Убийство в приграничном замке - Волковский Андрей
Пит усмехнулся:
– Примерно так о ней слуги и говорят. Но мнение о человеке, оно не всегда верное, а вот то, что у нее нет своих денег, это факт. Деньги покойного мужа вдова отдала его родне. Сама вернулась в Гарт де Монт, напрочь отказалась от своей части отцовского наследства и ни в какую не берет подарки от лорда и других членов семьи. Никуда не ездит, новую одежду позволяет себе только по большим праздникам, ест – и то по чуть-чуть. Так что выделять средства на эксперименты Ганна и Крея она точно не могла. К тому же она почти не выезжает в город да и со слугами никогда не говорит, в том числе и с Реном.
Скай поежился: страшно представить, как волшебница могла дойти до такой жизни. Он спросил:
– А она всегда была так сдержанна в своих потребностях?
– Нет, до замужества она, говорят, была обычной женщиной: любила и наряды, и украшения, и танцы. А вот как потеряла мужа и детей, так будто умерла живьем.
Волшебник снова поежился, но кивнул: как бы жутко все это ни звучало, но для их расследования это как будто бы хорошо – теперь одной подозреваемой меньше.
– Следующая в нашем списке госпожа Арна, – сказал Пит. – О ней говорят, что она властная женщина, блюдущая честь семьи почище самого лорда. Деньги у нее водятся, и немалые. Внука старая госпожа не особо жалует, но она никого особо не балует своей приязнью, даже всеобщую любимицу Розалинду. Рейнард бабку, кстати, уважает.
– А про приворотное зелье она узнать могла? – спросил Скай.
– Могла, – кивнул кучер. – Ей все слуги отчитываются. Ну, по крайней мере обязаны это делать. Так что про влюбленность Минни ей наверняка донесли да и про планы этой глупышки рассказать вполне могли.
Друзья еще немного посовещались и решили, что Скай как бы невзначай предложит показать магические безделушки сначала Адалинде, потом Лейе, а затем Фрин. Скай был уверен, что она ни при чем, но если Лейя не имела ни мотива, ни возможности, то у Фрин возможности все-таки были, так что отмести ее кандидатуру без всякой проверки было бы неразумно. Да и Креем из всех женщин интересовалась только она.
Проверять мужскую часть подозреваемых решено было, начиная с лекаря.
Однако же сначала Скаю надо было сделать важное дело, лишь отчасти касающееся их задания: поговорить с лордом о приворотном зелье, отраве и Хахад. В дверь как по заказу постучали, и Пит вышел посмотреть, кто там.
– Заседание закончено, – сказал он, тут же сунувшись обратно. – Через полсвечки обед будет.
Скай убрал Купол и поинтересовался, где сейчас лорд Фортитус.
– У себя, – пискнула из-за двери служаночка.
Девушка одним глазом заглянула в комнату гостя и, зардевшись, предложила:
– Могу вас проводить.
Нежный румянец на щеках предназначался, скорее всего, стоящему рядом Питу. Подтверждая догадку волшебника, служаночка подняла глаза на рослого кучера и премило улыбнулась. Пит игриво подмигнул ей и сказал, что у него дела на конюшне. Девушка проводила его взглядом, потом спохватилась и спросила, надо ли проводить господина волшебника.
Скай ответил утвердительно и, поманив Ника, вышел из комнаты.
По пути к комнате лорда Торна волшебник проинструктировал помощника:
– Подождешь снаружи, пока я буду говорить с лордом. Если понадобишься, я тебя позову.
Ник кивнул.
Апартаменты хозяина замка располагались на третьем этаже и занимали его целиком. Их провожатая охотно пояснила, что здесь обитают сам лорд и его супруга. Этажом выше находятся комнаты госпожи Лейи, госпожи Фрин и юной госпожи Розалинды. А этажом ниже – покои господина Рейнарда и госпожи Арны.
У дверей комнат Торна дежурили два совсем молодых воина. То ли охраняли покой господина, то ли стояли тут на случай, если господину захочется есть, пить или затребовать кого-нибудь из обитателей пред свои светлы очи.
Девушка поклонилась и ушла, предоставив гостю самому разбираться со стражами двери.
– Я к господину Торну, – сказал Скай.
Один из юношей кивнул, быстро стукнул в дверь и скользнул внутрь. Скай приготовился ждать, но три-четыре вдоха спустя страж вышел из комнаты и неожиданно басовито для своей скромной фигуры и почти детского лица объявил:
– Господин Торн ждет!
Второй страж распахнул дверь, и Скай вошел в покои хозяина замка.
Там оказалось очень светло и душно. Всюду горели магические светильники: они висели на стенах, стояли на столе, на полу, на полках вместительного шкафа, расположенного вдоль стены слева от двери.
– А, дорогой гость! – поприветствовал Ская лорд, сидящий за круглым столом в глубоком темном кресле со спинкой, украшенной резными горными вершинами. – С чем пожаловал? Садись-садись.
Скай дошел до стола, отодвинул тяжелый стул и уселся напротив хозяина замка.
– У меня есть сведения по поводу зелья, – сказал он, глядя на лорда.
Фортитус кивнул:
– Каил сказал мне, что твой травник не нашел яда в том флаконе. Но яд мог выветриться!
Тон Торна был суров, но вроде бы не категоричен. То есть лорд, кажется, готов выслушать чужую точку зрения. Хорошо.
Скай сказал:
– Я уверен в словах своего помощника. И в его чутье. Если он говорит, что подкопытня во флаконе не было, значит, так и есть.
Торн внимательно посмотрел на Ская, опершись на стол и наклонившись ближе к гостю. Взгляд был пристальный и не слишком приятный. Серые глаза лорда казались одновременно холодными, как талая вода, и пронзительными, как острия арбалетных болтов. Молчание лорда в сочетании с таким взглядом, надо полагать, должно было подавить гостя и заставить его одуматься, устрашиться и умчаться прочь, дрожа от осознания собственной дерзости. Но Ская выразительным молчанием было не пронять. Он точно знал, что Ник говорил правду.
Лорд, поняв, что устрашить не вышло, откинулся в кресле и вполне спокойно сказал:
– Если яда не было в зелье, то где же он был?
– Вот это-то и интересно! – оживился Скай, обрадованный тем, что Торн не стал упорствовать в своем заблуждении. – Если кто-то ухитрился отравить слугу в вашем замке, то надо ведь обязательно выяснить, кто и зачем!
Лорд усмехнулся:
– Что, так и хочется раскрыть какую-нибудь тайну, чтоб и интересно, и не там, где можно на хвост родне или знати наступить? Понимаю: сам такой был!
Торн махнул рукой: мол, дело молодое! И тут же, став серьезным, добавил:
– Но и ты пойми: кому охота исподнее перебирать при чужаке? При своих-то не вдруг станешь, а тут…
– Но тайну все равно надо раскрыть, – развел руками Скай.
Лорд кивнул:
– Конечно, надо. Тебе со стороны, наверное, кажется, что тут, в нашей глуши, любое злодеяние может приключиться… А на деле все не так! – Лорд стукнул ладонью по подлокотнику кресла, словно припечатывая возможные возражения.
Торн мрачно свел густые рыжие брови, но Скай понимал, что хмурая раздражительность Фортитуса адресована не ему, а жизненным обстоятельствам.
– У нас тут, – продолжал лорд, – все свои. Да, есть, конечно, тонкости. Рорт вот терпеть не может Нэгэл, как и всех прочих даракийцев независимо от их пола, возраста и места обитания. Белл обожает мою сестрицу и волком смотрит на всех, кому она улыбается, – на тебя, кстати, тоже, да. А Фрин собачится с моим сыном. И сам Рейнард не подарок. Но это все пустяки, а настоящих преступлений в Гарт де Монте и вокруг не было лет двадцать, с тех пор как мой ревнивый дядя прирезал любовника своей жены. То есть не любовника на самом деле, но это уже детали. А так у нас никто не ворует, не убивает и не мошенничает. Ни здесь, ни в городе. Только даракийцы да редкие разбойники в лесах. Так что или знахарка ошиблась и сунула в свое зелье не ту траву, или это чьи-то личные счеты с Реном. И я уж выясню, чьи именно!
Скай добавил очевидное:
– Или это происки даракийцев…
Лорд усмехнулся:
– На этот счет мои люди все вдоль и поперек проверили, но никаких следов Дарака не нашли. И вообще – если это дорогие соседи, то почему Рен? То ли у даракийцев, если это они, что-то пошло не так и они отраву подсунули не тому, кому следовало: мне или кому из рыцарей, то ли у них снова какие-то пророчества.
