Ким Харрисон - Когда-нибудь потом

— Спасибо, — сказала я, когда смотрела на горку щебня.

— Разве линия не должна быть в скалах? Там, где я вошла.

Ал начал пробираться к моей лей-линии, его трость сбивала зазубренные куски камней с его пути.

— Линии текут, — сказал он, его голова опустилась вниз. — Шевелись. Они похожи на магниты, отталкивающие друг друга. Они пересекают континенты, давая достаточно времени и импульсов. Они только кажутся постоянными, потому что они сбалансированы друг с другом века назад. Твоя здесь…

Ал фыркнул, раздумывая.

— Она, вероятно, не будет больше перемещаться. Она всегда была такого размера?

Я кивнула, когда подошла к нему и столкнулась с едва видимым мерцанием в воздухе. Лей-линия, на которой был основан университет, была достаточно широка, что можно было вести команду лошадей на четверть мили. Лей-линия на моем кладбище была приблизительно четыре фута шириной и двадцать футов длиной, по общему признанию, она была самой маленькой. Моя линия здесь была такой же, возможно немного длиннее.

Ал сжал губы, выдувая сквозь них воздух, когда он смотрел, по-видимому, в никуда, но он, вероятнее всего, смотрел на мою линию своим вторым зрением.

— Ты быстро вышла. Чем дольше, тем шире рана.

— Правда? — Таким образом, то, что линия маленькая — было хорошо, это заставило меня задуматься, кто сделал линию на моем кладбище. Затем я подумала, кто вышел из линии университета. Может быть Ал?

Проходя по длине, мерцающей в воздухе, Ал повернулся и прошелся назад, линия была в тумане между нами.

— Линия этого размера не может пропускать это, она сама по себе.

— Этого и не было, когда я оставила ее. — Я хлопнула себя по бедру, чувствуя себя голой без своей обычной сумки на длинном ремне.

Ал сфокусировался на мне.

— Ты можешь услышать это? — спросил он, и я сморщила губы в отвращении. — Ты не используешь свое второе зрение, — добавил он, и я покачала головой, убирая прядь волос за ухо. Но при его драматическом напоминании, я выдохнула и открыла свое второе зрение.

Звон ухудшился, очищая мое сознание в противоречащем шуме, красное солнце, казалось, стирало мою кожу до мяса. Линия плохо звучала, но выглядела она еще уродливее. Линия была обычного красного цвета и мерцала на уровне грудной клетки, но линия фиолетового цвета была ярко выражена в ее центре и шла по всей длине, самая толстая в центре и утончающаяся к концам.

Она была почти черной в своей сути, и узкие ленты с замирающим красным утекали в нее, как энергия в черную дыру. Я фактически могла видеть утечку, когда она впитывала все вокруг нее, и это заставила мой желудок сжаться.

— Безопасно ли использовать что-то такое? — сказала я Алу, выглядевшему искаженным и красным через энергию линии. Позади него камни вырисовывались зловеще.

Он пожал плечами.

— Мы использовали ее, чтобы добраться сюда.

Огорченно, я положила руку на талию и отключила мое второе зрение.

— Ал, — сказала я. — Того фиолетового ядра не было в прошлый раз, когда мы были здесь.

— Я знаю.

— Что Ку’Сокс с ней сделал? — спросила я в отчаянии.

Уперев руки в бедра, Ал изучал глазами линию. Он напоминал мне Дженкса, каким-то образом, хотя и не был на него похож. — Я не знаю.

Он мне поверил. С облегчением, я расслабила плечи. Я долго думала, затем прошла по линии и встала рядом с ним, затем снова вокруг него, как он делал. Мои сапоги сбивали камни и камешки с моего пути.

— И-и-и? — я растягивала слова, чувствуя себя маленькой рядом с ним. — Как ты выведешь лей-линию из равновесия?

Проводя руками по бокам, он посмотрел на меня, а затем вдаль.

— Понятия не имею, — сказал он, выглядя, как будто ему физически причиняло боль допускать это. — Скажу тебе вот что. Пройди через нее на другую сторону реальности и увидишь, как это выглядит.

Я попятилась.

— Серьезно?

Нахмурившись, он глянул на меня, ветер трепал его волосы об его очки.

— Войди в линию сама и посмотри, как она выглядит из реальности.

Если нам повезет, то такого не будет. Может быть, это просто проклятие, и мы сможем его разбить.

Я колебалась, потом подскочила, когда он устремился вперед и взял меня за руку, ступая в линию вместе.

— Эй! — завизжала я, когда мой желудок рухнул вниз, и чувство бесконечного скрежета по доске гвоздем стало пилить мои нервы. Напрягаясь, я дернулась из его хватки, но я не вышла из линии, так как он все еще стоял в ней. Если он мог выносить это, то я тоже.

Меня тошнило, я вызвала второе зрение. Фиолетовая линия была так близка, что я могла коснуться ее. Мое сердце колотилось, и небольшие булавочные уколы энергии, казалось, били меня. Судя по всему, линия впитывала энергию, но противоречащий шум ясно показывал, что она также что-то испускала.

— Я останусь здесь в линии, — сказал Ал, и я с трудом сглотнула. — Так ты сможешь сказать мне, что видишь. Ты думаешь, что ты способна это сделать?

— Конечно. — Я облизнула губы, затем я пожалела об этом, когда мой рот набился песком.

— Сейчас, может быть? — подсказал Ал, когда он потянул свои рукава вниз. — Это займет часы, чтобы убрать весь песок из волос. И встань вне того фиолетового дерьма.

Я смотрела на злую фиолетовую линию, водовороты красного исчезали в ее черном ядре.

— Без проблем. — Медленно выдыхая, я закрыла глаза и вышла сама в реальность.

Это отличалось от использования линии, чтобы перескочить, и демоны редко делали это, только если они тащили невольного раба через реальности… а это было сродни лошади, когда у всех остальных был автомобиль на воздушной подушке.

Визг от линии переместился, и я открыла глаза, видя похожего на призрака Ала, все еще стоящего около меня с мерцающим красным цветом между нами. В воздухе не хватало жженого янтаря, а проклятый ветер, который, казалось, постоянно дул в безвременье, пропал. Я могла слышать птиц, а под моими ногами были сорняки и трава. Звук бегущей воды был слабым, и высокие лиственные весенние деревья стояли вокруг меня. Выдохнув, я обернулась. Позади меня Замок Лавленд был снова цел, хотя очень маленькое приземистое здание разваливалось… мечта одного человека о дворянстве рушилась из-за запущенности. Благородные идеи, как правило, так и делали, когда оставались одни.

— Ну? — суфлировал Ал, и я повернулась к нему, ловя равновесие от неожиданности. Странность линии воздействовала на все.

Видение пыльной, выжженной на солнце поверхности безвременья было нанесено на пышную растительность возвышенной области сада замка, но пурпурно-черная линия выглядела примерно такой же, как и с другой стороны. Она была уродливой.

Я опустила пляжный зонтик и искоса посмотрела на желтое солнце.

— Трудно сказать. Не возражаешь, если я шагну в сторону и посмотрю, как это выглядит снаружи?

— Поспеши, — буркнул он, и я сделала несколько поспешных шагов назад, пока тревожное царапанье, идущее через мои нервы, не исчезло.

Моя мягкая головная боль ушла вместе с этим, и я вдохнула чистый воздух. Я была полностью в реальности и вытащила телефон из заднего кармана, проверяя время. У меня было приблизительно пятнадцать минут до того, как Дженкс вызовет меня, и я знала, что Ал становится нетерпеливым, я написала сообщение Тренту, что со мной все хорошо, и чтобы Дженкс дал мне еще час.

К сожалению, линия выглядела примерно так же из этой реальности, хотя скрежет остался немного выше. С щелчком я закрыла телефон и посмотрела через площадь, чтобы попытаться определить, был ли кто-нибудь здесь. Сорняки прямо под линией были вытянуты струной, как если бы их тащили вверх. Это было странно, я присела недалеко от линии, провела рукой под ней, наблюдая, как весенняя трава ложится обратно. Земля между клочками сорняков выглядела так, как если бы ее пылесосили.

Я подавила дрожь и встала. Думая, что мой зонтик должно быть глупо выглядел, я закрыла его. В замке бывали экскурсии, иногда. Я не видела доказательств того, что кто-то был здесь в течении нескольких недель, и я шагнула обратно в линию. Ал казалось, расслабился, когда я стала немного более реальной для него, чуть ближе к его реальности.

— Ну? — повторил он.

Я пожала плечами, топча сапогами траву.

— Она выглядит точно так же, но высота скрежета выше. Трава, хотя… — Я пнула ногой пучок. — Она смешно растет. Прямо вверх, как будто ее вытянули. Даже на земле, похоже, все, что не прибито гвоздями, засасывало внутрь.

— Может так оно и есть. — Ал нырнул под фиолетовую линию, вздрогнув, когда он вышел на другой стороне, ближе ко мне.

— Лиловая, кажется, физическим проявлением сильной утечки энергии.

— Где это происходит? — спросила я. — Утечка энергии, я имею в виду?

Ал убрал руки за спину, приняв позу лектора, которую я хорошо выучила из наших дней и ночей в его кухне-лаборатории.