Спасти Ивановку - Вера Лондоковская
Ну ничего, течение упрямо, а мы еще упрямее. Стиснув зубы, Спиридон перебарывал сопротивление суровых волн и каждый раз одерживал победу. Был момент, когда он начал выбиваться из сил, и в голове промелькнула предательская мысль: а не бросить ли это тело, чтобы хотя бы спастись самому? Но ведь сотни глаз со всех барж и лодок были прикованы к нему в этот момент, на пароходе тоже толпились люди, и, главное, эта девчонка в голубом платье!
На счастье Спиридона и этого парня, которого он тащил на себе, с парохода наконец подоспела лодка, отправленная за ними.
Уставший и мокрый, но невероятно счастливый, Спиридон вместе со спасенным парнем наконец забрался с лодки на борт парохода. Он слышал торжествующие крики со всех сторон, в этот момент кричали и хлопали от радости все люди вокруг. Вот же переполох устроил этот красивый барчук!
На твердой палубе парохода Спиридона встретил полный немолодой человек с бородой, представительный и серьезный, но такой добродушный с виду! Одет он был в шелковую рубашку и сюртук, а на ногах блестели начищенные высокие сапоги.
— Живой? — тревожно спрашивал он.
— Вроде живой, — отвечали после беглого осмотра люди.
— Несите Вацлава в каюту к доктору! — скомандовал он своим слугам.
Слуги подхватили Вацлава на руки, девчонка в голубом платье и со скомканным платком в руках побежала за ними.
— Здравствуйте! — барин протянул руку Спиридону. — Меня зовут Алексей Григорьевич Кузнецов, купец первой гильдии. Спасибо вам за спасение моего человека. И извините, что так получилось. Поскользнулся паренек на мокрой палубе, сами видели — тщедушный он, слабенький, худенький, молодой совсем.
— Здравия желаю, я — Спиридон Курилов, рядовой Забайкальского казачьего войска, Нерчинский конный полк, — ответил парень, пытаясь выжать промокшую насквозь гимнастерку, — не извиняйтесь, всякое бывает…
— Сейчас мои слуги помогут вам помыться и переодеться, а после милости прошу вас ко мне на завтрак.
Каюта для завтрака называлась столовая. Она была богато убрана, как и другие помещения судна. На столе — белоснежная скатерть, фарфоровая посуда, хрустальные бокалы и графины, мягкие льняные салфетки. За столом прислуживала та самая девушка в голубом платьице, неслышно передвигаясь по толстым коврам. Она приветливо улыбнулась Спиридону:
— Благодарю вас, вы спасли моего жениха. Садитесь, пожалуйста.
— Как тебя зовут?
— Беата, — ответила девушка.
— Как-то ты странно слова выговариваешь, — удивился Спиридон, — и имена у вас странные: Вацлав, Беата…
— А они поляки, — объяснил Кузнецов, — да-да, не удивляйтесь, самые настоящие поляки из Царства Польского. Фамилия Вацлава — Романовский, он из польских дворян и очень этим гордится. Его ни в коем случае нельзя называть моим слугой, а то обидится.
— А как же его называть?
— Когда его кто-то пытается назвать слугой, он поправляет и говорит, что он не слуга, а помощник.
— А как они сюда попали из Польши?
— Их соотечественники регулярно устраивают бунты против нашего царя, а еще чаще пытаются устроить бунт, но терпят провал. Родители Вацлава, например, состояли среди заговорщиков, строили планы разные, да ничего у них не вышло, и в наказание их сослали в Сибирь. У нас в Иркутске таких немало. Я иногда принимаю их к себе на службу, они ребята толковые. Вацлав, например, и пишет хорошо, и рисует, он мой первый помощник…
— Бунт против нашего царя? — еще больше удивился Спиридон. — Как же их не казнили за такое?
— Некоторых казнили, самых главных зачинщиков. А тех, кто попроще, сослали. Да для них это очень суровое наказание, — снисходительно улыбнулся Кузнецов, — для них расставание с Европой навеки – хуже смерти, уж поверь мне. Почему они согласились со мной поехать на край света, в Амурский край? Да потому что им уже все равно куда. В Польшу они никогда не вернутся, так какая разница, где проживать?
— А вы сами почему отважились на край света поехать? — поинтересовался Спиридон. — У вас же наверняка серьезные дела, предприятия в Иркутске.
— Тут ты прав! – одобрительно заметил купец. — Дела нельзя надолго оставлять без присмотра. Хоть я и оставил управляющим своего старшего сына, а все же постараюсь контролировать, хоть и издалека. А зачем я поехал в такую даль? Так секрет есть такой у деловых людей: ты богатеешь тогда, когда помогаешь людям. Ну посуди сам. На новом месте людям нужны будут товары?
— Конечно. Вот город отстроим, через год семьи приедут, и все будет надо: и мыло, и свечи, и ткань, и посуда, да много чего понадобится…
— Вот и я про то же. В Иркутске у меня хорошо дела идут, но там и умных таких, как я, тоже много. А здесь я буду первым. Вложусь в производство, получу прибыль. Опять же, городу нужны будут школы, больницы, театры. Мне государство деньги на строительство выделит, и опять же я внакладе не останусь. Если все так пойдет, как я планирую, и если мне на новом месте понравится, то и семью сюда перевезу. Опять же это будет зависеть от успеха нашего предприятия. Ведь эта земля пока что еще не наша, она принадлежит Манчжурии.
— Ну так станет нашей. Говорят, в первую экспедицию солдаты много укреплений построили и даже дома.
— А мы еще больше построим, — согласился Алексей Григорьевич, — а потом наш генерал-губернатор с Манчжурской стороной договор подпишет, и все, станут эти земли законными русскими. А ты-то сам как оказался среди переселенцев? Я слышал, не все казаки хотели переезжать, многих по приказу отправляли, другие жребий тянули, кому ехать.
Спиридон, с удовольствием потягивая сладкий чай из цветастого блюдца, улыбнулся вопросу. Был он парень невероятно тщеславный и любил, когда им искренне интересовались.
— А я, Алексей Григорьевич, товарища своего спас.
— Вот как?
— Да, у нас в станице объявили, что в далекие земли поедут только женатые, так сказать, с целью надолго там поселиться. И вот выпал жребий моему товарищу женатому, Егору Скрытникову. Как уж он убивался, не хотел ехать! И выхода никакого для него не предвиделось, понятно же, что с приказами не спорят. А я вроде и не подхожу для набора, неженатый еще, а ехать уж больно хотелось. Говорят, каждому казаку на новой земле аж тридцать десятин земли бесплатно дадут в вечное пользование, подъемные деньги,
