Королевские милости - Лю Кен
– Что-то не так?
– Я несколько месяцев воевала в Риме, и, прежде чем мне удалось взять королевство под контроль, сотни, тысячи людей погибли, а ты сумел покорить Фачу при помощи слов. Что подумает лорд Гару, сравнив наши способности?
– Джин, да ты, никак, мне завидуешь?
Мазоти ничего не ответила: как бы ни старалась, мужчины без особых усилий умудрялись во всем ее превзойти.
– Джин, я должен вернуться в Димуши, чтобы находиться рядом с Куни: иногда мои советы оказываются полезными. Ты сможешь отправиться в Боаму, принять капитуляцию и обеспечить Шилуэ надлежащую защиту, – именно такое одно из его условий?
Джин Мазоти кивнула, они с Луаном поцеловались и расстались.
Народ Фачи не оказал сопротивления, когда армия маршала Мазоти вошла в королевство: по приказу Шилуэ ее приветствовали как союзницу и новую защитницу.
Во дворце Боамы король Шилуэ устроил роскошный пир. Как всегда, появились полуобнаженные танцовщицы, чтобы порадовать почетных гостей, но, едва зазвучала музыка, король Шилуэ сообразил, что этого маршала не стоило развлекать таким образом. Однако Мазоти заверила его, что получает такое же удовольствие от танцев, как и любой мужчина. Король Шилуэ поднял тост в ее честь и сказал, что с нетерпением ждет, когда они смогут служить общему господину.
– Шилуэ, ты готов признать свои грехи? – вдруг жестко спросила Джин.
Шилуэ, успевший сильно напиться, не мог понять, что она имеет в виду, и захлопал глазами.
– Мне известно, что ты задумал предать короля Куни.
В следующее мгновение Мазоти обнажила меч и отрубила Шилуэ голову. Министры и генералы Фачи испуганно вскочили на ноги, но поняли, что дворец уже взят под контроль солдатами маршала, а войско Дасу захватило ворота и порты Боамы.
С воздушным кораблем в Димуши Мазоти отправила послание:
«Фача покорена. Король Шилуэ обманул Луана Цзиа: его план капитуляции был всего лишь хитрым трюком. На самом деле король задумал тебя предать и снова перейти на сторону Мата Цзинду. Но я разгадала его хитрость и казнила за предательство прежде, чем он успел что-либо предпринять».
Джин почувствовала укол вины, но напомнила себе, что на войне все средства хороши и главное – победа.
Глава 49
Искушение Джин Мазоти
Боама, пятый месяц пятого года Принципата
Теперь, когда Мазоти взяла под контроль Фачу и Риму, а также десятки тысяч сдавшихся на милость победителя солдат, дел у нее прибавилось.
В народе ее называли не иначе как королевой Фачи и Римы. Началось с шутки, но все отнеслись к ее новому титулу серьезно, а вскоре и сама Джин Мазоти стала думать о себе именно так.
В армии по-прежнему проходили учения. Наиболее способных солдат Мазоти повышала в чинах, привлекала к помощи ветеранов, выделяла пенсии семьям погибших в сражениях за Дасу. Для кузнецов Римы – по примеру Куни Гару – она снизила налоги.
Ей нравилось считать себя королевой, нравилось, как ей внимает народ, когда в своих поездках по фермерским хозяйствам Фачи она произносит пламенные речи.
Куни расхаживал взад-вперед по комнате, не в силах усидеть на месте.
– Она хорошо справляется в Боаме, – заверил его Луан Цзиа.
– Но не слишком ли много амбиций?
– Лорд Гару, ты ведь знаешь, что я не могу говорить о ней беспристрастно. Тебе самому придется решить, что делать с ее притязаниями на трон Фачи и Римы, пока она остается маршалом Дасу.
– Мне нужен твой совет.
– Я не знаю, как быть: все мы спотыкаемся в темноте.
– Не думаю, что вы двое «спотыкаетесь в темноте», – проворчал Куни, бросив на Луана насмешливый взгляд.
Тот лишь развел руками.
– Ты же знаешь: Джин никого не слушает.
– Будь на моем месте гегемон, уже отправил бы свое войско в Боаму.
– Но ты не он.
– И тем не менее я спрашиваю себя: быть может, в данном случае этот поступок был бы правильным?
В комнату вошла леди Рисана с недавно родившимся ребенком на руках, Куни с готовностью забрал у нее младенца. Тиму и Тэра все еще чувствовали себя неловко рядом с ними: скучали по матери и с трудом привыкали к отцу – поэтому король был особенно ласков с новорожденным. Мальчик еще не получил взрослого имени, и все пока называли его «Хадо-тика».
– Будь Джин мужчиной, ты бы знал, как поступить? – подключилась к их диалогу Рисана.
– Может быть, – ответил после коротких раздумий Куни, перестав играть с сыном. – Когда имеешь дело с честолюбивыми мужчинами, иногда можно позволить им зайти достаточно далеко, пока они остаются на твоей стороне. Нельзя угадать, как высоко взлетит воздушный змей, пока не отпустишь бечевку. Доверие часто оказывается лучшим способом добиться верности.
– Мата Цзинду так и не сумел усвоить этот урок, – сказал Луан Цзиа.
– Неужели то, что маршал женщина, что-то меняет? – спросила Рисана. – Джин всегда хотела только одного: чтобы ей позволили играть по тем же правилам, что и мужчинам.
Куни кивнул.
– Ты вновь сумела рассеять туман в моих мыслях. Все мы несовершенны, однако наши недостатки могут компенсировать друг друга – и в результате возникнет нечто грандиозное. Я отправлю Джин свои поздравления.
– Она просила узнать, как ей поступить с печатями Римы и Фачи, – сказал Луан.
Куни пощекотал сынишку и небрежно махнул рукой:
– Это тест. Для меня. Пусть оставит печати при себе и как следует заботится о Риме и Фаче.
Стражники привели к королеве Джин нищего в белом плаще.
– Он говорит, что у него есть важная информация о гегемоне.
– Что ты можешь мне рассказать, старик?
– Это только для ваших ушей.
Джин жестом приказала страже удалиться, но на всякий случай положила ладонь на рукоять своего верного маршальского меча.
– Говори.
– Периодически боги посылают нам дары, – начал нищий, – но это вовсе не простое благословение: ведь боги полны гордости и зависти, как и смертные. И если ты откажешься от их дара, может произойти большое несчастье.
Джин рассмеялась:
– Неужели ты думаешь, что я, выросшая на улицах Димуши, не слышала подобных речей от мошенников вроде тебя? Ладно, чего – а главное, сколько ты хочешь? Но имей в виду: мне не нужны предсказания судьбы.
– Я не оракул.
Джин окинула нищего более внимательным взглядом и теперь заметила контраст между безупречно белым плащом и грязным лицом. Кроме того, старик совсем не опирался на свой посох, а лицо его в лучах солнца, которые просачивались сквозь клубящийся за окном туман, мерцало и казалось то молодым, то старым.
Джин кивнула, предлагая ему продолжать.
– Ваше величество, сегодня острова Дара разделены между тремя великими героями: Куни Гару на западе, Мата Цзинду на юге и вами – на севере. Гару и Цзинду противостоят друг другу на берегах реки Лиру, и ни одному из них не удается получить преимущество. Если вы поддержите Гару, Цзинду проиграет, если встанете на сторону Цзинду – поражение ждет Гару.
– Ты слишком дерзок.
– Но после того как кто-то из них одержит победу, он выступит против вас – великие герои не любят чувствовать себя кому-то обязанными, – не обратив никакого внимания на ее замечание, продолжил гость. – Таким образом, самый выгодный вариант для вас – никому не помогать. Сейчас вы управляете королевствами Фача и Рима, а кто мешает вам завоевать еще Ган и Волчью Лапу? К этому моменту оба – Гару и Цзинду будут просить о помощи, надеясь на вашу королевскую милость. И тогда вы сможете покорить все острова Дара.
Мазоти представила эти территории как огромную доску «купы», начала мысленно ставить камни на квадраты и просчитывать стратегические ходы, в подтверждение слов нищего.
– Если вы мечтаете именно о таком будущем, то должны немедленно заявить о своей независимости и разорвать союз с Куни Гару. Пусть мир знает, что вы самостоятельная женщина, которая никому не подчиняется.
