Птицы - Торин Владимир
Подруга наконец отреагировала.
– Ладно, до встречи, Уиллаби, – сказала она и уже было отвернулась, но Уиллаби не выдержала и спросила:
– А что за помощь вам нужна?
Арабелла улыбнулась.
– Мы ищем мадам Клару, – сказала она. – Ты ее не видела?
Уиллаби растянула губы в ехидной ухмылке.
– Снова потеряли свою няню? Вот болваны.
– Сама болван! – бросил в ответ Финч. – Стоишь здесь и подглядываешь за балом!
– Финч! – укоризненно воскликнула Арабелла. – Погляди, что ты наделал!
Уиллаби насупилась. Она готова была расплакаться.
– Да мне плевать, – заявил Финч. – Кругом злодеи творят злодейства! У нас нет времени распускать нюни со всякими. Идем, Арабелла, оставь ее.
Не прибавив ни слова, Финч пошагал обратно к лестнице. Арабелла была вынуждена признать, что в чем-то он прав: все-таки сейчас не было времени возиться с Уиллаби, тем более та вела себя так противно. Она хотела что-то сказать, как-то подбодрить девочку в надежде, что та хоть немного смягчится, но увидела лишь поджатые губы и гневно нахмуренные брови. Арабелла вздохнула, развернулась и побежала догонять Финча.
Уиллаби глядела ей вслед, стиснув зубы. Когда Арабелла скрылась из виду, она сорвалась с места и бросилась к большому портрету, на котором был изображен ее дядя, Александр Уолшш. Наклонившись, Уиллаби потерла рукой его и без того блестящую правую туфлю (дядя Алекс любил, когда все кругом устраивают драки за возможность почистить ему обувь) и тем самым привела в действие скрытый механизм. Картина отъехала в сторону, и девочка скользнула в потайной ход для слуг.
Уиллаби Уолшш была зла на этих негодных Финча и Джей – она собиралась поскорее отыскать мистера Эйсгроу, чтобы нажаловаться ему о том, что они бродят по дому, когда их сюда, скорее всего, никто не приглашал. И когда старый дворецкий узнает об этом, они пожалеют, что посмели насмехаться над ней. Они просто исчезнут в комнате мистера Эйсгроу, и больше о них никогда не услышат…
…Не получив никакой помощи от злюки Уиллаби, Финч и Арабелла решили подняться туда, где они пока что не были, – на четвертый этаж Уэллесби.
К своему огорчению, мадам Клару дети не обнаружили и там, но вместо этого спустя примерно десять минут блуждания по этажу они наткнулись на кое-что удивительное, если не сказать поразительное.
– Смотри, – сказала вдруг Арабелла. – Дерево!
Но Финч и так вовсю глядел на это дерево и не мог взять в толк, что оно здесь делает.
Росло дерево прямо из этажа. Паркет опоясывал восьмиугольный участок земли, в центре которого изломанной колонной с потресканной корой поднимался серый, почти белый ствол. Он достигал потолка коридора и будто бы врастал прямо в него.
Подойдя ближе, дети увидели, что своды там раскрываются, образуя нечто наподобие колодца под стеклянной крышей, которая сейчас была забрана штормовыми заслонками.
Вблизи от дерева перехватывало дух. От нижних ветвей к кронам цвет его листьев плавно перетекал от темно-синего, едва ли не фиолетового, до нежно-голубого. Эта цветовая волна оттенков синего выглядела сказочно – дерево будто соединило в себе сразу несколько пор года или, вернее, возрастов – молодое и насыщенное ближе к земле и спокойное, мягкое в кроне.
– Какое красивое… – восторженно прошептала Арабелла.
– Да, просто изумительное, – проворчал Финч, озираясь по сторонам. Оставаться на месте было опасно: пока они любуются деревьями, их могут поймать.
И тут неподалеку хлопнула дверь. Следом раздался звук шагов. Он приближался.
– Кто-то идет! – прошептал Финч. – Скорее!
Они с Арабеллой быстро обошли дерево, но стоило им из-за него выйти, как они увидели силуэт, появившийся в дальнем конце коридора, – с той стороны тоже кто-то был! И он направлялся прямиком к ним.
– Что делать? – испуганно проговорила Арабелла, затравленно озираясь.
Финч понял, что им не спрятаться. Прежде чем они попытаются открыть какую-то из дверей, их обнаружат, а к лестнице им ни за что не пробраться. И, как назло, здесь не было ни одной статуи, за которой можно было бы затаиться. В коридоре вообще ничего не было, кроме этого высокого, разлапистого…
– На дерево, – пробормотал Финч.
– Что?
– Нам нужно залезть на дерево!
– Я не хочу! – попыталась было спорить Арабелла.
– Быстро! – шикнул Финч и полез первым. Он ухватился за нижнюю ветку, уперся ногами в ствол и подтянулся. Вскарабкавшись, Финч уселся на ветке.
Арабелла с тревогой взглянула на него снизу вверх – она была уверена, что ей ни за что не удастся забраться на дерево.
Финч протянул ей руку. Неловко схватившись за нее, Арабелла попыталась подтянуться, но ничего не выходило – опыта лазанья по деревьям у девочки было не слишком много.
– Упрись ногами, – пропыхтел Финч и, когда Арабелла послушалась, потянул ее к себе. Прилагая неимоверные усилия, будто вытаскивая огромную усатую рыбу из проруби, в итоге он все же смог затащить девочку наверх.
Нога Арабеллы исчезла в листьях в тот же миг, как к дереву с двух сторон подошли двое мужчин. Судя по тому, что никто не кричал «Хватайте их! Стрясите их вниз!», детей пока что не замечали. Они затаились на ветке, пытаясь даже не дышать, чтобы та невзначай не колыхнулась.
– О! Таскин! – проговорил высокий тощий субъект в черном костюме и тонком цилиндре с подогнутыми полями. – Я как раз шел за вами!
– Коффин, – поприветствовал его нервный человек в темно-красном костюме и коротком толстом цилиндре.
Финча вдруг посетило въедливое ощущение, какое появляется, когда пытаешься что-то вспомнить и никак не можешь. Он был уверен, что уже где-то слышал это имя… Коффин… Но где?
– Вы уже слышали? – спросил тем временем этот Коффин.
– Конечно! – важно сказал Таскин. – А что конкретно?
– Машина прошла испытания! – воскликнул Коффин, возбужденно потирая руки. – Мне только что сообщили! Она прошла через бурю. Связь работает почти бесперебойно! Новые рессоры! Все дело в новых рессорах!
И Финч вспомнил. Он услышал это имя, когда посещал пружинную фабрику в Краекк. Помощник мистера Нэмма сообщил тому, что пришел человек из трамвайного ведомства – Коффин. А еще мальчик догадался, что сейчас речь идет о ходячем трамвае, который видел мистер Хэмм в буре.
Финч поглядел на Арабеллу, но та была слишком занята мыслями о том, как бы усидеть на неудобной ветке и не свалиться. Всем ее существом овладела вяло нарастающая паника – девочка чувствовала, что сползает, и в то же время никак не могла пошевелиться, чтобы сесть удобнее, – иначе их тут же заметят. И почему этим двоим вздумалось остановиться поболтать как раз под этим деревом?!
– Нужно срочно сообщить все Старику, – сказал Коффин. – Я так понимаю, он в своем кабинете?
– Разумеется, – ответил Таскин. – Не думаете же вы, в самом деле, что его интересует этот дурацкий бал?
– Тогда поспешим, Таскин.
– После вас, Коффин.
И оба джентльмена направились в ту сторону, откуда появился Таскин.
Какое-то время выждав – пока не стихли шаги и еще немного, – дети осторожно слезли с дерева. Арабелла была рада вновь оказаться на твердом полу. Она выглядела так, словно пережила свой первый рейс на валком и шатком шахтерском дирижабле.
Дети двинулись прочь от дерева, но не успели они отойти и десятка шагов, как за их спинами вдруг раздался громкий шелест, словно порыв ветра одновременно перевернул сотню страниц. Финч и Арабелла испуганно обернулись и успели увидеть, как листья – все до единого! – в одном порыве слетают с ветвей и прекрасным облаком десятков оттенков синего опадают вокруг дерева.
Пораженные дети застыли, глядя на голые ветви, на теряющуюся в световом колодце узловатую крону и на изумительную лужу из листьев – ближе к стволу темнели фиолетовые, а по краям расположились голубые, словно выведенные кистью художника.
– Это не к добру, – сказал Финч.
– Ты думаешь? – проворчала Арабелла. – Я вот, помнится, вообще не хотела лезть на это дерево.
