Планы на осень (СИ) - Ильин Владимир Леонидович
Вот так и начинают нюхать, чтобы не думать о проблемах.
Воды набралось достаточно, и я залег на дно, чувствуя, как вода обнимает плечи и поднимается выше.
«А какого демона тот Поверенный вообще узнал о том, что со мной произошло?» — Спросил я натяжной потолок над головой.
Загадочно светились три лампочки. Четвертая щурилась пустым цоколем.
«Раз девочек с топорами убедили не писать заявление, то по сводкам я проходить не должен. Откуда такая оперативная реакция?», — заволновался я.
Пятку царапнула тревога, и я почесал ее о закрытую крышку над сливом.
Как узнал? От кого? И как долго этот «кто-то» находится рядом?..
Дотянувшись до крана, я чуть добавил горячей воды и плюхнул полколпачка весенне-цветочного в воду — та сразу запенилась, покрываясь плотным и белым.
Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, я погрузился по самые глаза — так, чтобы вода закрыла уши и заглушила все звуки, кроме биения сердца. Медленно провел правой ладонью, остановив пальцы на шраме левой руки, прислушался…
Бездна звучала гулом ветра в вечно горящих кострах и шелестом песка. Иногда она давяще молчит, как звездное небо над мертвым морем, иногда кричит голосами хищников или шепчет на грани слышимости, обещая власть и силу.
Может ли нечто идти сквозь Бездну все эти годы, внимательно следя, чтобы некто Михаил не свернул себе шею?..
«Очень вряд ли».
Слишком много всего в Бездне, чтобы следовать по ней по моим пятам, годами не привлекая внимания местных жителей. Рано или поздно наблюдатель бы выдал себя — изменившимся ли пением ветра, тревожным клекотом неведомых тварей или непонятно отчего сорвавшимся ритуалом: бесы, знаете ли, не любят свидетелей собственных сделок.
Хотя, судя по агрессивной тактике владельцев кровесбытовой конторы, явно направленной на то, чтобы жертва выбрала молчать, не сопротивляться и побыстрее все забыть, могли и по домашнему адресу дозвониться: на опекунов наорать, нажаловаться, чтобы те сами меня из столицы забрали. Найти телефон по прописке в паспорте — дело нехитрое.
А уж опекуны — те могли кормиться из двух мест сразу и присматривать, отчего нет…
Надо ехать домой — разбираться с родными, которые то ли родные, то ли не пойми кто… Документы все равно восстанавливать придется — заодно и эти моменты проясним.
— Ты не уснул там? — Постучались в дверь.
— Нет, нормально все. — Вынырнул я для ответа из воды.
— Кушать иди, остывает.
— Уже иду.
«Но как⁈ Там же ничего не было?» — Изумился я молча, и постарался быстрее завершить купание. — «Впрочем, если там курица — есть точно не буду, хотя бы из уважения к возрасту».
— Халат надень, я там чистый оставила.
Звук падающих тапок за дверью обозначил, что босыми ногами тоже шастать по квартире нечего.
— А уютно тут, — оттерев запотевшее зеркало над раковиной, посмотрел я на свой вид в запахнутом халате и чуть пригладил волосы. — Жаль, я тут ненадолго…
Когда в последний раз в тапочках ходил — и то не помню. Тепло, мягко, даже шаркается как-то интересно.
— Ты чего там кругами ходишь?
— Заблудился, княжна, я в хоромах ваших, — зашел я на кухню. — Уж больно широкие.
— Руки можешь не мыть, — указала Анна Викторовна на стол, проигнорировав мое паясничество.
На столе, между тем, оказалась целая стопка блинов, мед и початая бутылка водки с двумя классическими гранеными стаканами.
«А и точно, был кефир в холодильнике» — припомнилось мне.
Мука и остальное — понятное дело, в шкафах, куда я не заглядывал.
Я поискал глазами чай, но его тут, видимо, изначально не планировалось, даже кружек нет. Зато граненые стаканы тут же наполнили на четверть.
— Какой повод? — Свернул блинчик конвертом и макнул в мед.
— Повода нет. — Оторвала Анна кусочек от блина. — Кровь твою пить буду, храбрости набираюсь. С результатами анализов что? — Напомнила она.
— В памяти вашего телефона должны были остаться, я их в больнице смотрел.
— Да? Хорошо, — включила она телефон левой рукой, мизинчиком полистала и кликнула, видимо, обнаружив файл. — Чист, здоров.
— Ваши сомнения ранят мне сердце! — Экспрессивно повел я руками.
— Тц! Халат жирными руками не трогай. Стакан бери, это твое обезболивающее.
— Да я…
— Пей, — надавили начальственным голосом.
Выпитое жаром раскатилось по телу, остановившись где-то в животе и с непривычки отозвавшись кашлем. Потому что пьяный демонолог — это совсем край.
— Да ты закусывай, — с оттенком заботы отозвалась шеф. — И вторую наливай, обеззараживающее будет. — Повернувшись на стуле, хрустнула она пластиковым пакетом, зацепленным на спинку стула, и достала оттуда упаковку со шприцем.
— Запас набрать не получится, сразу говорю, — быстро прожевал я блин.
— Да знаю. Тут игла стерильная.
— Ну, если так, — с облегчением прокомментировал я.
Свой запас игл, понятное дело, утерян вместе со всем остальным, так что — нормально. Всяко лучше, чем острием ножа. Или зубами — бывали случаи…
— Рядом садись, — придвинула шеф мой табурет к себе поближе.
— Да я сам.
— Давай-давай. Иначе мне решимости не хватит. — Упрямо заявила шеф. — Я кровь человеческую как-то не очень…
— Да кто ее очень? — Вздохнув, занял я предложенное место и предоставил безымянный палец правой руки. — Водкой запейте, перешибет.
— Про этот твой опыт тоже в мемуарах будет? — Мельком глянула она и осторожно полила мой палец из своего стакана.
— Да нет. Просто гадость редкостная, эта ваша водка, — отбрехался я. — Вы крышечку-то с иголки снимите.
— А, точно, — чертыхнулась та, быстро подготавливая иголку. — Глаза закроешь?
— Колите уж.
Чуть дернулся от боли и тут же подался вперед, когда палец оказался между губ Анны. Даже качнуло чуть — то ли от выпитого, то ли резкого движения вместе с иллюзией, что крови шефу досталась совсем не капля.
— Вроде, хватит, — осторожно двинул я рукой, и та словно неохотно отпустила палец.
Мигом накатила остаток водки из своего и потребовала:
— Голову наклони, — чуть придвинувшись ближе, шеф шумно вдохнула над моими волосами воздуха. — «Алтайские травы»?
— Я немножко…
— Да нет, в самый раз пришлось. Палец цел? Обработай.
— Да что с ним станется? — Поболтал я уже зажившей ранкой внутри своего стакана.
— Все равно горчит, — пожаловалась Анна, облизнув губы.
— Да это кажется…
— Не кажется. — Заупрямилась она.
Придвинулась ближе и поцеловала — я аж отшатнулся от неожиданности. Ну а потом, понятно, придвинулся сам и взял дело в свои руки. Потому что инициатива — главное оружие демонолога.
— В следующий раз без иголки обойдемся, — лизнув царапину от ногтей на моих плечах, деловито уточнила Аня в спальне через какое-то время.
— Угу-м, — голодным взглядом смотрел я на ореол соска лежащей рядом со мной женщины, на котором еще оставалось немного меда.
Блины, в отличие от меда, в постель протащить так и не удалось, но я знаю, где они, и приду за ними ночью.
Глава 8
Свет раннего утра постепенно набирался через не зашторенные окна, приглушая желтые отсветы ночных фонарей на потолке — в октябре их выключают ближе к семи часам.
Значит, время еще есть, можно не будить Анну и не торопиться самому. Можно лежать на кровати, укрытым отдельным одеялом — забрал его из дальней комнаты, когда женщина стянула и завернулась в то единственное, что было на двоих.
Тихо как-то, непривычно. Ощущение, будто вот-вот, и прозвонит будильник в соседней комнате по общаге, и коридор наполнится звуками чужих шагов. Но тишина остается — тихое сопение Анны не в счет, оно даже какое-то уютное, приятное. Особенно после вчерашнего. За чином и должностными обязанностями я как-то не видел в шефе объекта, который можно было бы уложить в постель. Боязно как-то — шуточки это одно, а субординация — другое. В итоге меня напоили и трахнули.
