Убийство в приграничном замке - Волковский Андрей
Розалинда была солидарна с мамой: девочка выразила свое согласие радостным, нетерпеливым подпрыгиванием на стуле. Правда, она скоро вспомнила о бабушке и, тихонько ойкнув, села как положено.
Лейя промолчала, но, видимо, и ей было интересно, раз она вообще решила посетить эту встречу.
Скай сделал знак Нику, чтобы тот поставил саквояж на край стола. Когда помощник отошел, волшебник торжественно открыл саквояж и продемонстрировал зрительницам первый «экспонат» – кубик размером с грецкий орех.
– Дорожный Тепловик! – возвестил Скай. – Греет неплохо, но, увы, мощности пока хватает совсем ненадолго, а заново наполнять его силой – процесс весьма и весьма затратный.
Он активировал артефакт и передал Фрин. Та повертела вещицу в руках, оглядела ее без особого интереса, потом протянула Адалинде через стол.
– Ой, какой горячий! – восторженно ахнула та, взяв маленький кубик.
– Само собой, – фыркнула Фрин. – Это такой же Тепловик, как у тебя в комнате.
Лейя, не вставая с дивана, проронила:
– Баловство все это.
– Верно, – кивнула госпожа Арна.
Розалинда спрыгнула со стула и подбежала к маме. Адалинда протянула ей игрушку, и девочка радостно сказала:
– Ого, какой сильный! В нем много-много волшебства, – объяснила она маме. – Как… как густой мед в кувшинчике! Вроде и маленький кувшин, а меда там много: зараз всего чуть-чуть съешь.
Волшебнику объяснение Розалинды понравилось: концентрированная сила, запертая в маленькой копии Тепловика, действительно чем-то напоминала вязкий густой мед.
Бабушка Розалинды поджала губы и покачала головой, явно недовольная тем, что балованный ребенок влезает в разговоры взрослых.
Скай забрал Тепловик у девочки и вытащил следующую безделушку – свечку. На вид свечка казалась самой обычной, и дамы с интересом уставились на нее, желая узнать, что за секреты она таит.
Волшебник с нарочито важным видом достал низкий подсвечник и устроил свечу. Стоило пламени перейти на фитиль свечи, как оно стало сначала ярко-синим, а затем нежно-розовым. Все присутствующие дружно ахнули, завороженно глядя на волшебный огонек. Свечка продолжала ровно и сильно гореть, то и дело меняя цвет с синего на розовый, с розового на светло-зеленый, а затем снова синея.
– Как мило! – обрадовалась Адалинда.
– Красиво… – прошептала Розалинда.
Фрин вопросительно взглянула на Ская, ожидая объяснений.
– Это свечка, строго говоря, не волшебная, – охотно пустился в объяснения волшебник. – Фитиль пропитан сложным алхимическим составом, который и заставляет пламя менять цвет. В столице уже можно заказать свечи на свой вкус: синие, зеленые, красные или как раз вот такие, разноцветные… Пока алхимики бьются над получением безупречного черного цвета. То есть бились, когда я уезжал из столицы, вполне возможно, что сейчас черные огоньки уже украшают столичные дома.
– Фу, черный огонь! – скривилась Лейя. – Это же ужасно!
– О, а мне ты всегда запрещала говорить «фу», потому что это – ужасно, – фыркнула Фрин. – А сама-то!..
– Я запрещала тебе фукать на новорожденного племянника. Это действительно было ужасно с твоей стороны.
– А на меня ты тоже фукала, когда я родилась? – слегка обиженно спросила Розалинда.
– Нет, детка. Ты была прекрасным младенцем, просто прелесть! – Фрин привстала и, потянувшись через стол, легонько стукнула племянницу указательным пальцем по носу. – Не то что Рейнард!
– Фрин, милая… прошу тебя… – жалобно прошептала Адалинда.
– Хорошо-хорошо, молчу, – Фрин снова села.
Судя по всему, ей по-настоящему нравилась племянница, но кажется, племянника она не любила еще сильнее. Впрочем, в этом вопросе Скай был с ней полностью солидарен.
Волшебник задул свечу и убрал ее обратно в саквояж. А наружу вытащил механическую игрушку – серую в яблоках лошадку с белым парадным плюмажем. Завел ее, поставил на стол – и лошадка пошла по кругу, гордо вскидывая точеные ноги.
Фрин, Адалинда и девочка затаили дыхание, следя за игрушкой. Старая госпожа подошла ближе, чтобы посмотреть на лошадку, и даже Лейя с заинтересованным видом привстала с диванчика и сделала пару шагов в направлении стола.
Лошадка и правда была дивной: ее ноги двигались, как настоящие, грива и хвост трепетали на ходу, крошечные ушки чуть дергались, а еще она то и дело поводила головой, будто ей досаждали насекомые. Роскошный белоснежный плюмаж при этом колыхался, вызывая восторженные вздохи публики. На маленьких копытцах красовались золоченые подковки, а на спине поверх белой попоны – копия настоящего седла с подпругой и стременами. И стремена, и уздечка, и центр плюмажа были украшены искусно изготовленными золотыми звездочками.
Розалинда хлопала в ладоши и восхищенно ахала. Ее мать восторгалась не меньше дочери. И даже бабушка была впечатлена работой столичных мастеров.
Фрин попросила разрешения потрогать игрушку и, получив его, погрузилась в изучение. Розалинда громким шепотом уговаривала маму купить ей такую же лошадку – и может быть, даже не одну.
Адалинда вполне благожелательно выслушала дочь и спросила у Ская, сколько стоит такая диковинка.
– Мне она ни к чему, – ответил волшебник. – Приобрел при случае да так и таскаю. Так что с удовольствием подарю Розалинде эту штуку.
Девочка слетела со стула и подбежала к гостю. Принялась обнимать его и благодарить.
– Нет, так не пойдет, – вдруг возразила Арна.
Она сделала знак, и служанки придвинули ее кресло к столу. Старая госпожа уселась и продолжила:
– Розалинда не нуждается в подарках.
– Нуждаюсь… – тихонько прошептала девочка, притаившаяся за спиной Ская.
Адалинда тоже хотела возразить, но Арна вскинула руку, требуя тишины, и продолжила:
– Так что мы купим у тебя эту лошадь. Фларинен зайдет после этих посиделок и принесет деньги.
Скай подумал, что старая госпожа слишком уж сильно хочет все-все решать самолично. Не самое полезное качество, если рядом такой властный человек, как Торн Фортитус. Однако вслух волшебник лишь выразил свое согласие, поскольку спорить со старой леди в этом случае не имело смысла.
Затем настал черед того, из-за чего Скай и согласился присутствовать на этих посиделках.
Он пододвинул маленький Тепловик ближе к центру стола и оглядел зрительниц с заговорщическим видом. Достал из саквояжа магический фонарик, поставил на стол и зажег огонек. Потом вынул шкатулку, открыл ее, пробуждая «змею», и пояснил, стараясь не выпускать никого из леди семьи Фортитус из виду:
– Эта «змейка» может выкачивать силу из одних магических предметов и передавать ее в другие.
Волшебник закрыл крышку шкатулки, и магическое создание тут же вытянулось, скользя по воздуху к фонарику и трепеща крошечными лапками по бокам. Добравшись до цели, оно распахнуло пасть со жвалами-крючками и, просочившись сквозь стекло, поглотило огонек.
Розалинда ахнула, с изумлением разглядывая существо. Остальные волшебницы смотрели на чудное создание с любопытством, а госпожа Адалинда и служанки видели лишь, как пламя подрагивает, медленно тая.
– Можно я ее потрогаю? – тихонько шепнула девочка.
– Она не любит прикосновений, так что все равно увернется, – пояснил Скай.
Розалинда все-таки попробовала, потянувшись к висящему над фонариком длинному телу. Но «змея» не далась: выгнула длинное тело, уходя от детских пальцев, а потом и вовсе уплыла на другой край стола, «доев» фонарик.
«Змейка» плавно покачивалась, медленно поворачивая голову слева направо и обратно, словно выбирала, к чему теперь прицепиться: к Тепловику, к защитному амулету сидящей рядышком Фрин или к большому волшебному светильнику на стене. Скай не дал существу определиться. Загнал ее в шкатулку, а потом вынул из разряженного фонарика кристалл.
– Смотрите, сейчас кристалл снова наполнится силой!
Он снова открыл шкатулку, уложил туда источник силы и пододвинул к ней Тепловик. Закрыл крышку шкатулки, выпуская существо. «Змея», не тратя времени на покачивания, тут же распахнула пасть и взялась за артефакт. Наевшись, она убралась в свое логово.
