Александра Огеньская - Слепое солнце
«….осле нападения Беккер приставил охрану. Троих ребят. Думает, если повторение будет, то у некра в подвале. Ловит на живца. А я думаю, на том кирпич. заводе, но ему пока не говорю. Сам проверю снач. Если уд. — завтра вечером съезжу без Мэвы. Померю энергетич. активность, попробую, где чего. Если найду, скажу ему, но у некра точно будет слежка. А там не знаю. Пока охрана за мной таскается, как хвост. Если не получится с ло…» Шеститочия прискорбно закончились, лист подошёл к концу. Перечитал дважды и остался доволен. Первый «утиный кряк» вышел достоверным — втиснул всю необходимую информацию, при том оставив широкое поле для домыслов и догадок.
За эпистолярными упражнениями полчаса отдыха и прошли. Даже немного припозднился. Бусина коммутатора на шее ожила, тревожно осведомилась голосом дежурного Эжена, всё ли с объектом охраны в порядке. Ответил, что всё отлично и лучше не бывает. Зажал подмышку папку с бумагами, с Цезарем выскочил на улицу. Так «торопился» до остановки, что листочек «послания» «потерялся». Коммутатор не преминул шепнуть, что Джош что-то обронил.
— Ничего важно, Эжен. Наверно, черновик. Лень искать. Я опаздываю на занятие. Сам не вмешивайся, не «светись», — пробурчал в воротник куртки Джозеф.
Оставалось надеяться, что листочек «потерялся» по назначению, а не был раньше времени затоптан в грязь подошвами пешеходов. Ну а потом Джозеф надолго выкинул посторонние мысли из головы — впереди их с Цезом ждал ответственный экзамен.
Глава 7
Цезарю вот гулять нравилось. Именно гулять, не «вести». Каждый визит в родной вольер пёс воспринимал щедрым подарком судьбы. И уж сегодня подарок вышел вдвойне — в вольере носилась и восторженно лаяла еще пара не нашедшие пока хозяев собак. А Цеза привели, спустили с шлейки и позволили на время отбросить обязанность быть сосредоточенным и серьезным проводником для скучного слепого человека. Сам скучный человек стоял у сетки ограждения и рассеянно, неспешно перебрасывался фразами с инструктором Олафом, перебирая пальцами проволочные ячейки ограждения.
— Хороший пёс, здоровый и молодой. Очень умный. Даже немного жаль окончательно его вам отдавать.
— Да, понимаю…
В целом хоре собачьих голосов жизнерадостный лай Цезаря Джош теперь не спутал бы теперь ни с чьим другим. А ведь раньше казалось, что все собаки лают на один голос. Теперь выяснилось, что голоса у всех псов разные, и как раньше они могли сливаться в малоприятную какофонию?
— Работает тоже отлично. Главное не разбаловать, иначе пиши, пропало. Нормальной работы не добьётесь, никакие повторные курсы не помогут. У нас так не одну собаку загубили. Очень обидно.
— Постараюсь, — рассеянно ответил Джош, прислушиваясь к далеким, пока невнятным шумам.
— Уж постарайтесь. Не угощайте едой со стола, не пускайте на кровать. Что еще? Раз в полгода заглядывайте в ветклинику. Наша, Светлая. Визитку я вам дам…
Далёки шумы стали определенней — где-то далеко появилась пани Турянская. Звала пронзительно и визгливо какого-то Карола «сюда немедленно». Инструктор сунул в руки прямоугольник картона. Цезарь как раз вспомнил о существовании хозяина. Подбежал к сетке и сквозь ячейку ткнулся мокрым носом в ладонь. Дождался одобрительного «хороший Цезарь, хороший», и убежал.
— Кстати, Джозеф. Тут на днях, когда вас как раз не было, ваш знакомый заглядывал, про вас спрашивал. Сказал, заглядывал к вам на работу, там ему дали адрес школы. Но вас не было, тогда я дал ему ваш адрес. Но я точно не помню, так, примерно… Мог и ошибиться. Вы с ним встретились? Я вам позвонить хотел, да забыл.
— Нет.
Оборачиваться к собеседнику Джош не стал. Как ни странно, особого впечатления (ну, там, чтобы сердце забилось в горле или же ушло в пятки) новость на него не произвела. Можно было ожидать чего-то подобного. Равнодушно поинтересовался:
— Голубоглазый блондин? Высокий?
— Нет, я бы не сказал, что высокий. Гораздо ниже меня. Шатен, цвет глаз не помню. Светлые какие-то. Маг, по всей видимости. Не Темный, конечно, скорей всего просто слабый очень… Не разобрал.
— Интересно. Не припоминаю такого. Имени не назвал? Нет? Ладно, разберусь. Спасибо, что предупредили.
Среди прошлой четверки шатена Джош точно не видел. Значит, новый. Вместо некроманта Маля. А если вместо Маля, то, ясно дело, Темный. Инструктор же принадлежности «знакомого» иной «стороне силы» не заметил. Значит, маскировка. Впрочем, ничего сверхъестественного.
— Не за что. Ну, зовите Цезаря, последнее наше с вами занятие. Однако.
После целый час Джошу было не до замаскированных некромантов, он и про коммутатор на шее забыл, разумеется. Кажущийся бесконечным стадион, полный всевозможных препятствий от банальных бордюров до низко нависших перекладин металлических конструкций неведомого назначения — пришлось им с Цезарем изрядно попотеть, обходя коварно подворачивающиеся на каждом шагу опасности. Очень старались. Получили похвалу на двоих и разрешение переходить ко второй части экзамена. А Олаф, значит, со стороны наблюдает. Тут Джош мог себя поздравить — становится важной персоной. Ну, если как минимум трое господ за Джозефом Рагеньским одновременно следят. Инструктор, кто-то из отделовских ребят и один из тех. Хотя с последним полной уверенности не было, может, и не следит уже. И никак не узнаешь. В общем, всё лирика.
Но экзамен сдали, получили положенное свидетельство об окончании курсов и целую пачку заработанных Цезарем на кинологических выставках дипломов. Последним пунктом программы, конечно, ужин. И, конечно, в «Марне». И, разумеется, с Мэвой. Встретила на крыльце, потянула за рукав и толкнула к третьему столику.
— Нашла про медиумов?
— Вот те раз! А где же: «Привет, как прошёл день»? — едко хмыкнула подруга, отчего-то настроенная ядовито и колюче. — Ладно, ладно… Нашла, разумеется.
— Выкладывай, — нетерпеливо потребовал Джозеф.
— Ну не здесь же! Я что, дура, тащить сюда двадцать томов всякой специфической ерунды? — возмутилась, жадно отхлебнула чего-то из своей чашки. Голодная и сердитая, вот оно что. — Дома всё. Поедим и пойдём.
— Тогда давай скорей, — вздохнул. У самого аппетита не было, поэтому вяло ковырялся в своей тарелке с салатом. Ждал. И этим своим явным ожиданием, видать, сильно раздражал напарницу.
— И поесть спокойно не дадут…
* * *«Медиум (лат. — «принимающий») — чувствительное физическое лицо, которое, как считает большинство ученых, служит связующим звеном между «тонким» миром и миром обычным. Традиционно подразделяются на «истинных проводников» и «псевдомедиумов», «психопомпов» и «ловцов», психотрансляторов и психопоглотителей…», — монотонно начитывала Мэва.
Про «транслирующих наоборот» ни слова. Однако, если применить метод аналогии — уж этому-то в Колледже учили весьма и весьма… Медиум такой должен работать как насос — брать энергию здесь и отправлять её… туда. Насчет того, что находится там, даже ученые мужи еще не пришли к единому мнению, а Джош так вообще представление имел весьма смутное и путанное. Параллельный мир или просто другой уровень реальности? Впрочем, ответ его и не интересовал особо. Главное, что это «там», условно называемое «тонким миром», существует. Осталось придумать, как применить знание на практике.
«Основная часть способностей медиума контролю не поддается, однако общие рекомендации по условному сдерживанию «отдачи» и направлению Сил всё же имеются…»
А вот это уже интересно. А вот тут — поподробней. Мэва, было, решила «неинтересный» кусок пропустить. Да не вышло.
«Например, замечено, что сильное эмоциональное напряжение способно вызвать спонтанный всплеск. В отдельных случаях выбросы энергии столь значительны, что приводят к полному выгоранию и даже необратимой утрате связи с реальностью у «выплеснувшегося» медиума. Во избежание таких последствий большинство психологов рекомендует освоить медиуму несколько простейших аутотренинговых упражнений и прибегать к ним при малейшем напряжении…»
Ага-ага. Я спокоен, мои плечи расслаблены, я не хочу никому вмазать… И меня совсем не раздражает хам-продавец, просто мечтающий впарить мне очередную «очень полезную» ерунду… Мне хорошо, когда вокруг хрен знает, что делается… Знаем, проходили в Колледже.
«Так же замечено, что в критических ситуациях Способности просыпаются. Иногда они действительно помогают медиуму выжить, но чаще только мешают, так как затрудняют восприятие действительности…»
Монотонную, усталую Мэву перебила протяжная телефонная трель.
— Ща… погоди…
Зашелестела книжными листами. Они, судя по звуку, старые, возможно, пожелтевшие от времени. И должны пахнуть плесенью. Так было бы гораздо интересней.
— Алло! Да, Мэва слушает! Пан Беккер? Что?!..
