Ведьма. Истоки - Галина Валентиновна Чередий
— Что-то такое уже было. — вставила бабуля, которая переводила совершенно спокойный взгляд с меня на Данилу и очень как-то понимающе улыбалась.
Едва мы вошли в спальню и я закрыла дверь, как Лукин вероломно обнял меня, втер буквально собой в стену и, вынудив запрокинуть голову, поцеловал. Тем самым магически опустошающим мои мозги и отправляющим тело в сладкую невесомость образом. А я ничем не смогла ему помешать, потому что и не треснешь же заразу эту, ведь Луна там разбери в каком состоянии раны прежние и нет ли новых.
— Какого черта вообще? — задала риторический вопрос, немного отдышавшись и уткнувшись лбом в его грудь.
От Данилы пахло потом, густым коктейлем от компонентов зелий, еще немного дымом и лесом и моим спокойствием. Как бы там ни было, чтобы вокруг не творилось, когда он рядом и я могу его касаться, внутри есть островок этого самого спокойствия, на который мне уже жизненно необходимо опираться.
— Люсь, так надо. — буркнул ведьмак и прижался губами к моему лбу.
— Кому? — я откинула голову, чтобы поймать его взгляд.
— Нам, василек. Все, что я делаю с определенного момента нужно нам.
Что-то я не припоминаю среди самых необходимого мне бой-френда главу целого ковена с кучей стервозных и однозначно привлекательных и сексуально раскованных ведьм в качестве подчиненных. Остров спокойствия вдруг резко потерял в размерах и настроение мигом испортилось.
— Ты добился таки чего хотел, да? — спросила, стараясь не допустить в голос желчности, выдавая с потрохами эмоции. Ну да, удачи мне с этим.
— Ага, так и есть.
— Стал безмерно крут и все с тобой теперь должны будут считаться.
— Точно. — поддакнул ведьмак, очевидно собираясь меня взбесить по-полной.
— А я тебе в качестве жены нужна, как вишенка на торте, точнее моя сила, что идет в комплекте?
— Эх, твоя-то вишенка мне не досталась. — с нарочитым сожалением вздохнул мужчина и я с большим трудом сдержалась, чтобы не пихнуть его в грудь, вырываясь.
— Лукин!
— Казанцева пока! — отзеркалил он.
— Я серьезно. — прорычала сквозь зубы.
— Так и я тоже. Обидно же. — я шумно вдохнула, собираясь уже врезать ему хотя бы вербально, но Данила пригрозил. — Люська счаз опять целовать буду пока не угомонишься! Мне нужен этот долбаный ковен-серпентарий, идущая в комплекте власть и вес среди подлунных для того, чтобы я мог обеспечить тебе безопасность и спокойную жизнь, балда!
— Да? — туповато спросила после краткого зависания.
— Да, Люсь. Эта самая спокойная жизнь у тебя может быть только при условии сохранения тайны о твоей истинной сущности и силе, понимаешь? Для всех ты останешься просто рядовой ведьмой. А значит, тебя бы продолжили донимать и атаковать. В итоге бы нарвались на ответ однажды и допетрили на кого нарываються. И понеслись бы слухи. А значит инфа рано или поздно у осведомителей отдела. И что тогда, Люсь? Скрываться и бегать по свету? Не факт же, что в следующий раз захотят предложить хотя бы под них лечь, а не примут решение о превентивном уничтожении. Не нужны человеческим сильным мира сего существа вроде тебя, Люсь. Твоя то сила — это сама природа и куда огромнее и древнее, что кому-либо из них светить в принципе может.
— Как-то это все пессимистично. — вздохнула я.
— Не-а, нормально, жизнь просто, василек, которая не стоит на месте. В древности тебе бы поклонялись, храм какой-нибудь забабахали даже, в Средневековье спалить бы попытались, но хрен бы преуспели. А в наше время запросто пустят пулю в голову и от этого тебя никакой магией не прикроешь. Единственная наша защита — поддерживать общее убеждение, что ты обычная ведьма. Да, даровитая и сильная, но всего лишь ведьма, а не повелительница целой стихии, что может, слегка рассердившись, смыть к хренам полгорода.
— Я бы никогда такого не сделала и не сделаю!
— Это знаю я, ты, твои близкие и оборотень, которого я бы тоже подтер, честно говоря. Но люди и нелюди, что не знают какая ты, не захотят соседствовать запросто с подобной мощью. Использовать или уничтожить — других вариантов нам с тобой не предоставят, поверь, василечек.
— Я верю.
Правда ведь это. Верю. Уж кто-кто, а Лукин ведает о чем говорит.
— А в то, что я самый идеальный в мире мужик, за которого тебе нужно замуж идти аж бегом веришь? — поиграл бровями Данила, расплывшись в своей обычной ухмылочке.
— Да я же не против, но к чему такая спешка?
— Ну да, ты сейчас посмотришь-посмотришь на весь этот цирк вокруг, что начался и скажешь — да иди ты лесом со всей этой тусней. Не-не, давай жениться пока не поумнела ты и передумала. Тем более, всю родню собрали для расторжения договора о родстве, вот разом все и оформим.
Логично и практично конечно, но чуточку обидно. Такое событие, я же не сто раз замуж выходить планирую, чтобы относиться к этому, как к ерунде проходной.
— Блин, ну никакой с тобой романтики, Лукин!
— Люськ, да в жо… к бесам ее, романтику эту пока. — он попятился задом, увлекая меня за собой и плюхнулся в мягкое кресло, заставив сесть ему на колени. — Я бухаться на коленки и свистеть тебе о вечной любви не буду, ясно? Я хочу тебя. Сейчас. Сильно — аж пипец. Люблю тебя. Сейчас. Сильно ли нет — не знаю, потому что хрен его разберешь, в чем эту силу измерять-то. Помру за тебя, если по-другому вдруг никак — да, но буду для начала биться до последнего и ужом вертеться — лазейки любые искать. Будет ли все так же до последнего вздоха и не отожрет ли время спустя годы у нас страсть — понятия не имею. Открытым для тебя полностью тоже быть не обещаю. Потому что я не враг себе и нашим отношения показывать, каким засранцем могу быть со всеми, кто не ты и не твои близкие. Сидеть у твоей юбки тоже не буду — ну не та у меня натура, смирись. Мне без авантюр хоть иногда — тоска. Но я тебе одно не то, что пообещаю — жизнью поклянусь — я никогда врагом твоим не обернусь и не предам, Люсь. Даже если любви всей конец настанет и хоть какие там обстоятельства вокруг —
