Александр Прозоров - Москва – Врата Демонов
Человеческие доспехи смотрелись куда красочнее. Тут были и холщовые панцири, стеганые или проложенные войлоком, вымоченные в соляном наговоренном отваре, высушенные и раскрашенные у кого под хищных зверей, у кого под сказочных чудовищ, а у кого — и просто цветами; тут были и плотно облегающие тело кожаные панцири, и броня из нарезанной из лосиных копыт чешуи. Кто-то обходился доспехом простым, кто-то украшал их шкурами или перьями, наклеивал амулеты или усиливал каменными пластинами вокруг шеи и на плечах, делал шлемы, неотличимые от звериных голов, украшал края доспехов когтями.
Люди имели и мечи из мореного дуба на поясах, и копья с обсидиановыми или кремниевыми наконечниками, и топоры из прочного вязкого нефрита, и палицы, на каковые шли любые красивые камни, что попадались мастеру на глаза. В общем ряду стояли и обычные воины в шлемах простых или звериных, и волхвы, носящие шлемы в виде черепа, и прячущие лица под бело-черной раскраской, напоминающей костяк. Все остальные красили лица и руки кто во что горазд, а самую ярую окраску имели большие щиты, на плоской поверхности которых каждый давал полный полет своей фантазии…
Над первыми рядами армии Спасенных Земель вились стаи из многих десятков птиц. Многоопытные волхвы, которым не повезло оказаться в первых рядах, наблюдали за происходящим глазами пичуг, сознание которых они смогли захватить. Время от времени птицы уносились прочь и в высоту — подкормиться, но вскоре возвращались назад.
Уже перед самым рассветом к Вратам Демонов явился Малый Совет Спасенных Земель и расселся на деревянных пнях, стоящих по кругу вдоль алтаря. Величар и Ладомир ради такого дня оделись во все чистое, явившись в белых длинных балахонах из тончайшего ситца, накинутых поверх обычных рубах. Севший напротив альвов, за алтарем, Дивислав лишь накинул поверх плаща из медвежьей шкуры еще одну перевязь, на которой висел боевой нефритовый топорик. Его спутницей стала рыжеволосая и конопатая ворожея Неждана, посланница степных народов, завернувшаяся в невесомый плащ из кротовьих шкурок. В предчувствии войны она тоже опоясалась легкой метательной палицей и длинным ножом. Шлема знахарка не надела, однако, как надлежит целительнице, нанесла рисунок, позволяющий раненым быстро найти помощь: выбелила лицо, сделала черные круги вокруг глаз, очертила треугольником нос, зачернила губы. Понятный с полувзгляда любому существу окрас воина, сражающегося не с людьми, а со смертью.
Остальные советники выглядели, как обычно. Оба волота остались в рубахах и лубяных обмотках, водяные девы одежды не носили вовсе. Не имели привычки наряжаться и могучие чешуйчатые драконы. Многие из них даже от заговоров защитных отказывались. Считали, что укрепляющие чешую чары портят яркость расцветки. Возможно, эти суеверия имели под собой какую-то основу. Во всяком случае, мудрый Огнезар, восседающий в Совете уже полтора века, дружащий с альвами и часто прибегающий к их мудрости, ныне уже почти полностью выцвел, став серебристо-серым, словно осенняя полынь, в то время как храбрый Жадомир, всего пять лет тому избранный взамен отошедшего на покой Экнура, переливался всеми оттенками коричневой чешуи, местами разбавленной рыжими, черными и белыми пятнами.
Гмуры же, в неизменно толстых кожаных робах, с тупоконечными мечами на перевязях и в шапках, усиленных полированными до цвета влажной осоки нефритовыми пластинами, — что в обыденной жизни, что в битве выглядели всегда одинаково.
— Призовем милость великих предков наших в сей час тревожный, други мои, — изрек Величар, едва члены Совета заняли свои места, и лучшие представители шести великих народов послушно замерли, прикрыв глаза и вспоминая дедов своих и прадедов. — Достойными будем предков наших, крови своей не пожалевших, дабы ворога безжалостного остановить, детей своих и жен от рабства спасти, мир радости и света, мир жизни и любви от погибели уберечь. Тридцать веков назад они не убоялись демонов, собрав воедино силы шести народов, и отбросили их, и закрыли ворота в наши чистые земли, не попустив проникновения сюда зла и боли. Да будут благословенны имена мудрецов и воинов тех древних времен! Да будут благословенны имена тех, кто отдавал кровь свою и жизнь, дабы сохранять Врата Демонов закрытыми, кто ценою душ своих сохранял мир в Спасенных Землях!
Слова мудрейшего из мудрых прокатились по священному полю, заставив всех собравшихся потупить взгляды, отдавая дань почтения самоотверженности тех, от кого они унаследовали свои уделы.
— Солнце вот-вот коснется горизонта, чтобы выглянуть к нам и принести в наш мир новый день, — сложил ладони перед лицом худощавый чародей. — Это может быть день покоя, а может быть день скорби. Каковым он станет, зависит только от нас. Нет ли среди собравшихся того, кто готов отдать себя на благо счастливой ойкумены? Кто принесет высшую жертву, дабы оставить закрытыми Врата Демонов?
Священное поле ответило молчанием, и взгляды всех присутствующих устремились на высокий остроконечный камень с тремя гранями, потемневшими от многократно пролитой здесь крови. Высотой по грудь человека, он более всего походил на гранит, но… но сотни смертей, впитавшихся в холодный камень, превратили его во что-то другое. Что-то мрачное, угрюмое, извечное, дышащее злом и неумолимым роком. Что-то почти живое и кровожадное.
Воистину — Врата Демонов.
Мир стремительно наполнялся светом, звезды давно погасли, небо стало светлым и голубым, однако солнце, словно оттягивая грядущий ужас, не спешило выглянуть из-за горизонта. Но скрываться бесконечно оно не могло — и вот, наконец, над далеким горизонтом, волнистым из-за древесных крон, поднялся ослепительный край огненного светила, и его первые, уже прямые, лучи коснулись островерхого алтаря.
Все замерли.
— Мне кажется, или дымок какой-то показался? — зевнув, спросила русалка, вытянула откуда-то из-под себя гребень и принялась невозмутимо расчесывать волосы.
— Верно, парит что-то, — согласился гмур Кияшко. — Вестимо, роса подсыхает.
Действительно, от острия Врат Демонов потянулась вверх тончайшая светлая пелена.
— Что, и это все?! — громко возмутился Дивислав, подтянув перевязь, и положил руку на темно-красную рукоять меча с лезвием из розового оршанского кварца.
— Не торопись, смертный, — задумчиво приподнял палец Величар. — Мы же вовсе не ведаем, как они должны открываться.
Храбрый Жадомир, потоптавшись, вытянул длинную шею, прямо со своего места достал головой до алтаря, шумно вдохнул воздух и тут же недовольно фыркнул, отпрянув:
— Воняет как! Противно.
— Гнилой кровью? — поинтересовалась Неждана.
— Дегтем… Разным всяким, не токмо березовым. И прочим всяким еще.
Знахарка поднялась со своего места, приблизилась к Вратам Демонов, взмахнула ладонью, гоня аромат на себя:
— Да, верно… Токмо это не деготь. Но что-то подобное…
— Так демоны — это что? Вонь и дым?! — возмущенно вскочил Дивислав. — Мы собрались сражаться с вонючим дымом?
— Он растет! — указал на алтарь Величар.
Все повернулись к камню и заметили, что едкое колыхание, поначалу тонкое, как лоза, теперь имело уже ширину ладони.
Мудрый альв, проведя пальцем вверх, указал в самый зенит:
— Сей дым доходит до небес! Вы это заметили, достойные братья мои? — вопросил он. — Вот они каковы, врата между мирами. Они раскрываются…
Пелена продолжала расширяться и вскоре стала размером с камень.
— Если это ворота, Величар, — сказал Дивислав, — то через них можно ходить. Но с какой стороны вход, с какой выход? Как ими пользоваться?
— Когда демоны войдут в наш мир, ты это увидишь, — степенно кивнула Захарка, попятившись на несколько шагов. Опустила руку на метательную палицу. — Готовы ли мы к этому, воины?
Ратные ряды ближайших родов зашевелились, перехватили удобнее копья, подвигали щитами. Великаны угрюмо вздохнули.
Но время шло, пелена продолжала расширяться, достигнув уже доброго десятка шагов в ширину, а демоны так и не появлялись.
— И долго нам ждать милости небес, братья мои? — не выдержал Жадомир. — Нужно заглянуть на ту сторону. Кто знает, может демонов больше нет? Может, все они вымерли еще тридцать веков назад и напрасно мы так долго боялись?
— Я полагаю, подобное…
Но что именно хотел сказать мудрейший из мудрых, так и осталось тайной, ибо известный своей безудержной отвагой дракон, не дожидаясь ничьих советов и указаний, двинулся вперед и исчез в странной вонючей пелене.
Дивислав вскочил, но Неждана упреждающе подняла руку:
— Не спеши, воин! Раз уж Жадомир успел уйти первым, дождемся его возвращения. Разведка должна быть тихой. Не стоит рваться в нее сразу всем.
Опытный вождь скрипнул зубами, но спорить не стал. Понятно, что крылатый дракон разведать сможет куда больше, нежели пеший человек. Попутчик ему будет только мешать.
