Как становятся ведьмами - Добромуд Бродбент
«Грех заниматься таким, — повторила она мимоходом, пояснив для меня. — Без договора с высшими силами, всё придется брать на себя и молить о прощении Бога»
В тот день по причине того, что оставить меня было не с кем, взяла с собой и меня. Я не знала, что такое испуг в значении этого слова и бабушка пояснила: мальчика напугала злая собака, теперь он заикается и писается в постель. Бабушка долго готовилась, носилась с белым яйцом, ходила с ним в церковь, ложила к иконам. Да, это бабушкино слово «ло-жи-ла я», она и матери моей так говорила, если она её поправляла. Когда мы пришли в дом той женщины, бабушка долго катала яйцо по телу мальчишки не старше меня, что-то шептала, а потом разбила яйцо в раковину. Я видела, даже сейчас вижу эту картинку, оно было чёрное, и желток, и белок…
Вечером я сделала всё, как сказал Златан, и спала спокойно и сладко, подобно ребёнку. Больше меня ничего не тревожило.
Был, правда, один момент, но ему я не придавала такого значения. Меня подруга позвала в солярий, заявив, что негоже лето встречать поганками бледными. Надо было брать времени меньше с моей-то белою кожей. Я обгорела. Уже к вечеру вся покраснела, любое прикосновение одежды доставляло неимоверную боль, поднялась температура, а меня одолела сонливость, что бывает при солнечном ударе. Вот там, между сном и реальностью, я явственно чувствовала, как чьи-то руки меня натирали какой-то прохладною мазью, что пахла анисом. И когда меня перевернули, прилагая усилие, с живота на спину, я лишь крепче зажмурила глаза, решив не просыпаться, боялась увидеть что-то не то.
В остальном дни потекли своим чередом. Мы много времени проводили с любимым соседом, вместе ели и пили, ездили в магазины. У меня даже стали появляться мысли пригласить его на ночь, но я отчего то смущалась. Наш огород давал всходы, зацветала клубника…
Неожиданно вечером за очередной шахматной партией Златан спросил:
— Ты до сих пор любишь его?
Я сразу поняла, о ком он, но хотела уйти от ответа. Ответ и не нужен был, Златан всё понял по моему лицу.
— Хочешь его вернуть? — пытливо всматривался он.
— Да, наверное, — промямлила я.
— Так да или нет? — отчасти сурово уточнил Златан.
Я посмотрела на него, в его чудесных светло-зелёных глазах мерцали отблески пламени.
— Да, — тихо ответила я.
— Я могу это сделать, — сказал Златан. — Ты мне веришь?
Я верила ему так, что если бы он пообещал мне с неба луну, я б ни секунды не сомневалась, оттого только кивнула, спросив:
— А как?
Он откинулся на спинку стула, скрестил руки и с видом человека, не сомневающегося в своих словах, заявил:
— Твою проблему нетрудно решить. Первым делом надо избавиться от твоей сестры, а затем наложить на него оморочку. Забудет он обо всем, ни на кого, кроме тебя смотреть не будет. Станет послушней и вернее собаки. Хочешь?
— Хочу.
Наш разговор приобретал мистический дух суеверий, но совсем не пугал меня. По необъяснимой причине я была уверена, что Златан не причинит мне вреда, что он на моей стороне. Хотя, вроде я должна испугаться. Видя мою заинтересованность, он продолжил:
— Это будет довольно пугающий для тебя обряд, большую часть из него ты должна сделать сама. Будет одно условие, если откажешься от него по итогу, то согласишься выйти за меня замуж.
Я нахмурилась, странному повороту. Вроде сам предлагал вернуть мне мужчину, которого я любила, и при этом звал замуж. Не скажу, что идея стать женой Златана показалась мне столь уж плохой, но я не думала, что откажусь от Романа.
— Ну, стать твоей женой — неплохой вариант, — посмеялась я, не до конца веря во все заморочки.
В глубине его глаз, я видела, что мои слова про наш брак его всё же обрадовали.
— Для начала, — сказал Златан, — нужно в душу к твоей сестре подселить мертвеца.
08…
Меж тем луна, рассеявшая мглу,
Затмив собой сиявшие светила,
Подобно медно-красному котлу,
В полночный час над нами восходила
09. Кладбище
— Для подселения мертвеца необходима мертвая вода, — сказал Златан. — Собирать мертвую воду нужно в полнолуние на кладбище.
Когда настало полнолуние, мы отправились на старое кладбище, где уже несколько лет не хоронили людей. Златан остался ждать в машине. Я должна была всё сделать одна, но фонарь он мне всё-таки выдал. Я неуверенно взглянула на Златана. Почему-то мне захотелось его поцеловать. Я усмехнулась, чего в голову не придет, лишь бы никуда не ходить.
— Ничего не бойся, мёртвые тебя не тронут, — напутствовал Златан.
Легко сказать — не бойся, а если ты темноты с детства боишься? Удивительно, но, если спросить у взрослых людей: чего они боялись в детстве? Страх темноты назовут самым первым. Мрак затмевает все другие страхи, он их поглощает. По сути, это не страх темноты, а переживания по поводу того, что может скрываться в сгущенной черноте. Воображение с радостью рисует картинки возможностей. Темнота — это одновременно присутствие и отсутствие, потому что темнота является сущностью сама по себе. Она замещает всё собой, отменяя другие предметы. Я сглотнула. Существует один способ борьбы с таким страхом — держать пустой голову, не допускать даже проблеска мысли о чем-то плохом. К слову, замечу, у счастья такие же методы. Собралась с духом и шагнула к входу на кладбище. Освещения здесь не было, да и, собственно, кому оно нужно, разве только таким безумцам, как мы с Златаном. Отчасти всё это действо напоминало очередную нашу забаву, но на этот раз из разряда страшилок. Я включила фонарь и, сделав шаг на территорию кладбища, произнесла, как учил Златан:
— Мёртвые, я пришла, смерть свою принесла. Вам крепко спать и смерть мою сторожить, в гроб положить, на крепкие замки запереть. За это готова платить, — я достала монетку, что дал мне Златан, больше похожую на заготовку без каких-либо оттисков, и кинула в темноту: — Смерть держите и не выпускайте.
Признаюсь, было страшно: темно, могилы вокруг, надгробий полно, которые в темноте на людей похожи, а потом снизошёл странный покой. Стало необъяснимо тихо, ни ветерка, тишина абсолютная. Прошло ощущение, что тут кто-то есть, отпустило чувство, что некто пялится в спину, я даже перестала спешить. Отыскав первую могилу со свежими цветами в ведре, я спокойно вытащила цветы и отлила немного в заготовленный кувшин. Нужно было ещё двенадцать.
Выполнив всё, я