне не перезвонила, что было неудивительно, и я решила зайти к ним еще раз. Но ему об этом знать совершенно незачем.

Краешек его губ приподнялся в улыбке.

– Это же такой простой вопрос. Хочешь, я расскажу тебе, чем занимался? Встал часов в десять, потом послонялся бесцельно по округе, если честно, а потом купил пончиков. Потом караулил у отеля, где мы тогда с тобой видели старейшину. Вот и все.

– Да ничем особенно не занималась, – неохотно призналась я. – Мы встретились с Вэл, зашли в книжный. Потом я вернулась домой и попыталась убраться. Вечером поужинала с подружкой. Ну и вот.

Мы встретились глазами, и я вспомнила, как расстроился Рен, когда умер тот парень.

– Вот видишь, как просто?

Я кивнула. Но это не было просто. Совсем нет. Мы подошли к Джексон-сквер. С Миссисипи дул прохладный ветер, трепал кудряшки у меня на шее.

– Эти учебники. Зачем они тебе? – сменил тему Рен.

Мы замедлили шаг. Я обдумывала, как лучше ему ответить. В конце концов, моя учеба никакая не тайна. Я провела пальцем по изгороди.

– Я учусь в университете, в Лойоле. На социолога.

Даже не глядя на Рена, я почувствовала, что он смотрит на меня.

– Так ты и правда учишься в университете? – переспросил он. – И работаешь, и учишься?

Я кивнула и, прищурясь, взглянула на темно-серые шпили, пронзившие небесную синь.

– Ты планируешь выйти из Ордена?

Я рассмеялась.

– Думаю, из Ордена выходят только вперед ногами.

– Вовсе нет. – Рен обогнул меня и пошел лицом ко мне, спиной вперед. Рукой он вел по изгороди. Ему повезло, что на пути не встретилось торговых автоматов. – Многие выходили из Ордена, Айви.

– Да не хочу я уходить. Я просто хочу… заниматься еще чем-то помимо Ордена. – У меня сжалось сердце, и я пожалела, что так разоткровенничалась.

Рен остановился, и наши руки на изгороди встретились.

Я хотела было убрать руку, но передумала.

– Я понимаю, звучит дико, но это так.

Рен пристально взглянул на меня.

– Вовсе не дико. Просто необычно.

Секунду мы смотрели друг другу в глаза, потом я отвернулась и прикусила нижнюю губу. Когда я снова повернулась к Рену, он по-прежнему буравил меня взглядом, словно пытался прочесть, что у меня в душе.

– Ты чего? – спросила я.

– Да так, подумалось кое-что. – Рен коснулся пальцем моего. Я посмотрела на наши руки, и у меня перехватило дыхание, когда Рен погладил меня по пальцу. – Никогда прежде не встречал никого похожего на тебя.

– Это плохо? – я оторвала взгляд от наших рук.

Рен улыбнулся.

– Это хорошо. Мне так кажется.

Как-то на комплимент не тянет.

Рен убрал руку с моей и пошел вперед, на этот раз уже не пятясь – мы возвращались туда, откуда пришли.

– Идем. У нас есть работа.

– А мы, по-твоему, чем сейчас занимаемся?

Он оглянулся через плечо на меня.

– Здесь нет того, что мне нужно.

– Точно? – Я прибавила шагу, чтобы успеть за ним. – И куда мы идем?

– Туда.

Я подняла брови.

– На Пайретс-элли?

Рен, не сбавляя ходу, подмигнул мне. Я понятия не имела, что он задумал, и старалась не отставать. Но оказалось, что Рен направлялся вовсе не на Пайретс. А жаль, там красиво – яркие дома, разноцветные двери.

В конце концов Рен привел меня на Мэдисон-стрит, и я еле удержалась от замечания, что можно было сразу пойти туда, а не кругом через площадь. С другой стороны, наша работа требовала, чтобы мы ночи напролет слонялись по одним и тем же улицам.

Рен подошел к какому-то уличному парнишке, который стоял у мотоцикла. Не знаю, какая модель. Черный, гладкий и явно такой быстрый, что если шваркнешься с него – костей не соберешь.