Шоссе Петля - Олег Новгородов
Я взял свою кружку и потянулся за чайником.
- Какая ты сегодня добрая и спокойная…
- Будешь тут спокойная! Ты что, считать не умеешь?!
- В смысле - не умеешь?
- Сегодня же пятый день, вот в этом смысле! Ночью опять кого-то убьют! И я боюсь!!!
- Люд, уймись, - попросил я. – Никого не убьют.
- Тебе-то откуда знать? Вон, Лёха говорит, они весь район перелопатили, а так его и не нашли!
- Уже не найдут. Нету его, маньяка. Двадцать лет назад Костя Крым зарубил топором сожительницу и сам на себя заявил. Это было в Чертоплесе, в тюменской области. Там тоже искали серийного убийцу. Костю быстренько осудили, спровадили на лесоповал и забыли о нем думать. Спорим на что угодно, что сразу после этого чертоплесский маньяк растворился в воздухе?
Людка вытаращила на меня глаза.
- По-твоему, маньяком был Крымцев?!
- Почти сто процентов – он. Очевидно, ему вот-вот могли сесть на хвост, и убийство подруги понадобилось для отвода глаз. Вот, мол, я какой: убил, но из ревности, сознаюсь, вяжите меня, сажайте и расстреливайте. А он ведь святоша редкостный, его, наверное, еще и пожалели… Отсидел и подался в Москву, затихарился, насколько смог, а потом принялся за старое. Но не выдержал, рехнулся и покончил с собой.
____
…Ромка ушел за пивом и жвачкой, и Коновала я встретил в гордом одиночестве. Он не выразил порицаний, а просто уселся в кресло и думал о чем-то своём, сцепив пальцы на животе. Я загодя скинул на компьютер фотографии с лестничной клетки и сейчас воспользовался Ромкиной «самоволкой». Поскольку Коновал всё-таки знаток, пусть он и прокомментирует эти кадры.
- Борис Францевич, вас не затруднит посмотреть кое на что? – попросил я. Коновал пересел к компьютеру. – Что вы об этом думаете? Причуда большого города или кто-то пробует себя в амплуа вудуиста?
Поправив на носу очки, Коновал наклонился к монитору.
- Ну что же, это языческий фетиш. Откуда снимки?
- Из моего… с сайта serial-murders, из топика про Мясорубщика. Языческий фетиш, говорите?
- Да. Его описывали задержанные из «Паствы слепого зла», но при обыске на даче он найден не был. Видимо, идола унес с собой главарь. Всмотритесь в него получше: ничего не напоминает?
Я нахмурился, разглядывая фотографию. Чурка как чурка… очертания бутылочные, по краям смазанные, хотя света на лестнице хватало – Костя же поменял лампочку.
- Ну? – поторопил меня Коновал. Он явно сообразил, что я обманул его по поводу сайта, и фото вовсе не оттуда, но был не раздражен, а, скорее, озадачен.
- Трудно сказать… Впечатление, что видишь кого-то вдалеке от себя, метрах в ста. Контуры размываются, рельефа не видно – плоскость. В общем, как бы ночью, в темноте, пытаешься кого-то рассмотреть…
Коновал кивнул.
- Правильно. Так вот, это он и есть. Вымрак. Стерегущий во тьме.
____
В метро, возвращаясь домой, я пересматривал свою версию, и, пересмотрев, признал себя никудышным детективом. Склеил ее из каких-то обрывков, натасканных из Интернета, внушив себе, что увидел главное, чего не увидели профессионалы: серийные убийства в Чертоплесе происходили незадолго до того, как Крымцев отправился по этапу.
Ночью всё обманчиво. Ночному вдохновению одинаково наплевать и на условности, и на логику, и оно чревато не жизнестойкими плодами.
А теперь начнем всё с начала, сказал я себе, протискиваясь к освободившемуся месту. Уж если думать, то с удобствами.
Главное тут в другом. Главное, точнее, главный – тот заказчик, который приехал в захолустный городишко из Москвы, чтобы поручить даровитому резчику сделать для него ч т о - т о. Да неужто поближе никого не нашлось? Или важно было не само качество исполнения, а местный колорит?
Это Крымцев выточил из куска дерева Стерегущего во тьме.
По наивности обозванный мною «чуркой» фетиш крайне примитивен, большого искусства в него не вложено. В нем есть кое-что посильнее искусства. Крым ведь вхож был в скит «добрых стариков», и ничто не мешало ему попросту скопировать Стерегущего во тьме с более раннего подлинника.
В Москве идол осел на даче, где собиралась на шабаши «Паства слепого зла». Главарь «Паствы», наверное, безраздельно верил во всемогущество череховского демона. Верил настолько, что, рискуя быть схваченным, теряя драгоценные минуты, всё же забрал идола с дачи, не сомневаясь, что тот спутает погоню, даст ему уйти.
И ведь ушел…
Костя Крым не мог не знать, что за чудовище отправляет к людям. Польстился на деньги, или, одержимый «демоном» внутри себя, злорадствовал, вытачивая копию древнего идола?
Так и останется загадкой, почему, найдя свое «творение» повешенным на лестнице, Костя не пожелал задерживаться ни
