Самый быстрый - Антон Дмитриевич Емельянов
А потом, не успела Эльмира понять, что потеряла мужа, у нее отняли и сына. Известие о загадочной смерти Сашки добило ее, моментально состарив. Будучи игигом, Эльмира в свои пятьдесят пять лет выглядела как совсем юная девушка, и ей даже приходилось специально скрывать это специальной косметикой. Но в тот проклятый день, двадцать седьмого августа, морщины избороздили ее лицо потом даже не подумали пропадать.
Эльмире не хотелось жить, но спас положение знакомый следователь из полиции, который по большому секрету рассказал обстоятельства гибели Сашки. Мгновенный инсульт. Точно такой же, как и у его друга, перед смертью поведавшего о загадочной незнакомке. Он тоже работал в «Ониксе» вместе с ее сыном. А потом в местных и даже имперских новостях прошла новость о наемнике по кличке Геккон, которого почему-то обнаружили мертвым в Торжке рядом с их домом на Сиреневом бульваре. И тогда Эльмира сложила два и два, хотя подозрения были и раньше. Просто боль от потери затмила разум.
Три — это не случайность. Инсульт как оружие, как следствие сложной ментальной закладки, вот что это было. И только один человек среди всех, кого она знала, использовал свою искру подобным образом.
Ее бывшая подруга Сирена. Она была здесь, она была рядом и она снова лишила Эльмиру нормальной жизни.
***
После смерти мужа и сына Эльмира не смогла оставаться в доме, где они жили. Не желала смотреть на вещи двух дорогих ей людей, одновременно ушедших в небытие. А еще ей причиняли невыносимую боль все эти книги о чинтамани, экспериментах алхимиков и рассуждениях на тему искусственного создания игигов. Идея, завладевшая ее сердцем в юности, привела к многочисленным трагедиям и смертям. По-хорошему, надо было избавиться от этой библиотеки, которую она собирала еще со спецшколы в Новосибирске. Но что-то ее останавливало, все-таки Ящерице с большим трудом удалось тайно перевезти книги из старой квартиры в дом на Сиреневом бульваре в Торжке. Тем более что Сашка искренне заинтересовался всей этой темой — он увлекался игигами, болел не только за столичные команды, но и за местных. В том числе за Спринтера, оказавшегося тем самым мальчиком из прошлого.
Боль от двойной потери оказалась в итоге слишком сильна. И когда полиция опечатала дом, Эльмира тут же воспользовалась этим как поводом. Она договорилась с соседкой и временно переехала в пустующую в ее квартире комнату, окна которой выходили на бывшее гнездо семейства Сафроновых. Под этой фамилией и с подложным именем Эльмира Гусейнова обрела новую жизнь. Жизнь обычного человека. Но внутри все равно оставалась той самой бессмертной женщиной-игигом по кличке Росянка из Новосибирска, известной также как Ящерица. Вот почему она не переехала на другой конец города. Если ее семью убила действительно Сирена — она найдет ее. Чего бы это ни стоило. А потом… Кулаки Ящерицы сжались.
Взяв на работе отпуск, Эльмира приступила к тщательному наблюдению. И вот через пару ночей кто-то пробрался в опечатанный полицией дом. Даже во мраке она разглядела смутную тень в окне. И тогда она впервые за двадцать лет надела ненавистный костюм игига и пошла встречать незваного гостя.
Ящерица не знала, кого может там увидеть. Сирену? Этого она и ждала, и боялась одновременно. Но не смерти, нет. Не своего проигрыша. Эльмира боялась, что не успеет как следует насладиться мучениями бывшей подруги. Что убьет ее слишком быстро, и та окажется в ином мире, не прочувствовав как следует всей ее ярости, всей боли, которая жгла Эльмиру долгие годы.
Кривая ухмылка исказила все еще прекрасное лицо Ящерицы, а кулаки сжались. Нет, она своего не упустит!
Глава 2
Дмитрий Стрижевский, сейчас
После слов Кулибина мгновенно воцарилось молчание. Взгляд каждого из нас был прикован к ядовитой красотке, чьи пышные рыжие волосы разметались по зеленому чешуйчатому костюму. А топазовые глаза горели непониманием пополам с ненавистью.
«Ты понял?» — опять пристал ко мне Горин.
«Да, — терпеливо ответил я. — Все указывает на Ехидну…»
«Вот именно! — буквально проорал Борис. — Ты ведь не поверил, что так и есть?»
Хоть мы с напарником и достигли высокого уровня единения, время от времени все равно возникал конфуз. Вот как сейчас, например. Я-то, признаться, думал, что Горин сейчас будет радостно сверлить мне мозги тем, что он оказался прав, и Ехидна — злодей, черный игиг и по совместительству шпион Германской империи. Но нет. И это было приятно, Кингу его подери!
«Не поверил», — я мысленно улыбался.
«Рад, что твои леггинсы не все мозги из тебя выжали! Но ты обратил внимание, насколько топорно ее подставили? — Горин искренне возмущался. — И знаешь, что еще интересно?»
«Погоди», — попросил я, потому что молчание в лабиринте подзатянулось.
— Я не взламывала систему, — наконец, ровным голосом сказала Ехидна. — Для начала я не полная дура, и если бы действительно что-то задумала, то, наверное, не подставилась бы с собственным планшетом!
— Я тоже не верю, что Хиди виновна, — мягко проговорила Фортуна.
— Согласен, слишком уж все как бы очевидно, — добавил я свою лепту.
— Но это же факт — то, что червь проник в лабиринт с ее планшета! — осторожно заметила Русалка, и Ехидна, будь она пиромантом, мгновенно бы испепелила девушку взглядом.
— Будем разбираться, — вклинился Кулибин в поднявшийся галдеж Нюхача, Гермеса и Кошатника. Парни всегда открыто симпатизировали Ехидне, и подобное обвинение восприняли как личное оскорбление. — Все ваши профили были дискредитированы, данные утекли в сеть, так что одно это уже серьезный удар по репутации филиала… Но след червя действительно ведет на планшет Ехидны. Я вынужден доложить об этом в правление.
Все понимали, что наш технарь говорит под запись, а потому выбирает максимально нейтральные формулировки. В таких инцидентах нельзя открыто занимать чью-либо сторону, если ты выступаешь в качестве командира, координатора или даже просто наблюдателя. Разбираться в любом случае будет комиссия во главе с Максимом Рябушинским. А он, как один из акционеров, точно не потерпит подобного посягательства на корпоративную собственность. В особенности такую ценную и дорогостоящую как лабиринт.
— Я поняла, — Ехидна тряхнула тяжелыми рыжими локонами. — Кто-то хочет меня подставить, и у него это почти получилось. Так что я готова всячески содействовать следствию. Бояться
