Любовь Романова - Дети пустоты. Пройти по краю
Елена Александровна растеряно смотрела на Морока. Вот ее брови дрогнули, глаза расширились, по лицу пробежала судорога.
– Кирилл? – рука женщины метнулась к шее. – Ты?
Разговоры вокруг разом смолкли. Главы фратрий, Ника, Север, Дина и спасенные ею парнишка с девочкой – все молча уставились на развернувшуюся сцену встречи Морока и Женькиной мамы.
– Э-э-э, здравствуйте. Странные здесь вещи творятся. Не находите? – решил разрядить обстановку бородач, обращаясь к Мороку. Голос у мужика оказался глубоким и звучным, точно толстяк каждую свободную минуту развлекался оперными ариями собственного исполнения. – Кстати, позвольте представиться: Эдуард Игнатьевич, врач-окулист.
Рядом с Мороком, словно из ниоткуда, появился вспотевший Тимофей.
– Всех упаковали и к Кудаю доставили! – гордо отчитался он, не дав Мороку ничего ответить.
Следом к отцу с дочерью протолкался Чухонь. За ним, точно ледокол по замерзшему океану, плыла сквозь толпу Крыса.
– И мы закончили. Ни одного гада не пропустили! – сообщил глава российских крысюков.
Третьим с отчетом подоспел Кудай. Потрепал Женьку по волосам и радостно прогудел:
– Ну что, отправляем подельников нашего малолетнего гения в Россию? Домой чего-то хочется: поесть, поспать…
Безопасника СКК прервало злобное рычание. Все собравшиеся разом опустили глаза, ища источник звука. Им оказался Бармалей. Маленький вардак, урча и похрюкивая, тащил вяло сопротивлявшегося обитателя надувного бассейна. Омаролангуст был почти в полтора раз больше детеныша подземных псов, но это не помешало малышу принести полудохлое членистоногое к ногам хозяйки. Закончив дело, щенок пару раз тявкнул и гордо завилял хвостом.
Сначала хихикнула Женька. Потом Дина. А за ними принялись смеяться и все остальные. Даже мальчишка и девчонка из рухнувшей башни и те хохотали, по очереди гладя пушистого добытчика морских деликатесов. Только Женькина мама и врач-окулист вертели головами, ничего не понимая.
– Вы правы, Эдуард Игнатьевич, сегодня тут творились странные вещи, – с улыбкой сказал Морок, дождавшись небольшой паузы во всеобщем веселье. – Но, клянусь, всё уже позади. Кстати, приятно познакомиться – Кирилл Михайлович, Женин папа.
Глава 25
Три дня спустя
– Думаешь, это правильно? – спросила Ника Кудая.
– Отправить мальца в компьютерную игру, куда он до этого засунул своих родителей? Думаю, да! Это правильно.
Сотрудники СКК стояли на возвышении, отгороженном от просторного помещения ржавыми перилами. Там, внизу, между трех узких коек, суетился Север. На них лежали Ларсовские: отец, мать и сын, которого изобретатель должен был вот-вот погрузить в кому.
– По-моему, родителей стоило вернуть к нормальной жизни. Они же не преступники.
– Так ты не в курсе? – удивился безопасник. – Как только Северу удалось наладить связь с игрой, Морок предлагал им вернуться. Но они отказались.
– Серьезно? – опешила Ника. – Похоже, я много пропустила пока разбиралась со всеми этими опровержениями в СМИ…
– Выходит так. Только представь себе, мать нашего гения сказала, что за пять лет у нее должно быть такой целлюлит образовался – никакими тренажерами не сгонишь. А там, в игре, она может лопать от пуза и не толстеть. Ох, бабы, бабы!
– А отец?
– Судя по всему, у мужика перед аварией были какие-то проблемы с законом. С него даже депутатскую неприкосновенность собирались снять. Короче, виртуальная игра для этого типа – хороший способ избежать настоящей тюрьмы.
– Значит, паренька ждут по ту сторону монитора горячие родительские объятия, – подвела итог Потапова.
– Горячее не придумаешь, – хмыкнул Кудай, изобразив кавычки пальцами обеих рук.
Оба замолчали, наблюдая за происходящим. Север успел натянуть на голову мальчишки странное сооружение из металлических обручей и кучи трубок. Теперь бывший предводитель пауков выглядел, как путешественник во времени в представлении фантастов начала двадцатого века. Рядом, на широком мониторе, стояли, обнявшись, две нарисованные в 3D фигурки – стройной блондинки и солидного, начавшего лысеть, мужчины. Оба ждали появления сына.
– Интересно, как там, в игре? – задумчиво произнесла Ника.
– Да застрелиться от тоски можно. Мне куда интереснее, что означает твой иероглиф на голове, – квадратная физиономия Кудая приобрела хитрое выражение.
– Это «ши» – знак одного тайного общества в Китае, – с напускной серьезностью ответила Ника.
– Э-э-э… – брови безопасника поползли к кромке седого ежика. – И как переводится этот «ши»?
– «Кто много знает – тот мало живет».
С минуту Кудай молчал, переваривая услышанное, а потом погрозил пальцем.
– Ох, язва!
– Смотрите, – Ника поспешила отвлечь внимание коллеги от своей головы. – Кажется, всё. Север советует парню попрощаться с реальностью.
В этот момент Ларс приподнял голову. Ника проследила за его взглядом. Там, куда смотрел свергнутый глава пятой расы, на расстоянии пары метров от сотрудников Морока, стояла Дина. Очень прямая, бледная, неподвижная. Ларс оторвал правую руку от кровати и слабо шевельнул пальцами – попрощался. Девчонка в ответ даже не шелохнулась.
Зал, где предстояло теперь существовать (жизнью это не назовешь) семье Ларса, находился глубоко под землей. Куда глубже нор крысюков и бункера руководителя фратрии. Помещение было выдолблено в камне. Неровные серые стены, такой же пол и три кровати с неподвижными людьми. Неприятное место. Давящее. Нике захотелось поскорее убраться отсюда.
– Пойдем, нечего тут делать, – сказала она. – Север сам дорогу наверх найдет, не маленький.
Кудай с пониманием кивнул и направился вразвалочку к выходу – обшарпанной двери, ведущей в один из многочисленных коридоров подземного города.
Покидая мрачное помещение, Ника Потапова бросила последний взгляд на монитор возле кровати Ларса. Теперь там было не две, а три фигурки. Родители держались от сына на расстоянии, точно тот мог заразить их сибирской язвой. Или чем похуже.
– Эй, красавица, поспешай. Личный лимузин главы фратрии вечно ждать не будет. Этой позолоченной телеге еще за Севером нужно успеть вернуться, – донесся из коридора голос Кудая.
Ника медлила. Секунда, другая… Блондинка на экране порывисто шагнула к Ларсу и обняла его. Ее примеру последовал отец – обхватил руками жену и сына. Теперь все трое стояли в обнимку, не двигаясь.
– Иду! – крикнула Ника и вышла из зала.
* * *– Это мой скайп. Обязательно найди меня, – протараторил председатель итальянского фан-клуба Антонио, протягивая Женьке листок бумаги с логином.
– А это мой, – отодвинула его девица с щербинкой между передних зубов. Теперь Женька знала, что загорелую хохотушку зовут Бити. – И сделай себе страничку na_kraiu. Я сразу добавлюсь.
– Мы все добавимся! Только не пропадай! – неслось отовсюду.
Женьку обнимали, просили расписаться на бесконечных совместных фотографиях, требовали дать обещание как можно скорее приехать в Италию и заваливали клятвами в вечной любви и дружбе. Все это происходило в одном из залов подземного города, рядом с открытым порталом синегрибов. Марта решила воспользоваться услугами разумных грибов, чтобы отправить итальянских кошек обратно в Рим. Этот способ путешествовать по миру казался ей куда безопаснее радужного лассо крыланов.
– Внимание, внимание! Поезд отправляется через минуту! – перекрыл гомон строгий голос Малого. – Все, кто немедленно не займет место в супер-скоростном туннеле, может навечно оставаться с крысюками. Будете разводить шерстоканов и охотиться на мохнорыло.
Не вдохновившись предложенной перспективой, итальянцы один за другим поспешно вошли в мерцающий коридор. Рядом с Женькой остался только Бруно. Как обычно наедине с этим парнем ее сердце забилось быстрее.
– Ты будешь мне звонить? – спросил он, придвигаясь как можно ближе.
– Нет.
– А писать?
– Нет.
– Я так и знал! – сказал Бруно тоном героя древнегреческой трагедии. – Коварная!
– Давай к нам, Брунито! – донеслось из коридора. – Вход стягивается!
– Тебе пора! – улыбнулась Женька. Она старалась, чтобы итальянец не подошел к ней вплотную. С Бруно станется, например, поцеловать ее на глазах у фан-клуба. – Из тебя выйдет никудышний воспитатель шерстоканов.
– Эх, – вздохнул Бруно еще трагичнее. – Знай, жестокая, ты разбила мне сердце!
Наконец итальянец отстранился от Женьки и бросился к туннелю. Он успел в последний момент. Пропустив Бруно, проход стянулся в точку. Меньше, чем через пару секунд, от него не осталось и следа. Только земляная стена, ровная, без намека на прямой туннель Россия-Италия.
