Скверная жизнь дракона. Книга третья - Александр Костенко
Скорее всего, по пришествию скверна поглотила практически всю землю на этом материке. С постройками, животными и разумными. А потом отступила в некоторых местах, как здесь. Притом отступила криво, освободив стоянку орков лишь на три четверти. Часть юрт стояла на обычной траве, а около других жилищ трава высилась до середины серых стен. И то, на скверной части стены были серыми пока солнце пряталось за облаками, а так они обычно отливались салатовым с серебристым блеском.
Среди юрт были и сами орки с кожей от бледно-розового до тёмно-зелёного цвета. Она вся покрылась вспухшими волдырями, а некоторые полопались и к земле по грубой коже сочился бледно-жёлтый ихор. Скверна раздула некоторым оркам тела, вытащила наружу кости, добавила голов или других частей; или никак не изменила; или же решила, что обычные ноги орку не нужны, а вот пара козьих ног придётся кстати. Даже у объевшегося стероидов и обколовшегося анаболиками двухметрового орка левой руки не было, а вместо правой кисти было что-то длинное, острое и травмоопасное, похожее на огромный костяной тесак.
Сняв со спины рюкзак, я поставил его на землю и поспешил отвязать костяно-каменный топор. Я уже метров пятьдесят шёл задом наперёд, всё время смотря на лагерь орков. И всё это время стероидная тварь шла чётко на меня. Медленно и не сбавляя темпа, прихрамывая на правую сторону от перевеса костяного орудия. Изменённый орк шёл на меня как зомби, и его можно так назвать — но в этом мире подобным тварям уже придумали имя.
На меня шла нежить. Основой послужил орк, а реагентом преображения — скверна. Кажется, что-то такое имел в виду вождь племени Суттаа́к по имени Аркат. Он говорил, что разумный не может вернуться с того света, а вот нежить в облике разумного — всегда пожалуйста.
Вот только это умозаключение не отменяло факта, что на меня пёрло перекаченное порождение, готовое огромным тесаком превратить мусье Сиалонуса в мистера Сиа, с левой рукой и левой ногой, и мистера Лонуса, с правой рукой и правой ногой. Вряд ли, эти оба мистера соединятся обратно в мусье, да и проверять на практике скверные фокусы желания не наблюдалось.
— Так, — я постарался пробиться в сознание нежити, — слушай мою команду, хтонь наркоманская. Сто-ят. Смир-но. Кру-гом. И шагом марш отсюда нахер!
Судя по рыку как от расшатанной бензопилы — орк явно не хотел отдать долг родине. А судя по его бегу — он явно не восторге от меня! Лог!
Мана: 180/180 + [2483/2500]
Похоже, судьба решила, что одного орка с тесаком счастья мало, и на рык откликнулись ещё две твари. Развернувшись, они посмотрели в нашу сторону, застыли на секунду — и медленно заковыляли, смотря чётко на меня. Одно хорошо: до них полкилометра, так что можно сосредоточиться на твари. Да и идут те двое в разы медленней, чем нежить с тесаком. Надеюсь, маны хватит, чтобы упокоить перекаченного орка — иначе меня поделят надвое.
Я посмотрел на длиннющее лезвие тесака орка — и перевёл взгляд на коротенькую рукоять своего топора. На бритвенно-острое лезвие — и на едва разрезавшую ветви кромку камня. На кисть орка, из которой росло это явно твёрдое и крайне прочное орудие — и на то, как козьей кишкой хлипко примотан камень к кости.
— Мдэ, — я сжал рукоять и прицелился указательным пальцем в орка. — Надо будет придумать что-то посущественней.
Я ждал, когда нежит приблизиться на рабочее расстояние стрелы. И старался смотреть твари на грудь, а не в обезображенное скверной лицо.
Орк прошёл невидимую отметку. И побежал. На кончике моего пальца, одна за другой, сформировались магические стрелы. Меньше мгновения им потребовалось, чтобы удариться в грудь нежити. Но та продолжала бежать, не замечая повреждений.
Между нами меньше сорока метров. Новые четыре стрелы не возымели эффекта.
Тридцать метров. Я не стою на месте. Я отступаю, выставив левую руку. Я запуская в орка стрелу за стрелой.
Двадцать пять. Чувствуется вибрация поступи десятка слонов в каждой из ступней твари. Уже двенадцать стрел, но нежити плевать.
Двадцать метров. Я бегу задом наперёд, продолжая обстреливать орка. Уже слышится рык из открытой искорёженной пасти: его тембр скачет вниз и вверх с периодичностью метронома. Шестнадцать стрел.
Пятнадцать метров. Мой единственный шанс спастись — бежать. Плевать на шкуры, плевать на всё, главное — выжить.
Запустив ещё две стрелы — резко разворачиваюсь, вдавливая ногу в землю и беря разбег…
Нога отъехала назад. Проклятая трава, ещё влажная после вчерашнего дождя. Расставив руки в стороны от удивления, я плашмя упал на землю. Воздух выбило из груди. Зрение покрылось рябью.
Вибрация привела меня в чувства, переключив сознание на рефлексы. Отпустив топор, я резко перевернулся на спину. Выставив обе руки и обезумев от страха, я запускал с каждого указательного пальца по стреле. И одновременно дёргал ногами, стараясь отодвинуться.
Восемь метров. Двадцать стрел. Метроном рыка — вибрация от поступи твари.
Шесть метров. Двадцать две стрелы. К каждом глазу твари по четыре зрачка.
Четыре метра. Двадцать четыре стрелы.
Уровень был повышен
Текущий уровень: 1→3
Бонусных очков характеристик: 10
Бонусных очков навыков: 2
Правая нога твари подогнулась, и та на всей скорости полетела ко мне. Орк упал плашмя в двух метрах от меня, а тесак вонзился в землю рядом со ступнёй.
Нечленораздельно мыча от страха, я продолжил ползти и запустил ещё четыре стрелы. Но тварь лежит, но двигается и не реагирует.
Я продолжил ползти, но уже не стреляя. Где-то внутри я понимал, что всё кончено — но инстинкты решили, что надо отступать и вернули мне контроль над телом, лишь отползая на метров десять. Сердце колотило по рёбрам, ноги дрожали. Дыхание не сразу получилось восстановить. До боли зажмурившись, я отогнал наваждение и привёл мысли к порядку.
Две искажённых твари в метрах трехстах. Они шли медленно, раскачиваясь на ватных ногах. Не такие высокие и накаченные стероидами, как лежащая передо мной. Обычного размера, но над ними скверна поработала со знанием дела.
Первая тварь из непреобразившихся орков. Скверна заменила её ноги на козьи конечности, но правильно ходить не научила и тварь раскачивалась с каждым шагом. Порча также срастила мизинцы и безымянные пальцы рук, вытянула и превратила в костяные лезвия.
Вторую тварь, как и первую, не отличить от обычных орков, если не смотреть на шею: её не было, как и головы. Из ключиц и плеч росли бритвенно-острые и загнутые клыки, пятью рядами проходя вокруг зияющего провала в порченую утробу.
Я попытался встать, покачиваясь на ватных от нервного потрясения ногах. Коленки мелко дрожали, а в висках стучало молотом.
— Не знаю, куда эти две твари идут, но я иду домой! — следовало действовать, пока твари ещё далеко.
Подбежав к рюкзаку, я привязал обратно топор, взвалил поклажу на плечи и заторопился к границе скверного леса. Свободная от скверны зона вытягивалась с юга на север, и в её северной части и находилась орочья стоянка, так что вначале я решил идти на юг — но передумал.
Я пришёл к стоянке с южной части, а хотелось немного разведать территорию, особенно восточнее. Если не изменяла память, то в половине дневного перехода там огромная свободная зона. Несколько десятков километров, с лесом и с широкой равниной перед опушкой. В таких местах точно есть чем поживится.
Изменив направление — я развернулся и осмотрел тыл чуть пригнувшись, неосознанно и как можно сильнее зацепившись пальцами ног за землю.
Тварь была лишь одна, с искорёженными клыками вместо шеи. Пропало порождение с козьими ногами, но оно не вернулось в лагерь: его там не видно.
Зрение уловило движение вдалеке. Стало спокойней. Вторая тварь не исчезала, а просто упала на землю и, судя по неуклюжим попыткам встать — козьими ногами она не умела пользоваться. Вот только зубастая хтонь шла за мной неуёмно, хромая на обе ноги. Следовало как можно быстрее добраться до начала скверной зоны, и я поступил мудро, решив направиться на восток.
С южной части свободной зоны, откуда я пришёл — всего лишь порченый луг с изменённой травой. Выглядит она странно, но непонятно из-за чего именно. Наверно, всё дело в листьях, шириною в метр и длиною в два. Или же дело в тёмно-голубом отблеске ярко-салатовой листвы. Или странное в них то, что они скручивались и с громким хлопком били по земле, воображая себя тапочками, под которыми пробежал таракан.
