Эндрю Фокс - Блюз белого вампира
Сильный порыв ветра сдул толстый слой белой как сахар пыли с телевизора на пол. При виде останков Морин, развеянных сквозняками по всему дому, Джулс подскочил с дивана. Сейчас надо было сосредоточиться на одном — собрать как можно больше пепла. Он поплелся на кухню, чтобы найти щетку и совок. Отыскались они в маленькой кладовке рядом с холодильником. Теперь для пепла требовалось найти емкость. Что-нибудь приличней картонной коробки или мешка для мусора. На обеденном столе Джулс заметил большую стеклянную вазу с искусственными цветами из шелка. Взял ее и выложил цветы в раковину.
Стул, к которому привязывали Морин, до сих пор стоял посреди кухни. Скомканная изолента и пустое платье с чулками свисали с него немым свидетельством ее последних мучительных секунд. Джулс не позволил себе об этом думать.
* * *Через два часа он закончил почти всю работу. Вымел прихожую с гостиной, музыкальный салон, столовую и кухню. Отодвинул диваны, переставил пианино и вычистил углы пустых чуланов. Выбил пепел из подушек и ковриков, бережно сдул его со страниц старых журналов мод и даже вычистил из желобков на подошве собственных ботинок.
Ваза оказалась заполнена почти полностью. Наверное, с останками Морин смешалось изрядное количество обычной пыли, но тут уже нельзя было ничего поделать. Теперь Джулсу предстояло выполнить последнюю часть своей миссии. Самую трудную часть. Часть, которая снова напомнила бы ему о Морин как о женщине, а не сахарно-белой пыли. Джулсу следовало снять со стула ее одежду и собрать весь пепел, который мог остаться в складках белья.
Сначала Джулс попытался смахнуть пепел с липкой ленты щеткой. Ничего не получилось — щетинки только гнулись и прилипали к ленте. Тогда он взял из косметички Морин пилочку для ногтей и стал соскребать пепел ею. Дело пошло быстрее, хоть и не намного. Собственно, ничего странного в том не было. Морин всегда отличалась редким упрямством.
Дотронуться до ее трусиков Джулс почти боялся. Ему казалось, что мстительный дух Морин испепелит первого же мужчину, который дотронется до ее белья. Ведь именно мужчины — чересчур много мужчин — привели ее к такому концу. Он поднял красный шелк так бережно, словно брал в руки Туринскую плащаницу. В хлопчатобумажной ластовице лежала целая горка пепла. Джулс поднес трусики к вазе и, наклонив, высыпал в нее пепел. Оттого, что он собирался сделать дальше, ему стало неловко. Однако он все равно это сделал. Поднес красный шелк к носу и глубоко вдохнул. Ничего. Все исчезло. Даже ее запах, и тот превратился в пепел.
Джулс открыл несколько ящиков под длинным кухонным столом, пытаясь найти фольгу, чтобы запечатать вазу. На столешнице он заметил маленькую стопку счетов и писем. Верхнее из них было адресовано Джулсу для передачи мисс Морин Ремуладе, второму выгодоприобретателю. Письмо прислал отдел выплат страховой компании.
В письме лежал чек на двадцать одну тысячу долларов.
Зазвонил телефон. Джулс сорвал трубку со стены.
— Ну что, сволочь, — сказал он, не дав собеседнику произнести ни слова, — не терпится, да? Думал, я не позвоню по твоему долбаному телефону, да? Поторопился ты, урод…
— Алло? Джулс, это ты?
Голос оказался не тем высоким и насмешливым, какой думал услышать Джулс.
— Э-э… да, это я, — ответил он немного смущенно. — А кто говорит?
— Доктор Марвин Одэй. Твой старый приятель из морга, помнишь? Надо отдать должное, вы с доком Ландрю шутники что надо. Повеселили на славу. Ночь пролетела — не успел заметить.
Джулс попытался сообразить, что означают слова Марвина, но безуспешно.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он с таким чувством, будто мозг его сворачивается, как кислое молоко. — Ты про таблетки, которые я тебе принес?
— Совершенно верно, белые таблеточки с буквой «А». Я проверил их, можешь не сомневаться. Ты меня здорово заинтриговал всеми этими разговорами про секретные, нелегальные исследования. Я думал, пару ночей буду возиться, не меньше, а хватило десяти минут.
События сменяли друг друга так быстро, что Джулс уже не успевал за ними следить. Он знал — надо поблагодарить друга, но не помнил, как это делается.
— Значит, ты выяснил, что в таблетках? Здорово, Марвин. Просто здорово. Ты даже не представляешь, как помог мне. Ну и что? У тебя получится сделать мне еще таких же?
— Основное правило любой комедии заключается в том, чтобы не пытаться выдавить из шутки больше смеха, чем она способна дать. Тебе требуется лекарство? Возьми пару баксов и дуй в аптеку. Пока, Джулс…
— Марвин, погоди! Не клади трубку! Скажи мне, что в тех таблетках!
Одэй помолчал пару секунд.
— Так ты хочешь сказать, что… док Ландрю не посвятил тебя в розыгрыш?
— Какой такой розыгрыш?! — отчаянно взревел Джулс. — Что, черт побери, в этих проклятых таблетках?
— Аспирин, приятель. Самый обычный аспирин.
Буркнув старому сослуживцу «спасибо», Джулс повесил трубку. Затем пошел в столовую, сел за стол и опустил голову на руки. «Аспирин. Обычный аспирин». Значит, вот что вернуло молодость его грузному, усталому телу? Вот что избавило его от резкой боли в коленях, спасло от одышки и вернуло бицепсам силу?
Это казалось невозможным. Самый обычный, всем известный аспирин. Однако он действовал. Действовал в точности так, как говорил док Ландрю. В этом у Джулса не было никаких сомнений. Выходит, аспирин мог не только облегчать головную боль и похмелье? Ведь доказали же недавно ученые, что он способен предотвратить повторный сердечный приступ. Может, док открыл у аспирина какие-нибудь новые, неизвестные прежде свойства?
Тут Джулсу в голову пришла еще одна мысль. Что, если док открыл что-то не в аспирине, а в самом Джулсе? Может, таблетки вообще никак не действовали? Может, на самом деле действовала его вера в то, что они помогут?
Плацебо.[34] Док Ландрю подсунул ему плацебо. Вот грязный сукин сын! Ведь Джулс доверял бывшему боссу. Верил каждому его слову, а тот предал это доверие. Обвел старого друга вокруг пальца только затем, чтобы увезти с собой в Аргентину!
Однако не успел Джулс рассвирепеть основательно, как внезапное озарение ударило ему в голову словно норовистый мул копытом. Ну конечно, никакие это не таблетки! Это он сам! Он сам себя вылечил!
Все, в чем пытался убедить его Дудлбаг, оказалось чистой правдой! Джулс превращался в волка с огромным как бочка пузом, оттого что верил, будто он может стать только таким волком. Многие годы его летучая мышь не поднималась в воздух, потому что он был целиком и полностью уверен в ее неспособности оторваться от земли. Долгие десятилетия он страдал от одышки и болей в суставах исключительно из-за газетных статей и телевизионных передач, которые кричали, что человек его комплекции должен страдать от таких вещей.
Все это оказалось неправдой. Наверное, ему самому было проще и удобнее так думать. В минуту слабости у него под рукой всегда находились готовые оправдания. Однако оправдания эти были частью его старого «Я», которому следовало сгореть месяц назад вместе с домом. Теперь его тело и судьба находились в его руках. Он был первоклассным двухсоткилограммовым вампиром. Пришло время вести себя соответственно.
Джулс взял телефон и набрал номер с кассеты. Ответил незнакомый голос.
— Позови босса, — сказал Джулс. — Скажи ему, звонит толстяк.
Через пару минут к телефону подошел Мэлис Икс.
— Ну что? Сообразил все-таки, каким концом кассету в видак вставляют?
Джулс быстро обдумал пять или шесть язвительных ответов, однако для острот, удачных или не очень, настроения не было.
— Ты и я, Мэлис. Встретимся и покончим со всем этим дерьмом раз и навсегда.
— Ого-го! Да ты, похоже, серьезно. Хотя, думаю, если мужик теряет за одну ночь друга и любовницу, с ним может и не такое произойти. Называй время и место, Джулио.
— Завтра ночью. В десять. Место твое.
— В смысле, там, где я живу?
— Вот именно. Та дыра, в которую ты обычно заползаешь под утро.
Мэлис рассмеялся.
— Ты, сам того не зная, попал почти в точку, парень. А почему у меня? Не то чтобы я был против, просто интересно…
— Не хочу, чтоб ты беспокоился. Думал, будто я на тебя засаду устроил. Хочу, чтоб ты чувствовал себя как дома.
Черный вампир снова засмеялся.
— А что, Джулс, это с твоей стороны очень круто! Тупо, конечно, и все же круто. Мне нравится. Значит, договорились. Мои ребята будут наблюдать, но вмешиваться не станут, даю слово. «Устроил засаду», ха! Ты меня убиваешь, парень!
Он дал Джулсу адрес. Записывать его Джулсу не пришлось. Мэлис жил в самом сердце города, всего в миле от дома Морин. Жил в центре, спрятанный и никому не видимый. Узнав адрес врага, Джулс сначала удивился, но через несколько секунд все стало понятно.
Итак, через девятнадцать часов и двадцать три минуты ему предстояло сразиться с противником глубоко под Канал-стрит, что Джулса вполне устраивало. Это значило, что, когда он поволочет Мэлиса в ад, идти далеко не придется.
