Александр Светин - Anamnesis vitae. (История жизни).
— И правильно, что не видел. Это, знаешь ли, охраняемый объект! Посторонним вход запрещен! — важно заявил Терентий Иванович.
— Да ладно тебе, дед! Я-то не посторонний. Ну покажи, что тебе, жалко? — совсем по-детски заныл парень.
Старик усмехнулся:
— Пошли уж, «непосторонний»!
Он подхватил карабин и открыл обшарпанную дверь с грозной надписью «Не влезай — убьет!»
В соседнем со сторожкой помещении окон не было. Зато здесь находились три огромных ворота, торчащих из бетонного пола.
— Ну вот. Все хозяйство тут, — Терентий Иванович широким жестом указал на тяжелые чугунные колеса.
Внук выглядел разочарованным:
— И все?! Вот это самое?
— Ага. А ты чего ждал? — удивился старик.
— Ну-у… не знаю, как-то все просто…
— Так оно и должно быть просто, — пожал дед плечами и похлопал ладонью по ближайшему вороту. — Крутишь в одну сторону — створ поднимается, крутишь в другую — опускается. Никаких тебе этих, как их… компьютеров! Строили-то дамбу когда?! И ведь все работает до сих пор… знай только смазывай вовремя.
Петька подошел к колесу и попытался его повернуть. Туго, но пошло.
— Эй, ты это брось! — строго прикрикнул на него дед. — Сделай как было! И не трожь больше. Это тебе не шутки!
— Ладно, ладно! — парень быстро повернул ворот обратно. — Все, больше пальцем не прикоснусь!
И отошел в сторонку, демонстративно подняв руки.
— То-то же! — удовлетворенно буркнул старик. — Ну все. Посмотрел — и будет. Выходим.
— Дед, спасибо за экскурсию. Тебе — спокойного дежурства, а я пошел. Может, дойду до пожара, посмотрю, что там полыхает, — Петька накинул куртку и направился к двери.
— Посмотри, посмотри! На обратном пути забеги потом ко мне, расскажешь, что там. Интересно же. А дамба тебе все равно по пути будет, — попросил Терентий Иванович.
— Договорились! — кивнул внук и выскочил за дверь.
1 октября 1987 года, 19.38, Кобельки
Как завороженный, я следил за рукой убийцы, моля Бога о том, чтобы Алька успела убежать.
— У тебя ничего не выйдет! — прозвучал за моей спиной ее звонкий и очень уверенный голос.
Я содрогнулся: ну почему, почему ты не убежала, Кошка?!
Занесенная для удара рука остановилась. Маньяк гулко хохотнул и сделал еще шаг к нам:
— Посмотрим…
Даже теперь, когда он стоял почти вплотную, лица не было видно, пламя за его спиной было слишком ярким. Зато огромный кулак я успел рассмотреть во всех подробностях. И он медленно, будто во сне, начал двигаться к моей голове…
…На фоне зарева мелькнула тень… с глухим рыком из темноты вырвался, вытянувшись в струну в полете, большой черный пес. И с лету вцепился зубами в страшную руку.
Маньяк покачнулся и истошно взвыл. Пес повис на его руке, злобно рыча сквозь стиснутые челюсти. На ярком фоне хорошо было видно, как выстреливают короткие струйки крови из прокушенной кисти: пес добрался до артерии.
Убийца завертелся волчком, пытаясь стряхнуть с себя собаку. Но та лишь сильнее стискивала зубы и держалась на руке мертвой хваткой. Странно, но тихое, сдавленное рычание перекрывало громкий вой маньяка.
Я опомнился. Улучил подходящий момент и от души пнул мерзавца между ног. Вой резко усилился и перешел в другую тональность. Более высокую.
Злодей согнулся и попытался схватиться за поврежденную часть тела, забыв на миг о псе, грызущем его руку. Чем тот немедленно и воспользовался. Как только задние лапы зверя коснулись земли, он рванул свою добычу в сторону.
Маньяк потерял равновесие и тяжело шлепнулся в грязь. Пес тут же отпустил его руку и бросился на грудь, метя зубами в шею. Сплетясь в клубок, человек и собака покатились по лужам.
Аля обняла меня сзади, прижавшись всем телом. Даже сквозь одежду чувствовалось, какое оно горячее.
— Не бойся, Кошка! — шепнул я ей, не в силах оторвать взгляд от жуткой картины.
— А я и не боюсь! — спокойно ответила она. Слишком уж спокойно.
Вдруг все стихло. Только что по земле катались два тела: человеческое и собачье. Миг — и на поле боя остался лишь пес, рычащий по инерции и с невероятным изумлением обнюхивающий то место, где только что был его враг.
Маньяк исчез. Опять — исчез!
— Вот тварь! — в сердцах я едва не выругался круче, но вовремя вспомнил об Альке за спиной.
— Куда он делся? — удивилась она.
— Трусливо бежал с поля брани! — объяснил я. — Этот гад каким-то образом умеет исчезать. Я тебе рассказывал, помнишь?
Аля кивнула и улыбнулась, приседая.
— Иди ко мне! — позвала она пса.
Тот моментально потерял интерес к месту исчезновения врага и, виляя хвостом, бросился к ней. Подбежав, ткнулся лобастой головой в руки и принялся с обожанием их облизывать.
— Хороший, хороший какой! — приговаривала Алька, оглаживая пса. — Умница, защитник наш!
Я присел рядом.
— Слушай, а ведь он и в самом деле нас спас! — и тоже погладил млеющую псину по холке.
— Спас, конечно! — подтвердила Аля. — Кот, давай его назовем как-нибудь? А то неудобно как-то… имени нашего спасителя не знаем!
Я улыбнулся:
— Давай. А как?
Алька задумалась на несколько мгновений, а потом выпалила:
— Придумала! Смотри, какой черный. Пусть будет Найт!
Пес навострил уши, поднял голову и коротко, отрывисто гавкнул.
— Кажется, ему понравилось! — я поднялся на ноги и скомандовал. — Найт, сидеть!
Новонареченный зверь гавкнул еще раз и со смиренным видом уселся. Алька рассмеялась и захлопала в ладоши:
— Вот умница! Найт, дай лапу!
Пес важно протянул ей правую лапу. Аля ее пожала.
— Очень приятно познакомиться!
Найт встал, сделал пару шагов ко мне, опять уселся и поднял лапу. И вопросительно поглядел на меня.
— Кот, это же он и с тобой познакомиться хочет! — смеясь, воскликнула Алька.
Я наклонился и пожал Найту лапу.
— Рад, очень рад знакомству!
Пес удовлетворенно гавкнул. Протокольная часть встречи закончилась.
Из темноты осторожно вышла Зара, прижимая к груди испуганного Мишку:
— А где этот?..
Я пожал плечами:
— Исчез. Он это умеет.
— Как — исчез?
— А просто: был — и нет его… Ладно, нет времени на объяснения, надо посмотреть, что с лейтенантом! Найт, ты с нами? — с надеждой спросил я пса.
Тот совершенно по-человечески кивнул головой, басовито гавкнул и потрусил к машине. Мы — за ним.
Семен сидел в канаве, обеими руками держась за нос. Услышав наши шаги, он обернулся и полез было в кобуру.
— Это мы! Свои! Ты живой? — Я спрыгнул к нему и потребовал: — Показывай, где болит? Голова кружится? Тошнит? Видишь хорошо?
Лейтенант отмахнулся:
— Да ладно тебе, док! — голос его был ужасно гнусавым. — Этот гад мне нос сломал, только и всего. Ну, еще контузил малость… я только что в себя пришел. А что я пропустил? Что тут было? И где эта тварь?
— Сначала покажи нос! — я осторожно отнял его руки от лица и присвистнул. — Да, круто он тебя приложил!
Лейтенантов нос был скособоченный, синий и отекший. Вдобавок под глазами Семена образовались два знатных «фингала».
— Пошли в машину. Забираем всех и едем ко мне в больницу. Разберемся с твоим носом и головой, да обсудим всё. Я поведу. — Я помог участковому встать и выбраться из канавы.
— О, а он тут откуда?! Это тот самый? — удивился Семен, увидев Найта.
— Тот самый. Он нас всех спас. И его зовут Найт! — сообщила Аля, почесывая псу холку.
Тот уселся перед лейтенантом и протянул ему лапу.
— Гав!
— Обалдеть! — Семен лапу пожал и рассмеялся. — Я тоже рад знакомству!
— Так, познакомились — и будет. Все — в машину, — скомандовал я и сел за руль.
1 октября, 19.44, Кобельки
Он вернулся в постоянное тело и открыл глаза. Жуткая боль в руке не проходила. Зная, что все равно там ничего не увидит, Он тем не менее поднес к глазам кисть. И оторопел.
Вся рука была буквально изодрана в клочья: лохмотья окровавленной кожи свисали, будто отклеившиеся обои. Но что самое неприятное — из глубокой раны с равными промежутками выстреливали высокие алые фонтанчики.
Он отказывался верить глазам: до сих пор любые повреждения его временных тел никак не сказывались на теле постоянном. Даже пулевые ранения, причиненные сначала лейтенантом, а потом доктором, — и те оставляли после себя лишь боль. Пусть сильную, невыносимую, но всего лишь боль. Раны оставались у фантомов, вернее, исчезали вместе с ними.
А вот теперь что-то изменилось. Чертов пес искусал не только фантома, но каким-то таинственным образом — и Его самого. Как, почему?!
Он пришел в бешенство. В последнее время все идет не так. Пора заканчивать эту полосу невезения. Покончить разом со всей этой компанией, а заодно — и с последней, девятой… Чтобы получить наконец все, чего Он достоин.
