Ангелотворец - Харкуэй Ник
– Ничего страшного.
– Давно ни с кем не разговаривал.
Могу себе представить. Впрочем, шепелявит Перри уже куда меньше.
– Все хорошо, – заверяет его Джо. – Продолжай.
– Когда он так сказал, я… ну… испугался. Впервые за бог знает сколько времени у меня появилась надежда, что ты найдешь эту волшебную хреновину и засунешь им в зад. – Перри смеется. – Ты ее пока прибереги. Спрячь понадежней.
Какое же облегчение: наконец поговорить об этом вслух. Джо неизвестно сколько дней подряд твердил чертовы стишки, орал их на все лады: Фрэнки барабан адепт смел в чан. Спят сэр и хан. Он хмурится и делает неопределенный жест рукой.
– Она в Часах Смерти. Фрэнки отправила барабан моему деду, а тот спрятал его в Часы, потому что там никто в здравом уме искать не будет, такие они безобразные. Он завещал их мне – они-де требуют «особого внимания». Я решил, что он опять пытается учить меня жизни. Теперь Часы у них, а им и невдомек. Устроили черт знает что… – он показывает на себя, имея в виду свои синяки и «Счастливый Дол» в целом, – …а все это время штуковина была у них. В каком-нибудь ящике валяется, наверное.
Воган Перри изумленно смотрит на него.
– Что ж, ты, наверное, уже знаешь, чем это грозит миру, – наконец произносит он. – Только мне не говори! Черт, у меня своих забот полон рот, еще твоих не хватало.
Джо Спорк качает головой. Он испытывает непреодолимое желание вернуться в свою естественную среду обитания, даже если ему придется скрываться в канализационных туннелях Тошерского удела – причем в заброшенных тошерами закутках.
Автобус подъезжает к остановке, и в него заходит человек, судя по всему, сборщик фруктов. Запястья у него обмотаны пластырем. На футболке красуется надпись на каком-то незнакомом Джо европейском языке, в руке – пакет тепличных слив.
Джо думает, как же ему повезло. Он сбежал из режимного учреждения в компании преступника, который на поверку оказался неплохим человеком. Он сумел уйти – благодаря хитрости? скорости? неразберихе? – от облавы, и один на всем белом свете (кроме Вогана Перри) знает, где находится калибровочный барабан.
То есть, теперь знают двое.
– Отсюда автобус без остановок проследует в Лондон, – объявляет водитель.
У Джо случается минутный приступ клаустрофобии. А потом его разум делает финт и ныряет за угол. Это не клаустрофобия. Скорее, головокружение человека, стоящего на краю обрыва. Внизу – пропасть невозможного везения. Автобус мчит прямиком домой. К Мерсеру и Полли. Воган Перри дает ответы на все мучившие его вопросы. Шольт, внезапно прозрев перед смертью, доверил Перри свои тайны. Перри, самый опасный преступник страны, вдруг оказался его союзником и единомышленником.
Слишком просто.
Его подвергли таким ужасам – и вдруг оставили в покое? Так не бывает. Помучался, пострадал, потрудился – и теперь все волшебным образом позади. Мечта любого узника.
Тебе уже показали кнут. Скоро покажут пряник.
Мечта арестанта.
Никаких пряников нет. Мы с Полли – твои единственные друзья.
Это жульничество.
Везения не бывает. Вспомни три карты монте.
Я думал, что приметил правильную карту – даму, но на деле мне ее подсунул шулер. Это не дама, а джокер.
Воган Перри.
Стало быть, ты на кого-то работаешь, верно? Я ошибся. Ты ни разу не одиночка. Ты вообще не тот, за кого себя выдаешь. Ты лжешь, а я везу тебя прямиком туда, куда ты хочешь попасть. Выдал тебе все как на духу.
Стало быть, ты вполне можешь быть маньяком-убийцей.
Черт, черт, черт.
Однако и Джо уже не тот, что прежде. Это новый, активированный Джо. Его тело моментально разрабатывает план и приходит в движение еще до того, как мозг дает на это добро, бездумно принимает нужную форму – и слава богу. Задумайся он хоть на минуту, всему был бы конец.
Джо выбирает нужный момент. Когда водитель снимает ногу с педали тормоза и автобус дергается, Джо Спорк хватает Вогана Перри за плечи и с силой бьет головой о хромированный поручень в проходе. На лице Перри вспыхивают шок и боль, а потом – бездонная, чудовищная ярость. Тут автобус дергается еще раз, и Джо повторяет маневр. Перри обмякает. Джо прислоняет его тело к окну и бросается вперед.
– Ох, простите ради бога! – кричит он водителю. – Я перепутал автобус!
Водитель вздыхает.
– Еще желающие выйти есть?
Пассажиры мотают головами и с ядовитым укором глазеют на идиота Джо. Водитель открывает двери.
Когда красные огни задних фонарей автобуса скрываются вдали, Джо бежит к телефонной будке – звонить Мерсеру.
Джо ждет, что за ним приедет большой черный автомобиль с тонированными окнами или, быть может, несколько автомобилей. Он позволяет своему воображению нарисовать вертолет. Почти наверняка ему на выручку явятся молчаливые люди в темных костюмах, с суровыми лицами, от которых так и веет древней готической магией.
На деле же Мерсер присылает за ним четыре кареты скорой помощи, две пожарные машины, толпу эко-активистов, шотландскую цирковую труппу и охотничий отряд. Они прибывают не вместе, но практически одномоментно: еще минуту назад Джо скрывался в тенистом палисаднике перед баром, в каждом шорохе слыша погоню, и вот уже вся округа залита синими огнями и ревом сирен, а свора из семидесяти восьми биглей и орава метеорологов делят дорогу с Бородатой Дарлой.
Среди всей этой парализующей кутерьмы к обочине подъезжает неприметная зеленая маршрутка марки «фольксваген». Она проскальзывает между егерем и семейством городских лис, любующихся представлением; за рулем сидит сам Мерсер. Дверь фургона отъезжает в сторону.
– Залезай, – мягко командует Полли Крейдл; при виде нее у Джо замирает сердце.
Рядом сидит Эди Банистер с тем же злосмрадным мопсом подмышкой и гигантским револьвером в руке.
– Залезай, Джо, – повторяет Полли. – Нам пора. – Через плечо она бросает взгляд на Эди, затем протягивает ему руку. – Поехали. Все объясним по пути.
Окольными путями, через пригороды, огибая Лондон по кольцевой, они едут прочь, оставляя цирк позади.
Джо Спорк разглядывает спинку пассажирского сиденья. Возле подголовника на коже – или кожзаме – зияет прореха, в которой виднеется поролон. Хочется сунуть палец в дыру и покопаться там, потрогать что-то материальное, простое и знакомое, не имеющее отношения к «Счастливому Долу». Убедиться, что это не сон. Что он не лежит на операционном столе и не умирает. Все вокруг кажется удивительно тихим и бесцветным, будто он случайно угодил в черно-белый фильм или документалку про подводный мир. Вероятно, дело в шоке или посттравматическом стрессе… Впрочем, его это мало волнует.
Джо отрывает глаза от кожаного сиденья и осматривается. Полли Крейдл – отрада для глаз. Что-то теплое, успокаивающее, как костер. Она ловит на себе его взгляд и улыбается, кладет руку ему на бедро, и от ее ладони начинает расползаться тепло.
Джо поворачивает голову в другую сторону и видит Эди Банистер.
Эди Банистер тоже смотрит на него. И ждет. Так они проезжают несколько миль: Полли, Джо, Эди. Переднее сиденье – другая планета.
– Это вы виноваты в том, что со мной произошло? – спрашивает Джо.
Эди вздыхает.
– Да. То есть, да и нет. Я действительно тебя подставила. – После короткой внутренней борьбы, в которой честность все же одерживает победу, она добавляет: – Я считала, что это необходимое зло и иначе ничего не выйдет. А потом все-таки поняла, что сделала это в отместку. Прости.
Он долго смотрит на Эди, гадая, почему до сих пор не открутил ей башку и не выбросил ее в окно. Очень аккуратно, не создавая аварийных ситуаций. Интересно, Эди в самом деле совестно? И если да, чем ему это поможет?
– В отместку? – переспрашивает Джо.
– Твоей бабушке. Не тебе.
Куда ни плюнь – всюду его треклятая родня.
– Что с Гарриет? – запоздало спрашивает он.
– У твоей матери все хорошо, – твердо отвечает Мерсер. – Церковь ее спрятала – уверен, при желании ты можешь с ней поговорить.
