Джо Аберкромби - Полмира
– Да уж, если надо вспомнить, какой ты на самом деле маленький, это то самое место… – пробормотал кормчий.
– Это же город, целый город, – прошептала Колючка.
– Эльфийский город Смолод.
Скифр расположилась на корме, рядом с рулевым веслом. Старуха тщательно рассматривала ногти, словно бы эльфийские развалины, подавляющие размером разум и сердце, не заслуживали ее внимания.
– Во времена до Разрушения Божьего тысячи эльфов жили здесь. Тысячи тысяч. И здесь горело множество огней, зажженных их магией, и воздух полнился пением их машин и дымом из огромных печей и кузниц.
Она горько вздохнула.
– Все погибло. Все кануло в прошлое. И так случается со всем – великим и малым. Смерть – вот единственное, что ждет нас всех без изъятия…
Над водой виднелся погнутый металлический лист на ржавых стойках. Он был весь расписан – какими-то стрелками, словами, выведенными крупными эльфийскими буквами. Краска облупилась, но все равно это выглядело как предупреждение об опасности, хотя какой, Колючка сказать не могла.
Ральф бросил за борт щепку, проследил, как она уплывает – прикидывал, с какой скоростью они идут. Потом сдержанно кивнул. В этот раз ему даже не понадобилось подбадривать – в смысле, материть – команду, все и так гребли резво. Казалось, корабль ожил и заговорил: команда шепотом молилась, ругалась и хваталась за талисманы, и все это на дюжине языков. А вот Скифр, обычно накоротке со всеми богами, не терявшаяся ни в какой ситуации, на этот раз решила оставить небеса в покое и молчала.
– Оставьте ваши молитвы на потом, – заметила она. – Здесь безопасно.
– Безопасно? – охнул Доздувой, хватаясь за священный знак у себя на груди.
И отпустил весло, которое тут же треснулось о весло соседа.
– Я эльфийские руины вдоль и поперек облазила. За это хорошо платили.
– Некоторые сказали бы, что ты еретичка, – заметил отец Ярви, поглядывая исподлобья.
Скифр улыбнулась:
– Ересь и прогресс очень схожи. У нас на юге нет служителей, никто не лезет в такие дела. А богачи охотно раскошеливаются, если привезти им пару эльфийских реликвий. У Императрицы Теофоры, кстати, их приличная коллекция. Но из руин на юге уже все растаскали, подчистую. А вот развалины на берегах моря Осколков – вот тут есть что поискать. Они стоят нетронутые, некоторые – со времен Разрушения Божьего. А уж что там можно отыскать…
И она поглядела на окованный железом сундук, намертво прикованный цепями к мачте. Колючка тут же припомнила шкатулку и то, как та светилась. Наверняка в сундуке что-то, извлеченное из запретных подземелий вот такого мертвого города… И в той штуке заключена магия, страшная, способная уничтожить мир… Колючку аж передернуло от этой мысли.
А Скифр улыбнулась еще шире:
– Если хорошо подготовиться, в эльфийских городах менее опасно, чем в человеческих.
– Говорят, что ты ведьма.
И Колл сдул стружку с дощечки, на которой что-то вырезал, и поднял взгляд.
– Да что ты?
И Скифр так широко распахнула глаза, что вокруг радужки белки показались.
– Знаешь, когда люди «говорят», очень трудно различить правду и ложь, так тесно они сплетаются…
– Ты ж сама говорила, что умеешь колдовать.
– Говорила. И да, – я могу причинить много вреда – и гораздо меньше пользы. Вот такое оно, колдовство.
– А можешь что-нибудь показать, а?
Скифр презрительно фыркнула:
– Ты молод и безрассуден и не знаешь, о чем просишь, мой мальчик.
Они шли в тени высоченной стены, основание которой уходило в реку, а обрушенная верхняя часть топорщилась спутанными металлическими прутьями. Вверх уходили ряды окон, похожих на пустые глазницы.
– Те, кто возвел этот город, обратились в прах и ничто. Когда сильно рискуешь, платишь страшную цену. Всегда приходится платить, всегда. Имена скольких богов тебе известны?
– Да всех! – гордо ответил Колл.
– Тогда молись всем им сразу, чтобы никогда не увидеть колдовства.
И Скифр мрачно посмотрела на Колючку:
– Сапоги сними.
Та заморгала:
– С чего бы это?
– Ты долго гребла, заслужила отдых.
Колючка поглядела на Бранда, тот лишь пожал плечами. Они втащили весла внутрь, и Колючка стащила с себя сапоги. Скифр сбросила плащ, свернула его и повесила на рулевое весло. Затем вытащила свой меч. Колючка никогда не видела его обнаженным – а он оказался длинным и тонким, с изящным изгибом, и Матерь Солнце сверкала на его смертоносном лезвии.
– Готова ли ты, моя голубка?
И тут стало понятно, что с этим заслуженным отдыхом что-то не так.
– К чему готова? – тоненько пискнула Колючка.
– Воин всегда готов. Или он погибает.
Видимо, инстинкт подсказал Колючке вскинуть весло – клинок меча Скифр врезался в него ровно между ладонями.
– Ты рехнулась! – визгнула она, пятясь.
– Ты не первая мне это говоришь.
Скифр сделала выпад влево, выпад вправо, Колючке пришлось перепрыгнуть через лежавшую на козлах мачту.
– Я сочту это за комплимент.
И Скифр оскалилась в улыбке и принялась полосовать мечом воздух; гребцы испуганно пригибались.
– Все, что тебе говорят, считай за комплимент, тогда тебя невозможно оскорбить!
Она прыгнула снова, Колючке пришлось нырнуть под мачту, дыхание рвалось из груди, над головой свистнуло, удар, свистнуло, удар – Скифр пару раз рубанула мачту.
– У меня ж там резьба! – заорал Колл.
– А ты вокруг зарубок режь! – гаркнула в ответ Скифр.
Колючка запнулась за цепи, которыми к мачте был прикован сундук, и рухнула к Одде на колени. Тут же выдрала из скобы его щит, держа двумя руками, приняла удар, но Скифр выдрала щит и пинком опрокинула ее на спину.
Колючка нащупала бухту каната и швырнула ее в лицо старухе, дернулась было за мечом Фрора, но тот шлепнул ее по руке:
– Свой бери!
– Он в рундуке у меня! – пискнула она, перекатившись под веслом Доздувоя.
Спряталась ему за спину и осторожно выглянула из-за плеча.
– Спаси боже! – ахнула она, когда Скифр ткнула клинком в волоске от ребер Доздувоя – с одного боку, потом с другого, оставив дырку ему в рубашке. Колючка в отчаянии увернулась раз, другой, но бежать было уже почти что и некуда: резная ограда кормы и отец Ярви, с благосклонной улыбкой наблюдавший за представлением, были уже рукой подать.
– Прекрати! – заорала Колючка, выставив вперед дрожащую руку. – Пожалуйста! Дай мне шанс!
– А что, берсерки Нижних земель прекращают драться, если их просят враги? Остановится ли Яркий Йиллинг, если ты скажешь «пожалуйста»? И много ли шансов дает противникам Гром-гиль-Горм?
Скифр сделала еще один выпад, Колючка отпрыгнула. Пробежала мимо Ярви, замерла на мгновение, раскачиваясь на верхней планке, а потом, в полном отчаянии, сиганула на переднее весло. Оно прогнулось под ее тяжестью, гребец отчаянно пытался держать его ровно. Она неуверенно шагнула на следующее, босые ноги отчаянно цеплялись за скользкую древесину, руки она растопырила, пытаясь удержать равновесие. Засомневаться, задуматься значило умереть. И она прыгала, быстро-быстро, с весла на весло, вода посверкивала внизу, весла скрипели и стучали, а веселые крики команды звенели в ушах.
Она издала торжествующий вопль – как же здорово! Вот так, безрассудно, глотая ветер бежать – как здорово! Про то, как с весла на весло прыгают, рассказывали и пели в песнях, но редко кто решался на такое. Однако недолго она торжествовала. У «Южного ветра» всего шестнадцать весел по борту, и они, увы, кончались. Вот и последнее, вот Бранд тянет к ней руку, перегнувшись через борт, рука дрожит от напряжения, она, ни на что не надеясь, цапнула, он ухватил ее за рукав…
И тут ей треснули веслом по ребрам, рукав разорвался, и она с брызгами обрушилась в реку. И вынырнула среди пузырьков и пены.
– Неплохо, неплохо! – сообщила Скифр, стоявшая у рулевого весла в обнимку с Ральфом. – А плавание – упражнение получше гребли! Мы остановимся на ночлег в нескольких милях впереди! Увидимся в лагере-ее!
Колючка в ярости ударила по воде:
– В нескольких милях?!
Злостью делу не поможешь – «Южный ветер» быстро удалялся. Причем явно набирая ход. Бранд беспомощно таращился на нее с кормы, все еще свесив руку. Потом он пожал плечами.
Над водой разнесся голос Скифр:
– Я посторожу твои сапогииии!
Сплевывая воду и проклятия, Колючка поплыла вперед, оставляя за собой молчащие древние руины.
У кого что чешется
Бранд грохнулся наземь, деревянный меч вылетел из руки. Он, охая, перекатился несколько раз вниз по склону и упал на спину с долгим стоном. Сверху орали и смеялись, вопли команды звенели в ушах.
И вот он так лежал и смотрел в темнеющее небо, синяки болели, о чувстве собственного достоинства вообще было лучше не вспоминать, – и вдруг понял: а она ведь его за лодыжку подцепила. Но как? Он же даже заметить ничего не успел!
Колючка воткнула свой деревянный меч в комковатый дерн – они выбрали себе эту полянку для тренировок – и протянула ему руку:
