Сказки из Тени, или Записки Пустоты - Кирилл Борисович Килунин
Затянувшееся молчание нарушает Дед…
– Кирилл, уважаемый черт Леха, говорит, что видел на окраине леса, какую – то милую женскую тень, – только слова Деда не способны сломать этот хрупкий мир, который я сам рушил и снова создавал по крупицам вновь и вновь, кажется уже не одну сотню раз.
Леха кивает, со щелчком когтистой ладони доставая прямо из воздуха стограммовый бокал коньяка, по доносящемуся до меня пряному аромату, это – Камю. Черт подмигивает, протягивая раскрытую ладонь, готовый в любой момент достать из воздуха теперь – мой коньяк.
– Нет…, черт побери, – прошу я старого друга. – Этой дряни полно и в поту стронем мире, – мои случайно вырвавшиеся наружу слова с хрустальным звоном разбиваются на тонкие осколки, ударившись об пол вместе с вдруг выпавшим из ладоней Черта-Лехи коньячным бокалом.
– Зачем же ты так, Кирюша, – бледнея, шепчет Дед.
– Пусть больно, но зато это – правда, – внезапно окрепшим, повелительным, и не терпящим возражения голосом, останавливает Деда Серый ангел. А черт, забыв о своей непременной пофигистской улыбке, болезненно морщится, словно его ударили по лицу.
«Никогда не говорите мертвым, что они мертвы, а детям, что в реальной жизни нет места сказочным чудесам. Поверьте, это очень больно, когда твой мир рушится…, прямо на твоих же глазах, а ты уже ничего не можешь сделать».
– Черт, – я всячески пытаюсь смягчить нехорошо сложившуюся ситуацию. – Ты, кажется, видел на окраине леса «милую женскую тень»? Чертов бабник, расскажи…
– Действительно очень милая, – оживляется черт-Леха. – Я даже хотел ее слегка закадрить, но она спрашивала только тебя…
– Да, я то же ее видел, – подтверждает Серый рыцарь, – Хоть пока всего лишь тень, но очень даже симпатичная леди, я думаю, она совсем скоро проявиться, такая загадочная и…
– Нет!!! – кричу я, вскакивая со стула…, внезапно оказываясь сидящим в кресле у раскрытого окна, своей привычной старой квартиры, не своего, теперь уже – просто нашего, мира. Синий лес за спиною…, он есть, его никогда не было, но кажется, он еще будет, когда-то, ведь у меня все еще есть будущее…, а пока…
…бескрайнее теплое море, белый песок, мы идем вместе, держась за руки, словно дети, хоть Ты молчишь, Я все равно знаю, как тебя зовут. Ты…..
Звон, звон разбившегося коньячного бокала… Я стою голыми ногами на полу, боясь сделать шаг, чтобы не порезать ступни, и… просыпаюсь повторно, чтобы отключить, чертов будильник… пора, вставать. Впереди целый рабочий день. И это зима…не похожа на сон.
10
Всего лучше, в этой дурацкой жизни с самого детства у меня получалось рассказывать сказки. Когда я был мал, это называлось ложью, враньем, за это ругали, и даже наказывали, ставя в угол, лишая сладкого. В период взросления, тяга к выдумкам помогала выживать, выкручиваясь из самых нелепейших ситуаций… Во время совершеннолетия, данную способность авторитетные вузовские педагоги объявили талантом, потихоньку приучая меня это ценить, и использовать только по назначению, обозвав заграничным словом – креатив. И только перешагнув свое двадцатилетие, получив определенный багаж знаний, с немалой толикой личного опыта, я поверил в свои сказки, и даже начал зарабатывать на этом деньги.
Это – умение создавать из Ничего – Все…, рассказывать о мире теми красками, которые, к сожалению, или возможно к счастью, недоступны многим (ведь если видишь слишком много, то и хочешь соответственно, как я рад за тех, кто видит мало, и им достаточно…), я не завышаю свой статус – просто вижу Ангелов… знаю звуки, которыми ночь пытается рассказать случайным прохожим, о том, что именно старый флейтист повинен во вчерашнем проливном ливне чуть не затопившем весь город, это его грусть и затаенная обида на несвершившееся чудо вызвали дождь, доведя его до уровня катаклизма.
Наверное, с такой неуемной фантазией, стоит податься в новые пророки, или депутаты местного муниципалитета. Сводя с ума мирных обывателей обещаниями запредельных благ и перспектив. Но я, не настолько тщеславен. И поэтому, для начала стал просто газетным репортером, (газетер, так презрительно называют подобных людей). Выбрав из всех сущих зол наиболее созвучную душе – колонку культуры в политико-экономическом еженедельнике «УралПолитКомПрикамье», заведовать коей (конечно – же, колонкой) мне и поручили всего через пару месяцев беготни на посылках, двух испытательных статей, и душещипательной выволочки у нашего главреда (главного редактора) Артура Дмитриевича Клодта, по поводу моей излишней самоуверенности с чудовищными провалами во владении азами чисто литературного русского языка.
Меня ругали, и печатали… Мир – вертелся. А я, пытался его обогнать. Перебираясь с презентации веб-сайтов Культурных натуралов на выставку художников анархо-пофигистов. Взмахом пера, в порыве юношеского максимализма, пытаясь решить одновременно проблему наркомании, Спида, и общего падения нравов.
Смотря на обычную уличную грязь, и свое заплюхавшееся отражение в холодных осенних лужах, я тогда не пытался, если признаться откровенно, донести до людей какие – либо прописные истины. Какие? Ну, красота – спасет мир. Все мы – сестры и братья. Не греши, а возлюби. Я просто, как и в детстве, пытался рассказать, очередную светлую сказку, впихнув в нее как можно больше правды. Создавая при этом обязательное предчувствие, если не непременного, скорого хепи-энда, то хотя бы надежды, на то, что когда – ни – будь, все будет хорошо. С кем? С тобой, с ним, со всеми нами. А пока, я рассказывал, о том, как увидеть ангелов, и услышать то, что, хочет рассказать ночь. Конечно же, слышали не все, но меня печатали. Две-три статьи в номер, передовица, двести, триста строк – мечты сбывались…, я уже не считал количества напечатанного, просто работал, как вол. Больше моего эго и главреда, вечно ищущего, чем бы таким куртуазно – оптимистичным заткнуть очередную полосную дыру, была довольна мама, показывая очередной выпуск газеты своим подругам, ведь это, написал именно ее сын.
Какое-то время я был счастлив, не от иллюзорной бумажной славы и понимания, что твою статью с личной подписью увидят несколько десятков тысяч человек, а от самого процесса, писать – творить…! То есть, Жить – писать – творить = Творить – жить, жить – писать… и я писал, думая, что творю…
Немного мечты в теплых тонах: « …На картине Н. Шахова. «Гуляющие люди» две фигуры в серых кружевах – мать и дочь. Стоя у самой кромки большого озера, они смотрят в него. Что хотят увидеть женщина и ребенок? И что увидите, и поймете Вы?…
