Печать зверя - Маркус Кас
Орский тоже с опаской осмотрелся.
— Вы держите животное в доме? — спросил он.
— Ну не в клетке же, — холодно ответил я, не сдержавшись.
Как ни странно, это подействовало благоприятно. Инспектор вновь улыбнулся.
— Ну так это чудесно, ваше сиятельство. Чудесно. Адаптация существ к жизни среди людей должна происходить непосредственно в жилище и рядом с вами. Им нельзя быть в клетке, понимаете?
Я на всякий случай кивнул, не ожидая такой бурной реакции.
— Где же он, показывайте! — практически потребовал увлеченный Орский.
Указав на выход и показывая ему путь к своему крылу, я наконец-то аккуратно прощупал его магическим взором. И чуть не ахнул. В тщедушном мужичке была великая сила. Второй ранг анималистики!
Оттого и эмоции его были скудны, высокоранговым магам не требовалась дополнительная защита, чтобы умело скрывать чувства. Чтобы добраться до таких высот, нужно упорство и редкая уравновешенность. Ну либо дурь и отчаяние. Но последние сразу были видны.
Всё семейство пушистых было в сборе. Заняли освободившееся место и разлеглись в моей кровати. На наш приход они никак не отреагировали.
— Это что ещё такое? — воскликнул инспектор. — Так у вас несколько магических существ? Кто это? — он подслеповато всмотрелся в питомцев.
Чёрт, я уже и забыл, что кутлу-кеди тоже не самые обычные домашние животные… Привык. Да и откуда мне было знать, что их регистрировать надо? Как-то в голову не пришло, когда сообщал о тигре.
Дымок на громкий звук поднял голову и широко зевнул. Из его рта вылетел сгусток пламени, вспыхнул и рассыпался искрами.
Я вздохнул и подхватил пошатнувшегося инспектора.
Глава 23
Держать инспектора было несложно. Весил он, кажется, не больше моих котов. Причем даже не троих, а двоих. Кутлу-кеди вымахали, ну а Дымок так вообще потолстел на хаотичном питании. Ну или то кость пушистая, да-да.
Орский сделал судорожный вдох, уверенно оттолкнулся и принял нормальное вертикальное положение.
— Это же… Это же благословенные коты? — с таким благоговением спросил он, что я понял — проблем с ним не возникнет.
Дымок согласно чихнул, выпустив ещё один сгусток пламени. Вот ведь позер.
Никакого секрета в том, кем они являлись, не было, поэтому я без утайки сообщил:
— Кутлу-кеди.
— Ну а я что сказал? — нахмурился инспектор, на мгновение оторвавшись от пушистых и переведя взгляд на меня.
В общем-то, примерно так и можно было перевести, но у обоих слов было столько толкований, а уж в сочетании тем более, что лучше было оставить оригинальное название волшебных существ. К тому же я поспорил бы насчет благословенных — хулиганы те ещё. Впрочем, если подумать, одно другому не мешало.
Поэтому я лишь улыбнулся и кивнул.
Орский сделал несмелый шаг вперед, а затем шустро преодолел оставшееся расстояние до кровати. От него исходила магия — теплая и добрая. Анималист перешел на свой язык — искреннего интереса и честных намерений.
Я, отлично ощущая это своим источником, был спокоен — вреда ему мои звери не принесут.
— Нет, ну с ума сойти! — воскликнул инспектор и приступил к работе.
Его должностные обязанности, судя по всему, состояли в том, чтобы восхищаться и почесывать за ухом всех питомцев без исключения. Те, безусловно, не возражали и откровенно купались в лучах этой славы.
Но при этом я чувствовал, как мужчина аккуратно использовал свой дар, изучая их.
Орский всё же ограничился получасом охов и ахов, затем перейдя к измерением. Было забавно наблюдать, как сухонький и маленький человек ворочает огромного тигра, прикладывая к нему рулетку, которую достал из кармана.
И этому пушистое семейство обрадовалось, горделиво выпрямляясь и послушно выпуская когти, когда того просил инспектор.
Я, прислонившись к дверному косяку, смотрел на это всё с улыбкой. Милейшая картина, что ни говори.
— Но как они у вас оказались? — с горящими глазами обратился ко мне мужчина, когда всех измерил и записал результаты в блокнот.
— Так уж получилось, — пожал я плечами. — Они сами выбирают себе хозяев.
— Я знаю это, — чуть обиженного отметил инспектор. — Это относится в принципе ко всем волшебным существам, ваше сиятельство. Если то не химера, то связь возможна в исключительных случаях.
Я прикинул: догадаться, откуда в столице заморские создания, не так и сложно. Только здесь и была османская слобода.
Чёрт, надеюсь джинна регистрировать не надо?
В общем, наводить таинственности о происхождении кутлу-кеди не было смысла. И я кратко рассказал историю их спасения Гордеем.
— Так это потомки благословенной кошки визиря Ходжа Мехмет-паша? — проявил осведомленность инспектор и степень его восхищения снова поднялась до небес. — Но это же просто невероятно! Вы же знаете, ваше сиятельство, что его императорское величество очень хотел себе такого котенка?
И очень зря, сожрал бы все бесценные статуи во дворце и ковры бы разодрал.
Конечно, зная историю ктулу-кеди, я был в курсе, что многие бы желали держать рядом этих существ. Учитывая их способность отгонять фантомов. Да и не только это. Я вот, проведя лишь несколько ночей в компании этих шалопаев, ощущал, что быстрее восстанавливаюсь. Да и источники вроде крепче стали.
Тигр понял, что речь не о нём и возревновал, недовольно зарычав. Орский рассеянно погладил того по морде и зверь тут же растаял, позабыв про обиду.
— Я был не в курсе этого, — сдержанно ответил я. — И очень не хотел бы, чтобы информация…
— Да ну о чём вы говорите, ваше сиятельство! — перебил меня Орский. — Данные о реестре магических существ не разглашаются. Кроме случаев, когда те причиняют вред населению.
Ну-ну, не разглашаются. Что-то мне подсказывало, что у главы тайной канцелярии точно есть полный список. И самый свежий. С его профессией и не знать, у кого, например, дома тигр обитает? Ладно, этот безобидный. Но, как и говорил другой анималист — лишь с теми, к кому я сам не испытываю злости.
Но это мне проще самому разобраться с недругами, а другим? Спаси тигра кто-нибудь иной, то характер зверя мог бы стать опасным.
— Буду весьма признателен, если это так и останется, — всё же сказал я.
Баталов завидовать точно не станет. Ему ещё питомцев не хватало. А вот с императором не хотелось бы сталкиваться на подобной почве. Пусть про него и говорили, как об исключительно справедливом
