Неудачники (СИ) - Иванов Владимир

— Ему просто повезло! — фыркнул Зарин и, не попрощавшись, вылетел из комнаты, прихватив с собой нераспечатанную бутылку.

Вигли усмехнулся каким-то своим мыслям и растянулся на лежанке, не раздеваясь:

— Надо спать.

— Надо, — согласился Рэм и затушил лампу. Тьма укутала комнату. Тишину нарушало едва слышное дыхание Вигли Пуха. Стоило спать, но сон не шел. Мысли о завтрашнем дне мешали, не давая уснуть.

— Скажи, — внезапно спросил Пух, — а что ты будешь делать, когда станешь воином?

— Не знаю, — честно ответил Рэм. Он и впрямь не знал, что будет дальше. Все его мысли занимало финальное испытание. О большем он и не думал. — А ты? Что будешь делать ты?

— О! Я создам группу, в которую буду принимать красивых девушек, и назову ее «Вигли Пух и все, все, все». Мы будем бороться со всякими монстрами. Я буду защищать девушек от врагов, а они меня будут любить, кормить, холить и лелеять. Мы победим всех врагов, прославимся в княжестве и отправимся в новые земли. В империю, например! А потом…

Пух говорил, говорил и говорил, но Рэм ничего не слышал. Он уснул.

Противник застыл, удерживая двуручник слева от себя. Острие меча смотрело в пол и выглядело неопасно, провоцируя, приглашая.

Рэм в атаку кидаться не спешил. От этого боя зависело многое, и рисковать не стоило. Удивительно, но Рэм с Дивайном в спаррингах ни разу не встречался. Что еще удивительней, он ни разу не видел, чтобы Дивайн вообще сражался хоть с кем-нибудь. Странно, если вдуматься.

На первый взгляд, щит давал некоторое преимущество, позволяя заблокировать как минимум первый удар. Однако меч у противника в полтора раза длинней и тяжелей раза в два. Он позволял атаковать с «безопасной» дистанции, навязывая свой рисунок боя. На собственную скорость Рэм особо не рассчитывал: среди учеников он слыл самым медленным. И не зря…

Как с таким сражаться? Атаковать самому? Или, наоборот: выжидать, надеясь на ошибку противника?

Рэм сделал осторожный шаг влево. Дивайн не остался на месте: такой же осторожный шаг, и бойцы снова застыли в ожидании.

Еще один медленный шаг в сторону. Новое движение по кругу. Теперь инициатором выступал Дивайн. Первый шаг, второй, третий. Монотонные, усыпляющие шаги. За третьим шагом последовал четвертый, за четвертым — пятый… Нет, не пятый! В самый последний момент Рэм успел отшатнуться от неожиданного восходящего удара. Острие меча пронеслось в опасной близости от лица. Промедли Рэм хоть немного, и бой закончился бы едва начавшись. За первым ударом моментально последовал второй — сверху вниз. Его Рэм принял на щит. Неудачно. Запястье пронзила вспышка боли. Не алебарда, но очень неприятно. От третьего удара Рэм прикрылся мечом, но третьего удара и не последовало. Взмах, намек на удар, и противник разорвал дистанцию.

Новая стойка. Противник встал, повернувшись к Рэму плечом. Меч замер на уровне головы. Острие двуручника угрожающе уставилось в лицо Рэму. Противник стал похож на однорогого быка, готового броситься вперед, заколоть, растоптать.

Из зала послышались крики о том, что пора заканчивать. Рэм встал в рассветную стойку и позволил себе глянуть на расшумевшихся. Осторожно глянуть: выпускать противника из поля зрения не стоило. Зрителей оказалось куда больше, чем ожидалось. Кроме наставников и Детей Небес в зале обнаружились и солдаты князя. Вот они-то и шумели, болея за… Дивайна?

— Дивайн! Хватит спать! Заканчивай уже с ним! Пиво не ждет!

Лицо противника хранило непроницаемое выражение. Он-то внимания на крики не обращал. Его больше интересовал Рэм. Серо-зеленые глаза Дивайна превратились в маленькие щелочки.

Короткий шаг вперед. Укол в лицо. Инстинктивно Рэм поднял щит, защищаясь, и на какое-то мгновение перекрыл себе обзор. Это оказалось критичным. «Укол в лицо» был финтом: Дивайн не собирался завершать показанный удар. Вместо этого он шагнул в «слепую зону» и нанес рубящий сверху. Каким-то чудом Рэм сумел понять, что снова потерял дистанцию и что противник атакует сбоку, и успел подставить щит. Кое-как. Еще более неудачно, чем в первый раз. Мощный удар «отразить» удалось: голову двуручник не разрубил, но край щита с силой врезался в лицо, в больной руке что-то хрустнуло, и Рэм окончательно потерялся.

Третьего удара Дивайна он не заметил. Просто пришла страшная боль, почти моментально сменившаяся спасительным забвением.

Рэм очнулся.

Под спиной чувствовался знакомый тюфяк — на нем прошла не одна ночь в Воинском зале. Сверху, укрывая Рэма, лежало стёганое одеяло, знакомое не меньше. Рядом с лежанкой на косоногом стульчике расположился Старый Фарад. Наставник неторопливо орудовал иголкой, зашивая драные штаны.

Боли не было.

— Я умер? — хрипло спросил Рэм. Горло саднило и требовало воды. А лучше не воды, а чего-нибудь покрепче.

— Пока еще нет, — сварливо отозвался Фарад. Он искоса глянул на ученика, и снова вернулся к нитке с иголкой.

— Тот последний удар… — прошедший бой намертво запечатлелся в памяти Рэма. — Он должен был убить меня.

— И почти убил, — сухие губы старика изобразили улыбку. — Сражение боевым оружием — не шутка. Надеюсь, ты хорошо запомнишь этот урок.

— Но я — жив! И даже не ранен! — Рэм принял сидячее положение и ощупал шею. Ни ран, ни рубцов, ни шрамов — ничего.

— Скажешь спасибо гильдийцу, — улыбка исчезла. — Я же говорил, что они следят за тем, чтобы вы не сдохли во время обучения. Такого шанса больше не будет.

— Почему не будет? Я же не прошел обучение. Или меня выгонят отсюда? — Рэм почувствовал, как беспокойство нарастает внутри. Он не мог представить, что с ним будет, если его изгонят из Воинского зала. Что он будет делать дальше? Как будет жить?

— Почему — не прошел? — на лице Старого Фарада снова возникла улыбка. — Прошел!

— Я же проиграл…

— Ну и что? — искренне удивился наставник. — Тебе просто не повезло. Из вашего набора никто бы не справился с будущим дуэлянтом. Убиваец быть может, и то не факт. Дуэлянты подбирают наилучшее оружие против каждого противника.

— Дуэлянтом? — в голове у Рэма все перемешалось.

— Да. Ученик наставника Кордэ. Дивайн, — Старый Фарад слегка скривился. — Завтра он отправляется вместе с княжеским посланником в Зимовию. Помощником посла. Как бы. На деле Дивайн будет его телохранителем. Сперва. А дальше — кто знает. Ума ему не занимать. С самого первого дня люди князя Густава для этого его готовили. И готовили хорошо. У тебя просто не было шансов на победу.

— Вон оно что, — протянул Рэм. Теперь ему стало понятно, откуда княжеские знали Дивайна и почему тот не тренировался со всеми. — Кому еще не повезло?

— Большим Титькам, — осклабился наставник и отложил иголку в сторону. Он несколько раз попробовал штаны на разрыв и удовлетворенно кивнул: шов оказался крепким. — Большим Титькам в противники достался Убиваец. Сам понимаешь, справиться с ним она не могла.

— Понимаю, — Рэм кивнул и решил задать вопрос, мучивший его уже долгое время. — Наставник, а почему Вы называете Джуллу «Большими Титьками»?

— Потому что ее так зовут, — фыркнул Старый Фарад. — Она просит называть себя Джуллой, но камень души не обманешь. Любой, кто может видеть, сразу поймет, что ее зовут «Большие Титьки».

— Хватит разговоров, — наставник отложил заштопанные штаны, — давай сюда свой камень души.

— Зачем?

— Буду из тебя воина делать, — старик протянул ладонь и глянул на Рэма выжидающе. В усталых глазах наставника таилась насмешка.

Рэм осторожно коснулся кожаного мешочка на шее и нехотя вытащил камень на свет. Белая искорка внутри призывно мерцала. Казалось, она просила держать камень души при себе и никому его не отдавать. Пересохшее горло превратилось в настоящую пустыню, спина взмокла, а жилка на виске билась в невероятном ритме. Рэм дрожащей рукой опустил полупрозрачный шарик в подставленную ладонь, готовясь в случае угрозы камню…

Старик не стал медлить. Он аккуратно поднес шарик ко рту и, продолжая с насмешкой смотреть на Рэма, легонько дунул на камень. Искорка внутри камня дрогнула и быстро-быстро замерцала. Рэм почувствовал, что и с ним происходит что-то непонятное, но что именно… Искорка мигнула в очередной раз и сменила цвет: вместо белого стала синей.