Погасшие следы (СИ) - Прядеев Евгений
— Да ничего, — развёл руками Даниил. — Переоценили свои силы, поторопились. Просто очень сильно переживал, что с Маратом произойдёт что-то плохое. Я, конечно, пытался во сне убедить его не ставить крест на своей жизни. В конце концов, самоубийство — это всегда плохой выход. Вы сами послали меня поговорить с мальчиком, но знаете ли, оказывается, там не всё от него зависит. У него там и других активных участников хватает.
— Потому что думать надо, прежде чем в другие квартиры соваться, — наставительно произнесла Дрёма. — Неужели нельзя было выяснить аккуратно, что случилось? Или ты думал, что можешь на равных драться с оборотнем? Это только твой приятель способен довести до истерики целую семью, а потом делать вид, что ничего не произошло.
— Кто? — не сразу сообразил Данька. — Александр?
— Мне без разницы, как его зовут, — махнула рукой богиня. — Вот только он зря думает, что можно стрелять в оборотня, а он потом не станет припоминать этого. Покромсают его на мелкие лоскуты, а заодно и тебя вместе с ним.
— Ничего не понял… Петровича что, увезли? — озадачился Даниил. — А я? А где его искать? Так, давайте заканчивать наши беседы. Я его втравил в эти проблемы, мне его и выручать надо.
— Смотрите, какие мы грозные! — расхохоталась богиня. — Да никуда твой приятель не делся. Лежит рядышком с тобой, точно также связанный. Правда пока совсем без сознания. Но думается мне, что перед смертью вас всё-таки приведут в чувство.
— Понятно, — аккуратно потрогал голову Даниил. Боль потихоньку отступала, но на самом деле понятнее не стало. Появление оборотней вообще не планировалось. Дрёма тоже хороша, могла бы и предупредить, что они фактически голову в пасть льва засовывают. Или волка, в кого там эти оборотни обращаются…
— Я надеюсь, что ты все-таки останешься жив и исполнишь моё поручение, — грозно добавила Дрёма. — Иначе я припомню все твои шуточки. Если ты думаешь, что смерть — это конец, то ты ошибаешься. Смерть — это только начало.
Богиня шлёпнула его ладонью по лбу, и пространство вокруг закрутилось.
Вот теперь похоже он уже выпал в реальность. Щека лежит на чем-то холодном, в горле опять сухо, а голова по-прежнему болит. Ещё и руки ноют. Их довольно грубо завернули назад и чем-то связали за спиной. Хотя почему чем-то? Буквально перед носом обмотанные скотчем мужские запястья. Для того, чтобы догадаться, что это Латунин, необязательно даже аналитиком быть.
Богиня, как всегда, в своём репертуаре. Появилась, задач понаставила и исчезла в своем загробном мире. Даньке стало стыдно. Судя по всему, общение с Дрёмой и гуляние по чужим сном становится его жизнью, а значит надо бы узнать побольше подробностей о происходящем. Впрочем, для подобных обещаний необходимо сначала выбраться из этой передряги.
Для начала, необходимо освободиться. Судя по мебели, их бросили вповалку на тесной кухне. Хорошо ещё, что не в ванной. Там было бы гораздо теснее.
— Да-да, Серый, — донёсся из-за стенки довольный голос. — Я тебе точно говорю, это он. Я его сразу узнал. Уже позвонил Сивому, он едет.
Едет, значит. То есть времени остаётся всего ничего. Если верить словам Дрёмы, они в руках оборотня. Значит он звонил своим друзьям. Чем же разрезать скотч? Даниил покрутил головой, а затем впился зубами в ленту на руках Латунина. О ценах на стоматолога потом вспомним, сейчас главное успеть освободиться.
Судя по тому, как дёрнулось тело Латунина, он уже пришёл в себя и моментально сообразил, кто ему конечности облизывает. Рот наполнился слюной и мерзким вкусом клея, но Даниил не сдавался, буквально кромсая зубами липкую ленту.
— Нет, Сивый, — вновь донёсся из-за стенки всё тот же голос. — Я один. Баба с ребёнком уехали… Да откуда я знаю, куда она его увезла? Какая разница… Найдётся… Через сколько вы будете?
Даниил удвоил усилия, чувствуя, как напряглись руки Латунина. Ещё чуть-чуть, буквально немножечко…
Петрович вскочил, как распрямившаяся пружина! В его руках мелькнул деревянный нож, а затем Данька скорее почувствовал, чем увидел, как ослаб скотч, сковывавший руки.
— Быстрее, — Латунин рывком поднял Даниила с пола на ноги. Парень только успел удивиться, насколько внешность мужчины не соответствовала содержанию. В нем на секундочку больше девяносто килограмм веса, а тут его буквально вздёрнули вверх, как лёгкую пушинку.
Ноги закололи тысячи иголок. Даже непонятно, сколько они здесь в отключке пролежали. Он начал тереть онемевшие руки, глядя на Латунина. Удивительно. Волосы взъерошены, а лицо спокойное, как будто ничего критичного не происходит.
— Нам надо выяснить, куда увезли мальчика, — зашептал Даниил. — Давай допросим этого, который в квартире остался.
— Ты дурак⁈ — снова прошипел Латунин. — Он друзей ждёт. Нас сейчас на лоскуты пластать будут. Сваливаем!
— Но как мы потом будем искать мальчика? Сюда возвращаться? — продолжал настаивать на своем Данька. — Может быть, мы упустим драгоценное время.
— Как минимум, мы придём не одни и не будем переживать за свои жизни, — отрицательно помотал головой Петрович.
Больше Данила ничего спросить не успел. За спиной послышался шум и на пороге тесной кухни возник тот самый мужик, которому Латунин рассказывал сказки о воинском учёте. Правда сейчас он показался Даньке гораздо шире в плечах и вроде как даже выше ростом. Но всё внимание приковывали к себе глаза — красные и безумные. В кухню входил уже не человек, а настоящий зверь!
— Куда это вы собрались? — прорычал хозяин квартиры. — А ну-ка живо на пол.
Данька считал всегда, что оборотни могут находиться только в двух формах. Либо звери, либо животные. Сейчас же его уверенность дала ощутимую трещину. Мужик на пороге кухни явно не был животным, но слова исторгал из себя уже нечеловеческим голосом.
«Может быть, это не такая форма трансформации?» — невпопад подумал Данька. — «Кто его знает, как у них там оборотней принято. Или конкретно с этим что-то не так? Вдруг он какой-то дефективный оборотень? Недоделанный, например?»
Впрочем, обстановка явно не располагала к юннатским изысканиям. Судя по всему, хозяин квартиры не желал их ухода. Наверное, исключительно ради научной дискуссии об особенностях эволюции оборотней и степени влияния на неё качества питьевой воды из Мытищинских источников.
— На пол! — повторно прорычал мужик, но тут же отскочил обратно в коридор, зажимая рукой длинный порез на боку. Маленькое треугольное лезвие в ладони Даньки даже оружием формально не считалось, но обладало весьма острыми краями. Подарившие его спецназовцы утверждали, что при желании таким малышом можно не только убить, но и отрезать что-нибудь ценное на память. Впрочем, кровожадностью Данька никогда не отличался, а как средство самозащиты его такой малыш полностью устраивал. Места много не занимает, ножны легко прячутся под мышкой, а бабуля с радостью наложила на лезвие какие-то дополнительные чары. Судя по шипению хозяина квартиры, чары работали и порез оказался довольно болезненным.
— Дай нам уйти! — Данька махнул вооружённой рукой перед лицом оборотня. — Дай уйти и тогда ты останешься жить!
— Вы так и так сдохнете! — рявкнул мужик. — Особенно он!
Коридор был слишком узок, чтобы Данька и Петрович могли действовать вместе, поэтому Латунин пока просто стоял за спиной и не вмешивался. Данька ещё раз попытался ткнуть оппонента, но тот оказался готов к выпаду. Пропустив руку с лезвием мимо себя, он ловко пнул Даньку в живот. Вернее, попытался это сделать, но вновь заревел от одного ещё пореза.
Данька воодушевился и попытался развить успех, однако тут же попал в клинч. Оборотень заревел, как будто не чувствуя ранений и заблокировал руку с ножом. Даниил почувствовал мощные объятия и, казалось бы, даже услышал треск своих рёбер. Пространство вокруг крутанулось, а затем его впечатали спиной в стену.
Даниил охнул от боли. В лицо пахнуло смрадным дыханием, а хватка ножа ослабевала с каждой секундой.
