Успеть ко второй луне - Владимир Прягин
– Право же, мистер Логвин, стоит ли так зацикливаться на одном-единственном живописце, пусть и талантливом? У нас в экспозиции десятки других достойных имён, чьи работы ожидают зрительского внимания…
Кира долго и с интересом слушала, но теперь решила вмешаться. Она непринуждённо тронула куратора за плечо:
– Мистер Юхнер, у каждого свои предпочтения и причуды. Мне кажется, будет правильно, если мистер Логвин удовлетворит своё любопытство. Пусть ваш ассистент уделит ему пять минут. Вы ведь не сочтёте такую просьбу наглостью с моей стороны?
– Ни в коем разе, мисс Вишниц! – поспешно сказал куратор. – Но, видите ли, тут есть досадное техническое препятствие. Мистер Ингвардсен вчера сказался больным, и его сейчас нет на месте…
– Ах, мистер Юхнер, – сказала Кира с печалью в голосе, – ну разве это проблема? Дайте мистеру Логвину домашний номер мистера Ингвардсена – и дело с концом. Пусть дальше разбираются сами. А мне уже не терпится приступить с вами к интервью один на один. Надеюсь, наше желание обоюдно.
– Да-да, конечно!
Куратор вытащил из кармана записную книжку в кожаном переплёте с тиснением, быстро перелистал:
– Итак, мистер Логвин, вот его номер.
– Диктуйте.
Стэн достал свой потрёпанный картонный блокнот. Пока он корябал цифры огрызком карандаша, Кира стояла со скучающим видом. А когда он закончил, бросила на него красноречивый взгляд, в котором читалось: «Будешь мне должен». Взяла куратора под руку и удалилась, цокая каблучками.
Ещё несколько минут Стэн бродил по выставочному залу, рассматривал фотографии. Жанровый разброс впечатлял: от мрачного реализма (землекопы, перемазанные донельзя, натужно выгребают лопатами мокрую, тяжёлую глину) до шуточных коллажей (двое детишек разинув рты стоят перед циклопическим тостером величиной с двухэтажный дом).
Стэн спросил себя – интересно, а что он сам сфотографировал бы, если бы стал участником? Впрочем, глупый вопрос. Чтобы поучаствовать в выставке, надо о ней как минимум знать заранее. А откуда бы он узнал? В пресловутом «Курьере» он до сих просматривал только новости, сиречь криминальную хронику. Не из интереса, конечно, а по необходимости, чтобы ориентироваться в текущих раскладах. Ну, иногда читал ещё репортажи с боксёрских рингов и смотрел коэффициенты тотализатора. Рубрика же, которая про искусство, существовала где-то в перпендикулярной плоскости…
Он взглянул на часы и вышел из зала.
На стене в вестибюле неожиданно обнаружился таксофон. Выглядел он причудливо, не обычный прямоугольный ящик, а полушарие, посверкивающее хромом. И повесили его, вероятно, больше для красоты, чем для дела. Но всё-таки он работал – Стэн, услышав гудок, набрал нужный номер.
Ответа не было долго, почти минуту. Потом, однако, всё же раздался голос, вялый и сипловатый:
– Да.
– Добрый день. Могу я поговорить с мистером Ингвардсеном?
– У аппарата.
– Прошу прощения за беспокойство. Моя фамилия Логвин, ваш номер я получил от мистера Юхнера. Хотел бы с вами проконсультироваться по поводу выставки.
– Слушайте, мистер… э-э-э… Сейчас не самый подходящий момент. Давайте позже, дня через три… Или лучше через неделю…
– Я не отниму у вас много времени. Вопрос касается одного из художников…
На том конце провода послышался странный треск. Собеседник выругался сдавленным шёпотом. Стэн спросил:
– Мистер Ингвардсен, всё в порядке?
– А? Ну, это как посмотреть…
– Нужна помощь? Давайте я к вам подъеду.
– Не лезьте в это, мой вам совет… Держитесь подальше…
– Просто скажите адрес.
Несколько секунд было тихо, и Стэн уже собирался напомнить о себе собеседнику, но тот заговорил сам:
– Это полный бред… Вчера, потом ночью…
– Мы во всём разберёмся. Где вы живёте?
– Оловянный проезд, дом тридцать один… Но я же вам сказал…
– Ждите.
Стэн метнулся к гардеробщику, забрал шляпу и плащ, выскочил на улицу. Добежал до парковки, прыгнул за руль. Машина рванула с места, разбрызгав лужу. Улица полетела навстречу, дождь размазался по стеклу.
Ехать, к счастью, было недалеко. Время тоже было удачное, между утренними и предобеденными заторами. Стэн пару раз почти проскочил на красный, успев буквально в последний миг.
Нужный кондоминиум примостился чуть в стороне от дороги. Трёхэтажный кирпичный дом на дюжину квартир, не роскошный, но солидный и основательный. Стэн припарковался у входа. На крыльцо как раз вышла дама с таксой на поводке, и он крикнул:
– Мисс, придержите дверь, если можно! Огромное вам спасибо…
Мельком взглянул на список жильцов. Нужная фамилия в середине, второй этаж… Лестница широкая, с отполированными перилами… Горшки с цветами на подоконниках… Лампы в коридоре светят уютно, мягко…
Он постучал и, не дождавшись ответа, положил ладонь на дверную ручку.
Дверь приоткрылась.
Стэн вытащил свой восьмизарядный «сверчок» и шагнул в квартиру.
Хозяина он обнаружил в гостиной.
Мистер Ингвардсен сидел в кресле и, вопреки опасениям, был не мёртв. По крайней мере, дышал. Но пребывал при этом в некоем подобии транса: застывший взгляд, приоткрытый рот, меловая бледность.
Стэн окликнул его, потряс за плечо.
Хозяин дёрнулся, судорожно вздохнул и вытаращился на гостя:
– Вы кто? Как вы сюда попали?
– Стэн Логвин, мы только что говорили по телефону. У вас открыта входная дверь. Почему, кстати?
– Дверь? А, ну да… Выходил на лестницу, сидел на ступеньках… Но всё без разницы, хоть в квартире, хоть там… И спрячьте пистолет, он вам не поможет…
– Я думал, вам угрожает опасность. Что тут случилось?
– Вы не поверите, сколько раз я задавался этим вопросом… Поймите, мистер, я ведь не псих и даже не алкоголик. Но из-за этой треклятой выставки всё идёт кувырком. И вот зачем я, спрашивается, остановился тогда? Надо было пройти мимо, послать подальше того юнца вместе с его картиной…
– Позвольте, я угадаю. Юнец – это Эрик Белл?
– Он самый, пёс его задери.
Хозяин обречённо махнул рукой и умолк. Стэн, оглядевшись, заметил в углу на столике коньячный графин.
– По-моему, мистер Ингвардсен, вам не помешало бы выпить.
– Не поможет, я пробовал. Впрочем, давайте, почему бы и нет.
– Я налью, если вы не против.
Стэн плеснул в бокал янтарную жидкость. Хозяин сделал пару глотков, но, кажется, даже не почувствовал вкуса. Так и сидел, уставившись в стену перед собой.
– Расскажите всё по порядку, – попросил Стэн. – Вы, насколько я понял, занимались отбором картин для выставки?
– Да… Крайний срок был – неделя перед открытием. К этому времени мы сформировали список участников. Морока та ещё, говоря откровенно. У нас ведь каждый халтурщик мнит себя непризнанным гением. Некоторые, услышав отказ, чуть ли не в лицо мне плевали. Нет, я всё понимаю, мы ищем новое, нестандартное, – но рисовать ведь надо уметь! Хотя бы самую малость! А эти бездари… В общем, предварительный отсев наконец-то кончился. На следующий
