Подпольная империя рода Амато - Эл Громов
— Я жажду отмщения, Гордиан!
* * *
Российская империя. Дом, арендованный Ярославом Глинским
В просторной светлой гостиной было уютно. В камине жарко горел огонь, хотя погода за окном и так стояла тёплая.
Ярослав Глинский задёрнул шторы на окнах. Конечно, дом снят за городом, в пустынной местности, стены вокруг дома высокие, есть надёжная охрана, но всё же… такие дела стоит вершить невидимо для чужих глаз.
На длинном широком столе лежала привязанная Ася с кляпом во рту. Одежда на девушке была цела. На теле — ни царапины. Лишь покрасневшие и опухшие от слёз глаза выдавали её состояние.
— Атала, милая, всё готово.
Со второго этажа спустилась мёртвая девушка. При свете дня она выглядела ещё более шокирующе. Её вид был кощунством над самой жизнью.
Ася, увидев Аталу, в ужасе заметалась, но верёвки держали её запястья крепко. Взгляд Федотовой выражал предел потрясения и страха, граничащего с паникой.
Атала оскалилась, глядя на Ярослава — так мёртвая девушка улыбалась бывшему жениху. Затем подошла к камину и взглянула на раскалённые щипцы. Взяла их. Они были целиком железные, но Атала могла брать их, не оборачивая руку ничем. Ася, видя приближение чудовища к себе, заметалась в своих оковах ещё яростнее.
— Ты понимаешь, почему я собираюсь это сделать? — спросила Атала, глядя на Асю.
Та замотала головой. Атала вытащила кляп из её рта.
— Я ведь ничего вам не сделала, отпустите меня! Я вас даже не знаю!
— Ты не сделала? — едва не задохнулась от возмущения Атала. — Ты! Украла! Мою! Жизнь! — последнее слово она выкрикнула и с ненавистью прижала щипцы к оголённой груди Аси.
Если бы крик мог быть болью — это была бы она.
Гордиан Херман в теле Ярослава Глинского с улыбкой наблюдал, как его бывшая невеста вершит правосудие.
* * *
Настоящее время. Заброшенная психлечебница
— Атала⁈ — с моих уст сорвался возглас изумления, перемешанного с ужасом. — Но… как такое возможно?
— Да, я некромант, Эгель, — охотно пояснил Херман в шкуре Глинского. Сдаётся мне, он наслаждается нашим разговором и тем эффектом, который он на меня производит. — Я вызвал к себе Аталу ещё там, в том мире. Привязал её душу к себе, получив возможность вызывать в любом из миров.
— Скажи, Альвар, — обратилась ко мне Атала. Голос её уже не отличался мелодичностью, как во времена жизни. — Будешь ли ты любить свою Анастасию и теперь, когда она почти так же безобразна, как я?
— Ты…? — Я не верил своим ушам. — Ты пытала её?
— О да! И это была лучшая награда за все мучения, которые я из-за тебя претерпела!
— Но ведь я не убивал тебя, Атала! Ведь я не желал тебе зла!
— Не убивал⁈ — Взгляд некогда прекрасной, теперь же чудовищно-жуткой девушки ненавидяще уставился на меня. — Ты использовал меня, унизил, а затем бросил! Ты потоптался на моей любви! Ты казнил мою любовь, смешал её с грязью! Ты даже вообразить не можешь, на какие муки ты обрёк меня, Альвар Эгель!
Атала, страшная, безумная, изуродованная смертью, прожигала меня своей ненавистью, но я отчего-то не испытывал к ней ярости — лишь ужас от того, во что может превратиться человек, и сожаление, что тридцать лет назад увёл её с бала.
— Прости меня, Атала! Прости! Но эта девушка, — я указал на Асю, обливающуюся слезами и не проронившую ни слова, — эта девушка не виновна перед тобой! Я и только я имею отношение к той боли, которую ты испытала тогда. И прошу у тебя прощения за неё. Не губи свою душу, отрекись от служения этому чудовищу! — Я указал на Глинского.
Атала глухо рассмеялась, обнажая гнилые зубы. Я на мгновение закрыл глаза, чтобы не видеть того, что с ней стало.
— Ты думаешь, я уже не погубила свою душу?
— Довольно разговоров! — Ярослав хлопнул в ладони. — Мы сейчас уйдём, Альвар. Если ты попытаешься на меня напасть, я нажму на кнопку, — он вытащил тёмный прямоугольный предмет из кармана, — и нас всех разнесёт в клочья. В здании везде взрывчатка. Если я умру — то непременно унесу с собой в бездну и тебя тоже.
Глава 27
Оставшись наедине с Асей, я медленно подошёл к ней и протянул руки, чтобы обнять, но девушка отшатнулась от меня.
— Милая, иди ко мне.
— Не надо, Андрей… — Ася помотала головой, затем, с какой-то яростью вытерев слёзы с лица, резко добавила: — Мне жалость ни к чему, ясно тебе?
— Причём тут жалость, я люблю тебя! — И это была правда. — Послушай, что бы эти твари не сделали с тобой — ты всё та же моя прелестная Ася. Они сумели изменить твоё лицо, но никогда не смогут изменить моих чувств к тебе!
Ася закрыла лицо, пытаясь сдержать рыдания, но с её губ сорвался всхлип, плечи девушки затряслись, она завыла, как раненый зверь.
Я притянул её к себе, прижал голову к груди, поцеловал в макушку.
— Всё будет хорошо, Ася, родная, не убивайся так…
— Зачем ты меня утешаешь? — Она вырвалась, отошла назад. Некогда красиво лицо было перекошено от злости и боли. — Ты ведь видишь, что они сделали со мной! Видишь, что они лишили меня моего лица! Я теперь чудовище, Андрей!
— Не смей так говорить! Я отправлю тебя к лучшим лекарям империи, слышишь⁈ Я заплачу любые деньги, найму лучших докторов! Тебе сделают операцию, тебе помогут, клянусь, Ася!
— А если нет? — Плечи её поникли, злость во взгляде уступила место отчаянию. — А если я навсегда останусь такой… отвратительной?
— Я всё равно буду любить каждый сантиметр лица и тела своей дорогой жены.
Я снова заключил её в объятия. Ася подняла на меня взгляд, полный потрясения.
— Ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, что желаю видеть тебя своей женой. Всегда. Ты согласна?
— Да… — Она положила голову мне на грудь и снова зарыдала.
— А теперь, прежде чем ехать, нам нужно поговорить, милая. О том, что ты видела и слышала.
— Он сказал, вы с ним из другого мира. — Ася слегка отстранилась, вытирая слёзы.
— Да, верно.
— Разве это возможно?
— Как видишь.
