Безвинная - Кэрригер Гейл

Возница, восседавший сзади высоко над ними, щелкнул длинным кнутом и пустил лошадь рысью. Животное рванулось вперед и помчалось, резво поворачивая и с головокружительной скоростью промахивая узкие переулки.

Не успели они оглянуться, как Ницца осталась позади, и кэб покатил дальше по проселочной дороге, вьющейся вдоль скал и пляжей Ривьеры. В другое время Алексии понравилась бы такая прогулка. Стоял свежий зимний день, Средиземное море сверкало бирюзово-голубыми красками по правую руку от дороги. Экипажей попадалось совсем мало, и возница гнал лошадь во всю прыть, стремительным галопом — и по прямой дороге, и на плавных поворотах.

— Он обещал довезти нас до границы, — сообщила мадам Лефу, перекрывая голосом свист ветра. — Его услуги обошлись мне в кругленькую сумму, зато скорость у нас хорошая.

— С этим не поспоришь! Как вы думаете, успеем мы добраться до Италии до темноты? — Алексия задвинула свой чемоданчик поглубже под ноги, прикрыла юбками и положила парасоль на колени. Плотно зажатая между мадам Лефу и Флутом, она пыталась усесться хоть немножко поудобнее. Сиденье на самом деле предназначалось только для двоих пассажиров, и, хотя толстяков среди них не было, Алексия от души порадовалась, что сейчас на ней нет обычно неизбежного турнюра. Все-таки очень несовершенная деталь туалета.

Возница придержал лошадь.

Воспользовавшись этим, Алексия привстала и не без риска упасть обернулась назад, чтобы взглянуть поверх крыши и сиденья возницы на дорогу. Когда она села снова, лицо у нее было хмурое.

— В чем дело? — спросила мадам Лефу.

— Не хочу вас пугать, но, кажется, за нами погоня.

Мадам Лефу, в свою очередь, привстала, крепко придерживая цилиндр одной рукой, а другой ухватившись за край крыши. Затем снова села, и между ее идеально изогнутыми бровями тоже пролегла складка.

Алексия взглянула на своего камердинера.

— Флут, что у вас с боеприпасами?

Тот сунул руку во внутренний карман сюртука и достал два миниатюрных пистолета. Открыл по очереди оба затвора. Пистолеты были заряжены — очевидно, после стычки с вампирами Флут этим озаботился. Он еще пошарил в карманах и извлек оттуда щепотку пороха, завернутую в бумажку, и восемь запасных пуль.

Мадам Лефу протянула руку мимо Алексии, взяла одну из пуль и стала с любопытством разглядывать. Алексия тоже присмотрелась. Пуля была из какого-то твердого дерева, с серебряным наконечником, а внутри залита свинцом.

— Старые добрые сандаунерские пули. Правда, в это время дня они нам ни к чему. За нами, скорее всего, гонятся трутни, если не наемники. И все же, мистер Флут, откуда у вас такие штуки? У вас ведь наверняка нет разрешения на уничтожение сверхъестественных.

— Хм… — Флут сунул пули обратно в карман. — Скажем так: они достались мне по наследству, мадам.

— От мистера Таработти? — понимающе кивнула мадам Лефу. — Это объясняет древность пистолетов. Вам бы завести какой-нибудь новомодный револьвер системы Кольта, мистер Флут, они гораздо удобнее.

Камердинер почти ласково посмотрел на свои пистолетики и снова спрятал их.

— Возможно.

Алексия была заинтригована:

— Так значит, отец официально был сандаунером?

— Не совсем так, миледи.

Флут всегда отличался скрытностью, но, казалось, достигал новых высот в искусстве умолчания всякий раз, когда кто-то затрагивал вопрос об Алессандро Таработти. Иногда Алексия думала, что он поступает так из упрямства, а иногда догадывалась, что это попытка оградить ее от чего-то. Хотя теперь, когда у них на хвосте висели трутни, она даже не представляла, от какой такой опасности ее еще оберегать.

Мадам Лефу отвернула рукав пиджака и взглянула на маленький наручный дротикомет.

— У меня осталось всего три заряда. Алексия?

Алексия покачала головой.

— Я израсходовала все свои дротики в часовой мастерской, помните? Больше в парасоле ничего не осталось, кроме ляпис лунеарис от оборотней и излучателя разрушающего магнитного поля.

Мадам Лефу в досаде стиснула зубы:

— Так я и знала — нужно было добавить ему боевой мощи.

— Большего из него все равно не выжмешь, — утешила ее Алексия. — Эта чертова штуковина и так весит вдвое больше обычного парасоля.

Флут привстал и оглянулся на дорогу.

— Они успеют нас догнать раньше, чем мы пересечем границу?

Алексия не имела четкого представления о том, на каком расстоянии от Ниццы находится граница с Италией.

— Вероятно.

Мадам Лефу, очевидно, имела.

Флут сел с несколько обеспокоенным видом.

Громко цокая, они проскакали насквозь небольшую рыбацкую деревушку и снова оказались на проезжей дороге — она была вымощена ровнее, и это позволило резко прибавить скорость.

— Придется попробовать оторваться от них в Монако.

Мадам Лефу встала, перегнулась через крышу и долго разговаривала с возницей. По ветру стремительной скороговоркой разлетались французские слова.

Догадавшись, о чем идет речь, Алексия отстегнула от дорожного платья золотую брошь с рубином и вложила ее в маленькую ладонь изобретательницы.

— Может, это его убедит.

Брошь исчезла за крышей кэба. Свистнул кнут. Лошадь рванулась вперед. Очевидно, с помощью подкупа можно договориться на любом языке.

Так, с хорошей скоростью, все дальше отрываясь от преследователей, они доехали до Монако — довольно крупного курорта, пользующегося несколько сомнительной репутацией.

Возница свернул с главной дороги и принялся с удивительной ловкостью петлять по самым узким переулкам. В спешке они налетели на бельевую веревку, протянутую через улицу, и увезли с собой пару брюк и мужскую сорочку, а в придачу целый поток французских ругательств. Наконец, после всех этих скачек с препятствиями, кэб вылетел из города с противоположной от океана стороны и направился к Альпам. Лошадь с отвращением фыркнула и стряхнула с ушей прицепившиеся к ним ярко-алые панталоны.

— А мы сможем проехать через горы в это время года? — с сомнением спросила Алексия. Была зима, и хотя климат итальянских Альп не славился такой суровостью, как у их более высоких и более удаленных от моря собратьев, но все же это были довольно серьезные горы с белыми шапками на вершинах.

— Думаю, сможем. Однако нам лучше держаться подальше от основных проезжих путей.

Когда начался подъем, дорога стала уже. У лошади тяжело вздымались бока, она перешла на шаг. И это оказалось только к лучшему: вскоре кэб продвигался между поросшей деревьями крутой насыпью с одной стороны и опасным обрывом с другой. По пути они проехали сквозь козье стадо — мимо безучастных бурых коз с большими колокольчиками на шеях и разгневанной девочки-пастушки. Похоже, погоня осталась позади.

В левое окно Алексия увидела над насыпью и деревьями какое-то весьма необычного вида сооружение. Она потянула мадам Лефу за руку:

— Что это, Женевьева?

Изобретательница подняла голову:

— А, вот и хорошо. Воздушная дорога. Я надеялась, что она уже работает.

— И?..

— О да. Это новый вид грузового и пассажирского транспорта. Я немного поучаствовала в разработке механизмов управления. Сейчас мы сможем разглядеть ее как следует, погодите немного.

Они свернули и начали подниматься всё круче в гору. Впереди, прямо над ними, во всей своей красе показалось некое сооружение. Алексии оно живо напомнило две гигантские бельевые веревки, натянутые параллельно между верхушками опор. Однако тут же стало ясно, что по сути своей это скорее рельсы для воздушных поездов. По ним, ритмично покачиваясь, ползли, словно жуки, сцепленные между собой, вагончики на больших колесах, размерами и формой напоминающие дилижансы. Из-под каждого вагончика вырывались белые клубы пара, и с каждого свисала вниз на длинных канатах металлическая сетка, нагруженная бревнами. Все это напоминало не то паука с яйцевой камерой, не то перевернутую железнодорожную дрезину.

— Боже мой! — восхитилась Алексия. — А они двигаются только в одном направлении?