Стефани Майер - Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление (сборник)
– При чем тут состояние? А как же мой пикап? – расстроилась я.
– Попрошу Элис пригнать его после уроков. – Он потянул меня к своей машине, схватив за куртку. Пришлось перебирать ногами, чтобы не рухнуть навзничь. Если бы я упала, он, наверное, потащил бы меня волоком.
– Пусти! – требовала я, но он не слушал. Так и пришлось тащиться за ним, спотыкаясь, до самого «вольво». Только тогда он наконец отпустил меня, и я наткнулась на пассажирскую дверцу.
– Какая наглость! – буркнула я.
– Открыто, – только и ответил он и сел за руль.
– Я вполне способна сама доехать до дома!
Возмущаясь, я стояла возле машины. Дождь усилился, капюшон я не надела, и теперь вода с волос стекала мне за шиворот.
Нажатием кнопки он опустил стекло и наклонился ко мне через сиденье.
– Садись в машину, Белла.
Я не ответила, мысленно прикидывая, успею ли добежать до пикапа, прежде чем он меня догонит.
– Обратно приволоку, – пригрозил он, разгадав мой план.
Я попыталась с достоинством сесть в машину. Но попытку вряд ли можно назвать успешной: я больше напоминала мокрую кошку, а ботинки противно скрипели.
– В этом нет никакой необходимости, – сухо обронила я.
Эдвард не ответил: нажимал кнопки, включал печку, приглушал музыку. Пока он выезжал со стоянки, я решила в отместку поиграть с ним в молчанку и даже заранее надула губы, но тут услышала знакомую мелодию, и любопытство заставило меня передумать.
– «Лунный свет»?
– Ты знаешь Дебюсси? – он тоже удивился.
– Немного. Мама часто включает дома классическую музыку.
– Это одна из моих любимых пьес, – задумчиво сказал он.
Я слушала музыку, расслабившись на светло-сером кожаном сиденье. Дождь превратил пейзаж за окном в скопление серо-зеленых клякс. Мы ехали очень быстро, но машина неслась так плавно и ровно, что я почти не чувствовала скорости.
– Расскажи о своей матери, – вдруг сказал Эдвард.
Я повернула голову и увидела, что он с любопытством разглядывает меня.
– Внешне мы похожи, только она красивее, – объяснила я, и он вскинул брови. – Во мне слишком много от Чарли. Мама смелая, общительная, не то что я. Легкомысленная, немного эксцентричная, любит кулинарные эксперименты, правда, предугадать исход этих экспериментов практически невозможно. Мы с ней лучшие подруги, – я умолкла, вдруг осознав, что соскучилась по маме.
– Сколько тебе лет, Белла? – он был чем-то расстроен.
Машина остановилась, и я обнаружила, что мы уже возле дома Чарли. Дождь лил стеной, так что здание едва просматривалось. Казалось, машина погрузилась под воду.
– Семнадцать, – чуть смутилась я.
– На семнадцать ты не выглядишь.
Он словно в чем-то упрекал меня, и я рассмеялась.
– Ты что? – в нем снова проснулось любопытство.
– Мама вечно твердит, что я родилась тридцатипятилетней и с каждым годом становлюсь все больше похожей на женщину средних лет, – я рассмеялась, потом вздохнула. – Что ж, должен же кто-то в семье быть взрослым. – После секундной паузы я заметила: – Ты тоже не очень-то похож на старшеклассника.
Он поморщился и сменил тему.
– Так почему же твоя мать вышла за Фила?
Я удивилась, что он запомнил, как его зовут – ведь я упоминала это имя всего один раз, почти два месяца назад. Ответила я после минутного размышления.
– Моя мама… для своих лет она очень молода. А с Филом, по-моему, чувствует себя еще моложе. Во всяком случае, она в него влюблена, – я покачала головой. Эта влюбленность оставалась для меня загадкой.
– И ты не против ее брака?
– А не все ли равно? – возразила я. – Я хочу, чтобы мама была счастлива… а она хочет быть вместе с этим человеком.
– Такое великодушие… интересно… – задумчиво отозвался он.
– Что именно?
– Готова ли она отплатить тебе той же монетой, как ты думаешь? Кем бы ни оказался твой избранник? – Он вдруг впился в меня взглядом.
– Д-думаю, да, – с запинкой ответила я. – Но она же мать. Это другое дело.
– В таком случае не выбирай слишком страшных, – поддразнил меня он.
В ответ я усмехнулась.
– Слишком страшных – это каких? Сплошь в пирсинге и татуировках?
– Можно сказать и так.
– А как сказал бы ты?
Пропустив мимо ушей этот вопрос, он задал другой:
– Как думаешь, я могу быть страшным? – Он вскинул бровь, и легкая улыбка осветила его лицо.
На миг я задумалась, не зная, что прозвучит лучше: правда или ложь. И отважилась на правду.
– Хм… пожалуй, можешь, если захочешь.
– А сейчас ты меня боишься?
Улыбка исчезла, его неземное лицо вмиг стало серьезным.
– Нет, – но ответ прозвучал слишком поспешно, и улыбка появилась вновь.
– Может быть, теперь ты расскажешь мне о своей семье? – попыталась я сменить тему. – Наверняка твоя история гораздо интереснее моей.
Он мгновенно насторожился.
– Что ты хочешь узнать?
– Каллены усыновили тебя? – уточнила я.
– Да.
Я помедлила.
– Что случилось с твоими родителями?
– Они умерли много лет назад, – равнодушно ответил он.
– Сочувствую, – пробормотала я.
– На самом деле я их почти не помню. Карлайл и Эсме давным-давно уже стали мне настоящими родителями.
– И ты их любишь. – Это было скорее утверждение; он говорил о Калленах так, что ответ был очевиден.
– Да, – он улыбнулся. – Они лучше всех.
– Тебе повезло.
– Сам знаю.
– А твои брат с сестрой?
Он сверился с часами на приборной доске.
– Мои брат с сестрой, а если уж на то пошло, и Джаспер с Розали не обрадуются, если им придется мокнуть под дождем, дожидаясь меня.
– Ой, извини, тебе же надо уезжать! – выбираться из машины мне не хотелось.
– А тебе надо, чтобы пикап пригнали раньше, чем шеф полиции Свон вернется домой. Тогда тебе не придется рассказывать о том, что стряслось с тобой на биологии.
– Да он наверняка уже в курсе. В Форксе невозможно что-то утаить, – вздохнула я.
Он засмеялся, смех прозвучал чуть самодовольно.
– Удачной вам поездки на побережье. Погода в самый раз, чтобы позагорать, – он кивнул на ливень за окном.
– А разве завтра мы не увидимся?
– Нет. У нас с Эмметтом выходные начнутся досрочно.
– Чем займетесь?
Друзья вправе спрашивать об этом, верно? Я надеялась, что он не заметит разочарования в моем голосе.
– Идем в поход в заповедник Гэут-Рокс, к югу от Рейнира.
Я вспомнила: Чарли говорил, что Каллены часто ходят в походы.
– Ну ладно, удачного вам похода.
Я постаралась изобразить искренность, но, кажется, обмануть его не сумела. По губам Эдварда порхала улыбка.
– Можешь выполнить одну мою просьбу? – Он посмотрел на меня в упор, пустив в ход всю силу своих пылающих золотистых глаз.
Я беспомощно кивнула.
– Не обижайся, но ты, похоже, из тех, кто прямо-таки притягивает к себе неприятности! Так что… постарайся не свалиться в воду и не попасть под машину, ладно? – он усмехнулся.
Мою беспомощность как рукой сняло. Я ответила ему яростным взглядом.
– Сделаю, что смогу, – отрезала я и выскочила под дождь, изо всех сил хлопнув дверцей.
Уезжая, Эдвард по-прежнему улыбался.
6. Страшные истории
Сидя у себя в комнате, я делала вид, что корплю над третьим актом «Макбета», а сама слушала, не раздастся ли за окном рев моего пикапа. Мне казалось, я услышу его даже сквозь шум дождя. Но когда я в очередной раз выглянула в окно, оказалось, что пикап уже стоит у дома.
От пятницы я не ждала никаких подарков, и она в полной мере оправдала мои ожидания. Само собой, от разговоров о вчерашнем посещении медпункта было не отвертеться. Джессика смаковала историю старательнее всех. К счастью, Майк держал язык за зубами, поэтому о роли, которую сыграл в ней Эдвард, никто не знал. Но и без этого Джессика за обедом засыпала меня вопросами.
– Что нужно было вчера от тебя Эдварду Каллену? – спросила она на тригонометрии.
– Понятия не имею, – честно ответила я. – До сути он так и не добрался.
– Ты была словно не в себе, – забросила она удочку.
– Правда? – как ни в чем не бывало переспросила я.
– Понимаешь, я ведь никогда раньше не видела, чтобы он сидел с кем-нибудь, кроме своих. Странно все это.
– Странно, – согласилась я.
Джессика, похоже, рассердилась. Она раздраженно отбросила за спину свои темные кудряшки. Видно, рассчитывала услышать от меня что-нибудь ценное, чтобы потом распустить слухи.
Гораздо хуже в эту пятницу было другое: Эдвард не пришел. Я знала, что он не придет, и все равно надеялась. В кафетерии, сидя рядом с Джессикой и Майком, я то и дело поглядывала в сторону стола, за которым Розали, Элис и Джаспер обсуждали что-то, склонив головы. Я подсчитала, сколько еще ждать новой встречи с Эдвардом, и окончательно впала в уныние.
За моим столом все только и говорили, что о завтрашней поездке. Майк снова оживился и возлагал большие надежды на местного синоптика, пообещавшего солнечную погоду. Я не собиралась верить в это, пока не увижу своими глазами. Но сегодня потеплело почти до плюс шестнадцати. Может, из этой поездки и выйдет что-нибудь путное.
