ЧОП "Заря". Книга пятая - Евгений Александрович Гарцевич
Я досчитал до сорока, выжидая момента, когда патрули будут максимально далеко от кургана и метнул финку, смазанную ядом от Харми, в ближайший затылок. А во второй выстрелил из револьвера. Одновременно они не упали, тот, в кого летела финка, начал оборачиваться на звук простреленного черепа, но лишь подставил ухо под удар.
Уже не скрываясь, подскочил к двери, заглянул в проем и затащил туда тела. И побежал вниз по ступенькам. Насчитал сорок штук, когда проем внизу преградила темная тень в балахоне. Дважды выстрелил в силуэт и прыгнул на упавшее тело. Контрольный удар лапкой и сразу же еще два выстрела в Грешника, дремавшего за столом в углу. Плюс контрольный в капюшон, потому что первых двух выстрелов явно не хватило.
Я быстро осмотрел комнату — что-то типа предбанника, совмещенного с комнатой отдыха. Несколько шкафов, стол, две лавки и две двери. Широкая решетка со следами от колес на полу, будто туда постоянно что-то возят на тачке. Вторая дверь низкая и узкая, вероятно, кладовка.
На ходу перезарядился, выломал лапкой замок решетки, хотя потом заметил ключи рядом с одним трупом. Но так быстрее. К тому же с той стороны ко мне уже шли Грешники, среагировавшие на шум.
Я ускорился, пользуясь неожиданностью и полумраком буквально пронесся через коридор, расстреляв двух молодых лысых послушников. По бокам были пустые камеры со следами пребывания узников — солома, все еще подванивающие ведра и мусор с остатками глиняной посуды. Потом «мясницкая», не пыточная, а именно мясницкая. По-другому назвать комнату я не смог — небольшая гильотина, окровавленный пень и корыто с короткими костями, среди которых темнело несколько медных колечек. И второе корыто, доверху наполненное зубами.
Концентрация темной энергии в комнате зашкаливала настолько, что, даже плотно захлопнув толстую дверь, я будто слышал эхо обезумевших фобосов.
Снова лестница и овальное помещение, в котором на меня с ходу кинулось два старика. Не бойцы. Возможно, ученые — силы до фига, а пользоваться не умеют. Первый еще хоть что-то попытался, начал бормотать какое-то заклинание, медленно формируя вокруг себя защитный купол и призрачные щупальца, распустившиеся за спиной. А второй так просто взвизгнул и, задрав полы балахона, попытался проскочить у меня за спиной к лестнице.
Оба там же и легли. Один с лапкой в глазу, а другой с финкой в затылке.
Я прошел в следующее помещение, откуда уже даже сквозь стены фонило той самой инородной для мира Грешников аурой. Увидел длинный каменный алтарь в центре, узкий стеллаж у стены и хитрую деревянную конструкцию, внутри которой верх ногами висел полуголый худой человек.
Узнать императора в нем было очень сложно, еще и ракурс не способствовал. Подвязанный за щиколотки и распятый внизу за руки, причем рука была привязана так, чтобы кровь из раны на вене стекала в стеклянный резервуар. Рана была не первая — все предплечье, причем на каждой руке, было в свежих шрамах. Волосы практически доставали до пола, глаза открыты, но зрачки в закате.
Но это был он! И он был еще жив!
«…ох ты ж, батюшки…» — озвучила мои мысли Харми.
«…Матвей, давай быстро, наверху началось…»
Ларс озвучил развединформацию, полученную от Белки. Но я и сам уже слышал отголоски криков наверху и первые далекие взрывы.
Бросился к императору и стал резать ремни и ломать, поддерживающие его элементы каркаса. Поймать его не успел, но порадовался едва слышному стону, когда царственный лоб уткнулся в пол.
Отвлекся на шаги на лестнице и встретил гостей тремя короткими очередями из «шмайсера». Отбросил два скатившихся тела, метнул вверх светошумовую гранату с полынью, и бросился обратно к Императору.
В пространственный карман его нельзя, чужая структура, плюс он и в свой-то не может. Значит, тащим по старинке. Но карман все-таки активировал — закинул туда все склянки с кровью, которую успели надоить Грешники.
Император в сознание так и не пришел, поэтому не спрашивая разрешения, залил ему в рот восстанавливающий эликсир и кульком забросил его на плечо. Запитал энергией Харми и мейна — первая, чтобы следила, чтобы он кони не откинул, а второго, чтобы не дал свалиться и щит сформировал.
Заглянул на лестницу. Кинул еще одну гранату и как только раздался взрыв, взбежал по ступенькам, стреляя на опережение. Проскочил дальше, перепрыгивая через тела, и бросился в коридор с клетками. Император ерзал и постанывал на поворотах, но спасибо мейну — не соскальзывал и казался практически невесомым.
Из первой комнаты по нам открыли огонь, несколько пуль загустели в силовом облаке мейна, а часть прошла по касательной. Я заскочил в камеру, отстрелялся и с помощью мейна прокинул подальше еще две гранаты. И опять стрелять во все, что движется или шевелится.
И бегом дальше. Самым сложным был выход на поверхность. Где-то там на другой стороне поселения слышались звуки боя, а вот крики засады вокруг входа гудели практически прямо над головой.
— Харми, давай свою химию… Нужен дым!
Я прижался к дверному проему, прислонив свою ношу к стене, и взял в руки две гранаты, заряженные полынью. Пустил энергию, на секунду отдавая управление египтянке, и начал смотреть, как поток силы побежал по рукам. Гранаты нагрелись, вокруг них появилась пульсирующая аура.
Когда Харми закончила, чуть высунулся и закинул гранаты на улицу. Зарядил в «шмайсер» новый магазин и подобрал царственное тело. Дождался, пока выход из кургана начнет затягивать дымом, переключился на Ларса и прокинул через лестницу всю мебель, которая была в комнате. Две лавки и стол, под прикрытием которого и сам побежал вверх.
Мебель летела прекрасно, по крайней мере, до того момента, пока не разлеталась в щепки от выстрелов и заклинаний Грешников, дыма было много, почти двухметровая стена на десяток метров, а вот я начал уставать. Слишком много забрали фобосы. Но расслабляться было рано.
