Андрей Прусаков - Я – утопленник
– Что лучше? – спросила Юля, и я понял, что нечаянно озвучил эту мысль. А у Юльки хороший слух, не скажешь, что послышалось – обидится.
– Ты лучше. Лучше всех!
Юлька засветилась.
– Андрюшка! – Она прижалась, и я тоже сжал ее плечи, ощущая ладонями, как бьется ее сердце. – Только обещай мне, что больше никогда так не будешь делать!
– Что делать? – внутри похолодело. Все-таки спросила…
– Ну… так, как в клубе… И не будешь исчезать. Даже на день!
– Не буду! – радостно пообещал я. – Я твой навеки!
– И сходишь к врачу! – потребовала Юлька. Да, к врачам только и идти… – Все-таки выглядишь… как в воду опущенный… И холодный очень.
«Как это верно, Ватсон, – подумал я. – Насчет воды. Все-таки у женщин есть интуиция».
– У тебя губы такие сухие, – сообщила Юлька.
– Тебе это мешает?
– Нет.
Мы снова поцеловались.
В последнее время интерес к сексу пропал начисто. В принципе это и верно: откуда взяться инстинкту размножения у мертвеца? Сексуальная привлекательность уже не играла для меня никакой роли и с ведущих позиций переместилась на последние. Зато я научился обращать внимание не на длину и красоту ног, а на то, как человек говорит и о чем думает, что сделал и что собирается сделать. Это гораздо важней и интересней. Я на многое начал смотреть по-другому.
К счастью, в Юльке я не разочаровался. Да, временами капризна, взбалмошна, обидчива, можно еще многое вспомнить, но все это – мелочи, потому что она не бросит, даже если стану калекой. Я не надеюсь – я уверен, и эта вера помогает мне жить, если мыканья между землей и водой можно назвать жизнью.
– Я в ванную! – вдруг объявила Юлька.
– И я с тобой! – подхватил я. Мы засмеялись. Хохоча и толкаясь, мы промчались по коридору и дернули дверь ванной. Она распахнулась, являя глазам стоящую под душем Анфису.
Я застыл, как памятник Пушкину.
– Андрюша, что же ты так долго? – игриво лаская себя под струями, проговорила русалка. – Я уж заждалась…
Я посмотрел на Юльку. Она – на меня.
– Юля… – еле выдавил я.
Юлька отошла и молча надела туфли.
– Юля, я не знаю… – Я был жалок, как раздавленный червяк. Анфиса действительно раздавила меня, раздавила расчетливо и безжалостно, ударив в самое сердце…
Дверь хлопнула. Я открыл ее и бросился следом. Юлькина фигурка мелькала меж лестничных проемов, и каблучки быстро стучали по ступенькам. Я мог побежать за ней, но… что я скажу? Рассказать все я просто не был готов, а по-другому не оправдаться.
Убью! Я бросился назад, рванул дверь ванной, но увидел лишь тонкий ручеек воды, утекавший в слив.
Я снова побежал за Юлькой. Едва не переломав ноги, слетел по лестнице и, выскочив из парадной, столкнулся с милиционером. Юльки во дворе не было.
– Бойцов Андрей Михайлович. – Мент слегка раздвинул руки, не позволяя пробежать мимо. Он не спрашивал, а утверждал, и было видно, что просто так не уйдет.
– Ну, я.
– Здравствуйте. Я ваш новый участковый. Хотелось бы с вами поговорить.
Своего участкового я никогда не видел. Этот парень был высоким и упитанным, килограммов под сто. Стриженый, в форме, как положено.
– А что вам нужно? Мне некогда!
Он распахнул передо мной красную книжечку, а когда убрал, в его руке что-то ослепительно вспыхнуло. Глаза обожгло. Я вскрикнул и схватился за лицо. Вспышка лишила зрения и опалила кожу на щеках. В следующий момент послышался топот ног, и сильные руки затащили меня в подъехавшую машину. Всю операцию провели за секунды, шансов отбиться не было.
Машина тронулась с места. Я сидел, плотно сдавленный с обеих сторон. Руки быстро связали скотчем. Вырваться нереально, к тому же я ничего не видел. Ну и захваты у ментов!
– Что вы делаете? Вы кто, милиция? – спросил я.
Молчание. Глаза отходили, резь пропала, и я часто заморгал, пытаясь разглядеть хоть что-то. Мне на голову тут же натянули плотную шапку, так что я по-прежнему ничего не видел. Ехали долго. Машина была удобная, большая, скорее всего иномарка.
– Куда вы меня везете?
Никто не отвечал, и от этого было страшно. Я понял, что кричать и вырываться бесполезно. Если уж они так мастерски все проделали, то, конечно, продумали и этот вариант. Я сидел, собираясь с мыслями. Вряд ли это менты. Отделение недалеко, на Чехова, я бы давно уже там сидел, а мы все едем и едем. Не в Большой же дом везут? Но кому я еще нужен? И кто может вот так все устроить? В голову приходило лишь одно: Темный, он же Упырь. А с ним шутки плохи. Ничего, попытаюсь вырваться, когда будут вытаскивать из машины. Терять мне нечего.
Наконец мы остановились. Двигатель замолк, левая дверца открылась.
– Вытаскивай, – сказал кто-то. Я напрягся, меня выволокли из кабины и поставили на ноги. А куда бежать, если ни хрена не видишь? – Пошли.
Я прошел несколько метров, пытаясь если не увидеть, так услышать что-нибудь. Но уши улавливали лишь шелест листвы и скрип песка под ногами. Мы в лесу, что ли?
Что-то заскрипело, стукнуло. Меня толкнули вперед и кратко предупредили:
– Ступеньки.
Я поднял ногу, шагнул – и едва не потерял равновесие. Хорошо, кто-то схватил за рубашку. Ступеньки ведут вниз, а я думал – наверх! Идиоты!
На двадцать второй ступени спуск закончился. Не знаю, зачем я их считал. Наверное, чтобы не так страшно было. И все равно страшно, мало того, страх только усиливался, и я не понимал почему, ведь ничего пока не происходило, но от неосознанного ужаса подгибались ноги.
Долго вели по прямой. Судя по гулкому эху, я находился в длинном коридоре. Я постарался успокоиться: если лицо закрыли, значит, убивать не станут. По логике. Честно говоря, это не слишком успокоило. Какая, на хрен, логика, когда тебя выкрали из дома, отвезли черт-те куда и ведут с мешком на голове?
Щелкнул замок. Меня втащили в узкий дверной проем, судя по тому, как охранники переместились с боков вперед и назад. Удобная позиция, чтобы бежать. Переднего пинком, заднего затылком по физиономии. Но вслепую далеко не убегу.
Меня усадили на стул и сняли натершую нос шапку. Передо мной была каменная стена, сложенная бог весть в какие времена. Только сейчас я понял причину необъяснимого ужаса. Я думал о ворожбе и чутьем понял, что здесь я не смогу колдовать. Здесь безводная, чужая и враждебная среда.
– Вот он, Станислав Федорович, – сказал кто-то. В голосе сопровождавшего чувствовались безмерное уважение и страх.
– Вижу, – откликнулся кто-то. Человек обошел стул, на котором я сидел, и остановился напротив. Новые темные очки украшали лицо Темного. Действительно украшали, потому что я уже видел его без них. Правильно делал, что носит. – Здорово, утопленник.
Желать ему здоровья я не хотел и потому промолчал.
– Перейдем к делу, – сказал он. – Я хочу знать, где известный тебе лешак прячет камень.
– Какой камень?
– Свят-камень, – терпеливо пояснил Темный. – Он мне нужен.
– Ничем не могу помочь, – сказал я. – Понятия не имею, о чем вы.
За спиной саркастически хмыкнули. Темный, он же Упырь, чуть приподнял голову, и воцарилась полная тишина.
– Ты не понимаешь? Думаешь, что ты бессмертный: Дункан Мак-Лауд? – издевательским, но вполне серьезным тоном произнес Темный. – Это не так. Ты в этом убедишься, если не скажешь, где камень.
– Не знаю я, где камень! – крикнул я. – Какой еще камень?
– Может быть, скажешь, что и Лешего не знаешь и не видел?
В голове мигом созрела шутка: видел, в мультиках, по телевизору. Но вслух ничего не произнес. Не оттого, что боялся. А потому, что знал: никто здесь не оценит юмора. И место, куда я попал, отбивало способность шутить.
Это было древнее помещение, скорее всего выкопанное глубоко под землей (судя по ведущим вниз двадцати двум высоким ступеням). Неотесанные булыжники выпирали из старинной кладки. Свет одинокой лампочки под сводчатым потолком отбрасывал пугающие фантастические тени. И тут я вздрогнул: у стоящего передо мной Упыря тень была! А ведь в книгах… Но мало ли что пишут в книгах. Что они знают о смерти после жизни? Здесь все по-другому.
– Будь ты жив, я выпил бы всю твою кровь! – нагнувшись ко мне, негромко прошептал Упырь. Он выставил перед моим носом указательный палец, заканчивавшийся кривым и совершенно черным ногтем. Серая, едва заметная дымка вдруг заклубилась вокруг него, и я понял, что это магия. Магия смерти. Упырь склонил голову набок, словно присматриваясь, и зашептал доверительно и страшно: – И ты бы все, все мне рассказал! Но ты мертв. Тебе повезло.
«Это точно, – подумал я, – какое счастье…»
– Я не люблю долго ждать, – выпрямился Упырь. – Где Леший прячет камень?
– Не знаю! – выкрикнул я с вдруг проснувшейся ненавистью. – А знал бы, хер бы тебе сказал!
За спиной неопределенно хрюкнули. Я ожидал удара сзади и напрягся, но позади никто не двигался и, похоже, даже не дышал. «И там мертвецы?» – подумал я.
