Как стать злодеем в Габене - Владимир Торин
Полли задумчиво поправила шляпку, подтянула перчатки и… вдруг поймала себя на том, что перчатки на ее руках ей не принадлежат.
– Проклятье! – прошипела она. Быстро оглядевшись по сторонам, Полли стянула с рук черные кожаные перчатки Зубной Феи и заменила их мягкими бархатными перчатками из «Перчаточной мадам Прилл».
– Внимательнее, мисс Трикк, – проворчала Полли. – Так и до разоблачения недалеко.
У входа в здание редакции топтались несколько неприглядного вида господ в потертых, наваливающихся на глаза кепках и потертых котелках. Все они походили на громил разной степени обтесанности. Полли несколько напряглась, заметив дубинки, которые эти милые господа неумело прятали под пиджаками и короткими бушлатами.
«Кто тут у нас? – подумала она с тревогой, пытаясь разобрать какие-нибудь особые приметы одной из банд Тремпл-Толл. – Что они здесь делают? И уж не меня ли поджидают?»
Один из громил, судя по всему, главарь, заметил ее, пригладил короткие неопрятные бакенбарды и приподнял котелок, приветствуя Полли. Этот толстяк в пальто, надетом поверх мясницкого передника, не выражал угрозы.
– Мэм, – поздоровался он. Его спутники нестройно поприветствовали Полли.
«Все понятно, – про себя усмехнулась мисс Трикк. – Кажется, они караулят тут кого-то из сплетников…»
Под двери редакции нередко приходили раздосадованные той или иной статьей и недостаточно лестным обращением со своими именами герои заметок. Подняться в печатный зал они не решались, но терпения им было не занимать: по этой причине многие из бойких и острых на язык газетчиков частенько ночевали прямо в редакции.
– Разрешите пройти, джентльмены? – спросила Полли.
– Конечно-конечно. Прошу, мэм. – Толстяк отступил в сторону. – Вы ведь наверх, мэм? Может, передадите… гм… мистеру Уиггинсу, что к нему пришли его добрые друзья?
– И что, если он не вернет короля-гуся, мы пересчитаем ему все ребра, – вставил один из громил.
Толстяк недовольно пожевал губами:
– Тише-тише, Пэдди. Простите моего племянника, мэм. Никто не будет…
– С удовольствием передам! – ответила Полли. – Пересчитаете ему все ребра – запомнила. Если хотите мое мнение, то ребра мистера Уиггинса давно напрашиваются.
Пара громил хохотнули, толстяк одобрительно кивнул.
Полли толкнула дверь, быстро поднялась на второй этаж.
В печатном зале уже почти не осталось следов визита Зои Гримм. Весь снег убрали, столы вернулись на свои места, через все помещение были протянуты веревки, на которых сушились закрепленные прищепками листки бумаги.
Бенни Трилби сгорбился за своей печатной машинкой, его пальцы стремительно отстукивали по клавишам. На Полли он бросил лишь короткий быстрый взгляд.
– Как поживает ваша дохлая рыба, мисс Трикк? Пахнет пирожным?
– Рыба объелась пирожными и скоро лопнет, – досадливо ответила Полли.
– Ну и замечательно…
Уиггинс обнаружился за своим столом. Закинув на него ноги, он развалился в кресле с чашкой кофе. Господин репортер устроил себе заслуженный, как он считал, отдых (пока шеф не видит).
– Мистер Уиггинс, – сказала Полли. – К вам там пришли. Что-то связанное с гусями или королями. Я так и не поняла…
Уиггинс поперхнулся кофе и выронил чашку. Стащив со стола ноги, он скрючился, пытаясь прокашляться.
Не прерывая печатание, Бенни Трилби расхохотался.
– Осторожнее, Уиггинс, горло сломаешь!
Как бы Полли ни было приятно наблюдать страдания мерзкого Уиггинса, сейчас у нее не было на это времени.
Под хлюпанье и кашель репортера она развернулась и направилась к лестнице. Она думала о Уиггинсе, о том, как он ее постоянно подначивает, и о том, что, возможно, сегодня он наконец получит по заслугам. А еще о том, что у него сломалось горло… сломалось горло… где она могла такое слышать?..
Впрочем, мысли мисс Трикк быстро сменились, стоило ей спуститься в линотипную. «Сейчас не до злыдня Уиггинса…» Еще бы: ведь она была в одном шаге от того, чтобы разгадать одну из тайн Зои Гримм. В сравнении с этим сейчас все прочее отступало на второй план.
Преодолев непривычно тихий подвал, в котором обычно и печатались тиражи «Сплетни», она повернула ручку на низенькой дверке в его глубине и нырнула в полутемный подземный зал.
Это место в редакции называли «складом растопки», и то правда: почти все пространство здесь занимали старые газеты. Стопки старых выпусков «Сплетни» высились от пола и до потолка, и громадные штабеля из газетных кип уходили вдаль, между ними едва можно было протиснуться. Хоть Полли и провела в этом хранилище довольно много времени, она до сих пор не имела ни малейшего представления о его реальных размерах – кое-кто из редакции поговаривал, что оно простирается под значительной частью площади Неми-Дрё. Полли никогда не заходила в этот газетный лабиринт далеко, но не сомневалась, что это правда.
Прямо у входа стоял заставленный стопками газет стол, где-то там должен был быть и стул.
Полли подошла к столу и несколько раз позвонила в звонок.
Долго ждать ей не пришлось: сутулая фигура мистера Филдса вынырнула из прохода между рядами газетных кип.
– О, моя любимица! – вдохновенно прошамкал беззубым ртом смотритель редакционного архива.
– Добрый вечер, мистер Филдс.
– Решили навестить старика перед праздниками, мисс Трикк? Или этот хмырь в клетчатой бабочке вас снова сюда сослал?
– К сожалению, последнее. – Полли не стала вдаваться в подробности. – Мне нужна ваша помощь, мистер Филдс.
– О, ну конечно, мисс Трикк. Чем могу быть полезен?
Полли достала из кармана пальто письмо Каминника, найденное в доме № 18 на Пыльной площади. Сейчас ее заботил лист с цифрами. Она протянула его старику.
Тот надел на нос пенсне, пробежал глазами список.
– Вам нужны все?
– Да. Вы найдете их?
– Для вас, мисс Трикк, я отыщу каждую.
Он подошел к столу и нажал на педаль под ним. На стоявшем рядом стуле поднялась и накренилась седушка, с нее соскользнула на пол пачка газет.
– Обождите здесь, мисс, я скоро.
Мистер Филдс исчез в проходе между кипами, а Полли опустилась на стул.
Еще там,
