Академия Меча и Чар 1 - Кира Тигрис
Мне это сполна удалось – белая пернатая бошка тут же исчезла, из клюва вырвалось что-то похожее на «Чтоб тебя тролль!»
Музыка стихла, освободив всех из своего сладкого плена смертельной тоски. Андреа опустил скрипку, Арест встал с колен, остальные украдкой утерли слезы, а мудрейший старик объявил надрывистым и дрожащим от пережитых эмоций голосом:
– Браво маэстро! Твоя музыка переживет всех бессмертных! Добро пожаловать на «Гермес»! Друг мой, ты заочно принят в славный дом Голдстонов – дружную семью искусных мастеров и талантливых гениев! За своими широкими плечами мы носим темные мантии, что блестят на солнце тончайшими золотыми нитями. Именно нашими трудолюбивыми руками построен Люксард, нами создано все, что ты увидишь. Даже вот этот корабль!
– Эм…Спасибо! – пролепетал растерянный Андреа, его загорелое лицо снова исказила боль, на этот раз физическая. Пальцы его левой руки были стерты до костей о дымящиеся струны, липкая палая кровь тяжелыми каплями усеивала трап. – Мама Мия! Щиплет!
– Дай мне свою руку, – тихо попросила Принцесса Габриэль, на ее темных густых ресницах все еще блестели предательские слезы, вызванные отчаянной скрипкой, – не бойся, сейчас тебе станет легче.
И, действительно, как только окровавленная кисть оказалась крепко обернутой в ярко-алую мантию Ареста, боль действительно стихла и прекратилась кровь.
– Вы чародеи? – удивленно спросил мальчишка, с изумлением уставившись на свою исцеленную руку – от глубоких порезов не осталось даже шрамов. – Это же магия, да?
– Это обычный хитон или плащ Файерстила, – объяснила Габриэль, поправляя мантию Ареста – на безупречной ткани не осталось даже и пятнышка, – каждый наш воин носит целительную накидку за плечами, ткань которой способна заживить любую рану.
– Между прочим, – влезла в разговор Кассандра, уставшая протирать свои запотевшие очки, – это наша разработка! Патент принадлежит Айронвилам!
– Бред сивого тролля! – вмешался Амадеус, – вы сделали только ткань! Плащи же шили наши эльфы!
– Довольно! – резко оборвала спорящих Принцесса, недовольно покачав своей светловолосой головой – Арест не сводил своих печальных глаз с ее роскошных кудрей золотисто-карамельного цвета. – Время вышло! Мы возвращаемся на корабль и поднимаем трап.
Все послушно кивнули, покорно пробормотав себе под нос «Да, Ваше Высочество». И лишь один белобородый Сальватор осмелился последний раз окинуть долгим внимательным взором тихий пригородный порт. Впрочем, ничего нового он так и не увидел, и потому быстро спросил у скрипача:
– Нет ли у тебя друзей на этой земле, юноша, чей бы талант мог сравниться с твоим? Или, хотя бы, бы оказался в половину равен твоему?
– Нет, – резко ответил Андреа, даже не оборачиваясь. Задумчивый взгляд его черных глаз отчего-то остановился на белоснежной скрипке – от ее изящного грифа все-еще поднимались редкие клубы дыма, тонкий смычок чудом оставил струны целыми.
– Я не отсюда, – покачал черной кудрявой головой загорелый скрипач, – мой дом в Сорренто в далекой солнечной Италии. Всегда был там, всегда там и останется. Здесь я оказался по злой воле судьбы, пытаясь от нее же убежать.
– Так ты не местный? – удивленно нахмурилась Кассандра, разглядывая парня сквозь свои роговые очки словно через микроскоп, снова спущенные на кончик носа. В ее твердом голосе звучала надежда. – Значит, ты не можешь быть…
–… мальчиком без лица, – шепотом продолжил за нее Амадеус, его изумрудные глаза значительно повеселели. – Ладно, в семье мастеров Годстонов из этого парня никто никогда не сможет сделать мятежника и убийцу. Добро пожаловать на корабль, Андреа! В Академию Меча и Чар!
– Сами туда идите, – огрызнулся скрипач, несколько секунд он пристально всматривался в лица своих неземных собеседников, переводя недоверчивый взгляд с одного на другого, – я не знаю и не хочу знать, кто вы! Я пришел к вам только ради Лианы! Мне не нужна никакая Академия! Я не верю в ваши сказки! Помогите мне! Спасите ей жизнь! И я сделаю для вас все, что угодно!
– Послушай, маэстро, ты слишком быстр и горяч, – глубоко вздохнул Амадеус, тяжело и устало, – в крови твоей возлюбленной яд Черного Скорпиона, который способен убить даже нас, бессмертных. Я не знаю, что ее держит в этом мире – твоя любовь или твоя музыка, но я и мои джинны сделаем все возможное и невозможное, чтобы разбудит Лиану и вернуть ее тебе! На это потребуется время. Много времени. И все будет зависеть только от тебя.
– Я готов ждать хоть всю мою жизнь! – воскликнул Андреа, – чтобы хоть на минуту снова увидеть ее голубые глаза, я готов пожертвовать всем, даже своей жизнью!
– Спасибо, пока не надо, – улыбнулся ему Главный Маг, довольный тем, что наконец-по получил возможность объяснить мальчишке то, что от него требуется. – Мы не берем смертных в ряды Файерстилов, наших храбрых воинов. Люди никогда не смогут сравняться силой и мужеством с бессмертными, их наличие в нашем Светлом Легионе только ослабит нашу армию. Но мы приглашаем одаренных смертных занять достойное место среди наших мастеров, алхимиков или… магов.
В конце предложения он сделал неловкую заминку. Амадеус сопротивлялся до последнего, лишь бы не брать учеников с Большой земли в свою чистокровную семью Драгонвудов и не обучать их магии. Честно, он считал смертных «еще хуже и никчемнее, чем враждебных лабораторных крыс Айронвиллов». Все тайны магии останутся у Драгонвудов, и даже приказ Светлого Короля не сможет заставить Амалеуса набрать себе учеников из смертных – он просто не найдет среди них ни одного пригодного для обучения. И потому Маг, довольный тем, что Андреа, как и все люди искусства, окажется в семье Голдстонов, сейчас приятно улыбнулся:
– Нет сомнений, ты займешь достойное место среди наших гениальнейших маэстро! Твоя судьба давать концерты при дворе самого Светлого Короля!
– Только, возможно, репертуар следует изменить на более.., – начала Кассандра, тяжело вздыхая, но тут же замялась, будто осознав всю неуместность своего замечания, – на более радостный… на менее тоскливый…
– Это невозможно! – тут же выпрямился Андреа, – пока Лиана не откроет глаза, я буду терзать ваши души скрипкой! Ни одного аккорда не будет в мажоре!
– Вот ты! Блин! – проворчал я себе под нос, бесшумно и потому очень медленно разворачивая лодку – нет, не к кораблю, а обратно, к берегу. – Я сваливаю отсюда! Пока этот Андрей не начал снова пиликать!
При всем уважении к своей счастливой монете, я боялся, что белый ворон с фиолетовыми глазами доложит на меня своему рыжему хозяину, и тот примет надлежащие меры. Надо уносить ноги с этого странного корабля и еще более мутной компании в мантиях. Сказано – сделано!
Я не слышал, как Андреа беспрекословно согласился учиться в таинственной Академии Меча и Магии, как
