Я не царь. Книга XXIV - Сириус Дрейк
— Вы когда-нибудь представляли заклинание, на которое способны только маги вне категорий? — спросил Есенин. — Вы погружаетесь в мои владения.
Последние слова прозвучали в нескольких десятках метров от меня. Тело стало практически неподвижным и лишь большими усилиями я смог просто передвигать ногами. Генерала же прижало к земле.
И только Есенин мог спокойно ходить.
— Лора…
— Анализ данных. Этот туман. Он воздействует на все тело. Ты словно на глубине в пару километров. Давление на твое тело колоссально.
Между тем Есенин достал из кармана какую-то склянку с жидкостью.
Я отдал приказ Любавке и Кицуне действовать, но как только они ворвались в зал, их так же окутала дымка.
— Снять ограничения на пропускную способность. Лора, всю энергию в детальку Болванчика. Быстро!
Она не стала спорить. Он моего импровизированного костюма отделилась одна деталька и медленно поплыла к Есенину.
Князь же подошел к Маше и наклонился.
— Быстрее!
Что бы он ни хотел сделать с этой склянкой, надо это предотвратить и быстро, ибо энергия расходовалась в огромном количестве.
Генерал хаоса находилась сбоку. Дункан ближе всего к Маше, но и она не двигалась.
Если я смогу как-то скинуть это заклинание, то…
Болванчик подлетел поближе к Есенину, но тот повернулся и схватил детальку ладонью.
— Это не сработает, Миша. Не сейчас, — его голос был уверенным, но глаза источали грусть.
— Сейчас! — произнес я и Болванчик взорвался у него в руках.
Энергии было достаточно, чтобы обычного человека испарило. Но я решил пойти на уловку и постепенно повышать уровень.
— Я же сказал… — начал Есенин и понял, что энергия только увеличивается и сильнее сжал детальку в руке, пытаясь подавить новый взрыв.
Все возможные резервы были направлены в маленькую детальку моего питомца. И в какой-то момент князю ничего не оставалось, кроме как развеять заклинание и сосредоточиться на Болванчике.
Вот только он не остановился и второй рукой со склянкой тянулся к Маше.
— Я… не могу… двигаться… — упав на колени, сквозь зубы прорычал я, сплевывая кровь. Мне тоже надо сосредоточиться и вливать последние капли энергии в Болванчика.
Тут уж была битва на истощение!
И все же энергия и действие протоколов у меня закончились первыми.
Есенин дернулся и поспешил к Маше. Его и самого вело. Он только что потратил огромное количество силы и на заклинание, и на подавление взрыва.
И когда он, шатаясь, практически задел мою супругу склянкой, его руку перехватила Дункан.
— Нет! НЕТ! — воскликнул князь. — Что ты сделала⁈
В месте, где они держались за руки, появилось красное свечение. Айседора закричала и я увидел, как какой-то полупрозрачный силуэт вылез из ее тела и втянулся в склянку.
Рядом со мной появились Кицуня и Любавка.
Пока около моей Маши происходило что-то непонятное, генерал хаоса издал какой-то скрипучий крик, от которого мои перепонки чудом уцелели.
— Этого не должно было случиться!
После чего он хлопнул в ладоши. Появился блуждающий алтарь и генерал исчез.
Дункан же упала на колени, а Есенин отошел на пару шагов, смотря на склянку в его руке.
Та окрасилась в ярко-красный цвет.
— Как… — пробубнил он, наклонившись к Дункан.
Я уже подумал, что он хочет ее убить, но нет. На его лице было замешательство.
— Ася, откуда в тебе вторая душа?
Но девушка не ответила. Она закатила глаза и упала в обморок.
Есенин же продолжал смотреть удивленными глазами на склянку.
— Что это… — произнес я.
Любавка помогла мне подняться, но ноги уже не держали. Пришлось Болванчику полностью стать протезом и помогать мне двигаться.
— Это, — не отрывая взгляда от бутылочки, прошептал князь. — Этого должно хватить…
Как будто он и не нападал на нас, а тут и не было никакого сражения. Теперь Есенин полностью сосредоточился на этой жидкости.
Наконец он все же повернул голову ко мне.
— Миша, прости… Я не хотел навредить Маше…
И он побрел к выходу.
Я бы все равно не смог с ним справиться. Он слишком силен. Особенно это его последнее заклинание. Так что пусть идет.
Подойдя к Дункан, я проверил ее состояние. Энергии не было даже на то, чтобы Лора сделала сканирование, так что пришлось по старинке: проверить пульс, реакцию глаз на свет, да и все.
— Как же хреново… — пробубнил я, поднимаясь к Маше.
— Знаю, а ты чего хотел? Чтобы вокруг были розовые пони? Нет, дорогой мой. Ты сейчас на грани комы. И если бы не я, такая вся из себя молодец, ты бы давно отрубился.
— Вот спасибо. И за что мне такая помощница?
Удивительно, но за всю эту вакханалию Маша никак не пострадала. Да, она была слегка в пыли, но не более. Я провел рукой по ее волосам.
— Эй, дорогая, очнись…
— Дай мне пару минут, и я ее разбужу, — сказала Лора. — Энергии сейчас критически мало, но она восстанавливается.
— Не надо, — вздохнул я и сел рядом с Дункан на пол.
По особняку прошлась мощная волна и со всех сторон послышались звуки битвы.
— Любавка, забери Машу отсюда подальше, — из последних сил сказал я.
— Я могу забрать вас обоих!
— Тогда забери Дункан.
Любавка не стала спорить и, взяв девушек на руки, убежала из особняка.
Кицуня подошел ко мне, лизнул в лицо и лег у ног.
— Ну что, приятель? — аккуратно погладил я его и оставил на шерсти кровавый след. — Весело тебе было?
В ответ он посмотрел на меня как на психа.
— А КАКОГО ХРЕНА! Я ЧТО, ОПОЗДАЛ⁈ — прогремел голос Валеры на весь зал.
Я аж поморщился. Оказывается, даже громкие звуки для меня болезненны.
Мой московский заместитель стоял в дверном проеме, весь такой готовый к бою. Над головой горела маленькая корона, а в руке было дуло от танка.
— Да, дружище, прости, но все веселье прошло без тебя, — кашляя, сказал я. — Хотя с тобой мне бы не пришлось превозмогать!
— Тю… — Валера подошел ко мне и присел на корточки. — Превозмогать, это хорошо! Это значит, ты перешел на новый уровень! — и похлопал меня по плечу.
— Да блин, больно!
— Ой, прости! Видимо, не рассчитал силы, — и аккуратно погладил.
— Да все равно больно! — скривился я. —
