Двойник Рода. Начало пути - Игорь Лахов
— Поплакали и хватит, — заявил ему, когда он откликнулся на вызов. — Мне нужен макет моего будущего убийцы.
— Это неправильно. Позитивный настрой…
— С хрена ли ему быть позитивным? — перебил я. — Вставь в розетку штепсель, если не смог просчитать, что шансы нулевые. Я сказал: нужен макет! И ты тоже нужен для “разбора полётов”.
Помощник не стал спорить, понимая мою правоту, а тут же соорудил морла. Полдня ходил я вокруг него, просчитывая как можно подобраться к жизненно важным органам, себя не покалечив. Мысленно представлял удары чудовища, свои действия и сравнивал наши достоинства и недостатки. В последнем был разгромный счёт в его пользу, но пару подходов всё таки увидел.
— Оживить можешь? — в очередное недоброе утро спросил я.
— Морлы представили полную информацию по стилю войны и своим способностям, — обнадежил Помощник. — Меня вводит в сомнения в неизвестном уравнении то, что они наши возможности не потребовали в ответ.
— Потому что муха против газеты бессильна. Делай активный муляж и контролируй наш первый поединок.
Ну что сказать? Выводы мои были правильные: даже найденные слабости в обороне не являлись проблемой для моего врага. Нападаю, отскакиваю, снова безрезультатно нападаю, и дальше эта боксёрская груша многими способами “делает” Филиппа Григорьевича словно младенца. Как же обидно, что я такой беспомощный! Обиднее всего, что и десятой части ударов морла не могу рассмотреть из-за высокой скорости, а уж про отражение их или хотя бы возможности позорного бегства и речи не идёт.
— Плохо, — заявил я на пятый день мазохистских экспериментов. — У нас разное строение тела и скорость реакции. Могу хоть круглосуточно эти полгода тренироваться, только толку не будет.
— Биосаттелиты, — выдал Помощник непонятную фразу. — Оружием не являются, так как становятся полностью частью твоего тела, но могут приблизить к параметрам морла.
— То есть, хочешь меня модифицировать? — недобро посмотрел я на стену, которую привык воспринимать как образ невидимого собеседника.
— С самого начала. Важно было собрать нужную информацию, поэтому не стал пугать тебя подобным сразу.
— Пугать? Не на того напал! — резко ответил я, в глубине души понимая, что до чёртиков боюсь. — Побочные эффекты какие?
— Биосателлитов нельзя изъять из твоего организма, так как они напрочь срастаются с ним.
— А ещё?
— Психологические моменты, но просчитывать чувства дикарей не входит в мою программу.
— В твою убогую программу! — огрызнулся я. — Как вживляются механизмы в тело?
— Не механизмы, а полностью органическое соединение, состоящее из запрограммированных клеток, если говорить твоим языком. С помощью инъекций доставляются в определённые точки организма, которые перестраивает всё не только на уровне опорно-двигательного аппарата, но и обеспечивает мионевральный переход…
— Чего?
— Нервы с мышцами соединяет в единое целое.
— Хм… А мозг не пострадает? В сильного дурачка не превращусь?
— Некоторые отделы головного мозга будут работать с большей процентной отдачей, согласно новым условиям, но никаких других изменений не предвидится.
— Тогда, — задал я, как мне показалось, каверзный вопросик, пытаясь поймать Помощника на нестыковках, — почему твои сапиенс существа не могут воспользоваться подобным? Можно же сразу их перевести в раздел богов, активировав мозг на сто процентов?
— Сто процентов — несбыточная сказка. К тому же, Фил, набирая жалкие восемь процентов мозговой активности, ты пройдёшь то, что вряд ли захочешь повторить. Изменение нервных волокон сильнейшая боль, которую невозможно даже слегка притупить. Для высокоразвитых чувственных сапиенс существ этот метод самоулучшения никак не подходит.
— Опа… Теперь понятно. Хочешь из меня подопытного кролика сделать?
— Эксперименты над живыми существами запрещены.
— Так и я живой!
— Официально мёртвый, — в очередной раз напомнил мне Помощник о моём статусе. — Это не будет экспериментом: всё уже рассчитано и смоделировано на манекенах, полностью повторяющих твой организм. Единственное, что не могу с достоверностью прогнозировать, так это уровень болевых ощущений. Определённая опасность, что они превысят твой порог выносливости присутствует, но без биомодификации, ты и сам должен понимать, против морла не имеешь никаких шансов.
— Мне нужно подумать, — честно признался я. — Хотя бы несколько дней.
— Девяносто шесть часов. Отсчёт начинается с окончания твоего биологического дня.
Помощник исчез , а я остался со своими невесёлыми мыслями и манекеном морла, замершего истуканом в углу. Глядя на эту опасную тварь, отчётливо понимал, что без усиления мне ничего в поединке не светит, только очень стрёмно давать согласие. Кем я стану после изменений? Послушный раб? Безумная машина для убийства? Или Помощник, решив не тратиться на обещанный дорогостоящий перенос в родной мир, заложит маленькую программку, которая убьёт меня после выполнения задания? С него станется, ведь не раз повторял, что я уже мёртвый. От, падла! Куда ни кинь — везде клин!
Не определившись, улёгся в анатомическую койку, резонно решив, что утро вечера мудренее. Переварю инфу и завтра на свежую голову… Додумать не успел, так как моё тело опутали мягкие, но прочные ленты, не дающие ни малейшей возможности пошевелиться.
— Помощник! Что за херня?! — в панике заорал я.
— Биомодификация неизбежна, Фил. Не будем терять времени на непродуктивные споры.
— Но ты же обещал девяносто шесть часов на самоопределение?!
— Нет. Я начал отсчёт активной фазы перестройки организма.
— Сука!
Вместо ответа Помощника появились кубики на ножках и, выдвинув манипуляторы с острыми иглами на конце, стали тыкать ими в моё тело. Такой адской боли я не испытывал никогда! Кровь расплавленным свинцом струилась по венам, сжигая их напрочь, мозг сверлили тысячи дрелей и по всем костям устраивали гонки асфальтоукладчики. Самое поганое, что я ни на секунду не терял сознание, ощущая все пытки, которые растянулись на тысячелетия. Сколько раз казалось, что бесповоротно схожу с ума? Сколько кошмарных галлюцинаций пересмотрел? Не счесть. Я забыл всё: своё имя, жизнь, даже то, что был когда-то человеком. Сгусток боли, рождённый болью и навсегда ставший ею….
— Активная фаза завершена.
Что это за звуки? Кажется, они называются голосом. Почему мне так странно? Потому что ничего не болит. Нет. Болит, но как-то слабо, и мне от этого неуютно, непривычно… Последние отголоски моего Я растворились в темноте мироздания, полностью вычеркнув из мира
