Адвокат вольного города.12 - Тимофей Кулабухов
— Приветствую, коллега!
— И Вам добрый день, Аркад Ий.
— Как здоровье?
— Лучше с каждым днём.
— А как там вообще врачебная бригада?
— Ну, Аркадий, тебе бы самому им показаться. Кстати, тут рядом Кай-Мин и она тебе привет передаёт.
— Сильно сомневаюсь… А можно ей на секунду трубку дать?
— Аркадий — найом, у нас много работы, мне некогда болтать.
— Вообще-то уже какое-то время, тигэн.
— А это что значит? Я всё же не степнячка, не забывай.
— Помню. Это значит, принц.
— А когда это твой отец успел стать царём? — с сомнением спросила китаянка.
— Меня тут Юба усыновил, долгая история… Слушай, я чего хотел спросить, вернее даже, попросить.
— Ну?
— Я хочу к тебе привести сейчас вип-гостя.
— Куда это, ко мне? Я пропустила момент, когда сказала, что мои двери всегда открыты для тебя, Аркадий? У нас было только одно свидание.
— Это был просто ужин и… два! И вообще, я говорю про тебя в широком смысле. Не задавайся. Меня интересуют твои врачи.
— Да, у нас хорошая и опытная группа. На стройках бывают самые разные болезни, эпидемии, травмы, мы, то есть, они сами проводят операции, наблюдают за беременными и принимают роды.
— Ну, у меня никто не беременный. У меня тут Юба захворал. Вот думаю его в баньке попарить, по русской традиции.
— Или вылечить, как в цивилизованных странах делают. От вашей этой баньки можно умереть.
— Но-но. Это ты просто в баньке нашей не парилась.
— Это ты так меня сейчас на ваше странное этническое свидание приглашаешь? — озадаченно спросила китаянка.
В памяти тут же всплыла Мин, которую в подобной ситуации я видел почти без одежды.
— Может быть. Гм. Мы свернули не туда. Я тебя прошу принять моего Юбу, цельного монарха. И это достаточно срочно. Он близок к тому, чтобы начать казнить подданных, а мне кровавая диктатура ни к чему.
— Ну, приводи. Я сейчас предупрежу. Когда тебя ждать?
— Через час-полтора. Может быстрее.
— Жду тебя. Заодно посмотришь, как мы тут строим.
— Оооо… Когда подрядчик зовёт посмотреть на объект, значит или хвастаться будет, или денег просить
…
Юба беспрерывно ворчал и вообще был не доволен, хотя одежда сидела на нём великолепно. От халявного чая отхлебнул пару глотков, с лица утирал пот.
— Юба, дорогой. Живот болит?
— Что? Не твоё дело. Каганы не болеют.
— Ну, конечно. И это моё дело, я твой приёмный сын и первый советник. Забыл?
— Вот подумываю тебя снять с поста.
Я спешно померял свою форму казачьего урядника и расплатился с вьетнамцами, заодно дав им на чай. В паре фраз извинился за поведение Юбы.
Их руководитель понимающе кивнул.
…
— Пойдём пообедаем в тот же ресторан, что и в прошлый раз.
— Я не голоден, — Юба задрал нос.
— Ладно, тогда погнали, посмотрим на китайцев, они в каганат железную дорогу строят.
— Кто им такое позволил? Я ничего не подписывал! — лицо Юбы исказила гримаса.
Я же активировал Шило, вернулся оттуда на мотоцикле и усадил возмущающегося Юбу в коляску.
Шило перебросил нас в северную часть долины в район строительства железной дороги.
Мотоцикл был заведён, и я быстро покатил по просеке в сторону реки. Буквально через пару минут тропа вывела меня на железнодорожную насыпь, созданную элементалем, где я рассчитывал увидеть стройплощадку.
Ну, то есть я думал, что тут будут копошиться рабочие, стучать молотки, забивающие железнодорожные костыли и вообще дым коромыслом.
Но тут была аккуратная и покрытая каким-то вонючим составом, я даже слез с мотоцикла, чтобы понюхать, двойная нитка железной дороги.
— Странно, воняет не креозотом.
Состав покрывал шпалы и сами рельсы, вернее составов было два, один для шпал, второй для металла. И оба не воняли.
— Хватит уже свою ерунду нюхать, — ворчал Юба. — Что тут проверять⁈ Никто не работает. Ясно же, обманули тебя китайцы. Как и всегда.
Стоя на путях, выпрямился во весь рост и посмотрел на пути.
От горизонта и до горизонта — железная дорога была построена и даже строительный мусор вывезен. То есть поезд можно было бы уже пускать хоть сегодня.
Мотоцикл спустился с насыпи и поехал по второй пути, которая была автомобильной.
Время от времени дорогу мне пересекали следы диких зверей, но постепенно близость человеческого жилья чувствовалась всё сильнее. Там срубленное дерево, там отвал отработанной руды, зола или мусор.
Юба задремал, даже во сне продолжая ворчать.
Я въехал в лагерь китайцев, как нечто обыденное. Кто-то куда-то шёл, катались тележки, бродили низкорослые степные лошади. На меня никто не обратил внимание.
— Ни хао! — обратился я к ближайшей курившей бригаде рабочих. — Мне бы Кай-Мин.
* * *
Я сидел на бревне и терпеливо ждал.
Кай-Мин выскочила из медгородка и плюхнулась рядом со мной.
— Слушай, ну они говорят, что у него аппендицит воспалился. Что он у него мог пошаливать достаточно давно, а теперь он так раздулся, что его надо удалять.
— А сам он говорит?
— Я с ним не виделась, не хочу пока… К тому же, он того… ругается, — она закусила губу. — Не хочет никакой операции. Говорит, что его отец так же умер, значит и ему пора.
— Отца его отравили, вроде бы… Могу что-то путать. Короче, он что, отказывается от лечения?
— В очень оскорбительных выражениях. Если бы он не был каган, доктора бы его выгнали взашей. У нас в общине их очень уважают. Даже Танлу-Же с ними уважительно и случается.
— Юба у нас самодур. А тут… Ему несколько дней плохо, и он ведёт себя как бешеный.
— Я тут кое-что придумала. Пошли со мной. Подожди меня у кибитки, смотри, чтобы никто не зашёл.
Китайцы поставили кибитки, зафиксировав колеса, в одном понятном им порядке. Получился такой городок на несколько тысяч человек. В кибитках жили семьи, причём в работу вовлечены все, от мала до велика. Кибитка, по сути, была передвижным домом, но домом тесным, особенно когда семья состояла из родителей и четырёх и более детей.
И всё же обитатели городка выглядели довольными и счастливыми.
Девушка повела меня к, вероятно, своей кибитке и строго поставила стоять на входе, юркнув внутрь.
Вход был
