Инна Георгиева - Ева. Гибкий график катастроф
– Ну все, – с улыбкой потер ладони Шурик. – Теперь у нас есть три часа свободного времени, пока демон не выжжет склеп изнутри. Затем я отправлю его обратно за Грань, и мы все будем надеяться, что в этой усыпальнице больше никто никогда не оживет.
Чтобы вы не сомневались, под «свободным временем» заклинатель подразумевал не посиделки в какой-нибудь уютной кафешке с приятной музыкой и способствовавшей теплой беседе атмосферой, а исполнение ритуальных танцев вокруг того же склепа. Почему именно танцев? Да потому что зимой после заката погода в нашей стране нацеливается, прежде всего, на уничтожение неприятеля. И я особенно ясно поняла это в тот злополучный вечер.
Сначала поднялся ветер. Да такой, что шапку срывало, кажется, вместе со скальпом. Я честно пыталась бороться со стихией, потом не выдержала, нашла своего любимого мазохиста, не захотевшего упускать из виду демона, поставила его против ветра и нахально спряталась за ним. Он улыбнулся и, обняв за плечи, сцепил ладони у меня на груди. Сразу стало куда теплее.
– Я же говорил, чтобы ты подождала в больнице, – прошептал он в мое закоченевшее ухо. Я фыркнула, накрывая его пальцы своими:
– А я уже дважды повторила, что уйду отсюда только с тобой.
Словно в насмешку над таким самоотверженным решением с неба прямо мне на нос опустилась первая снежинка. Я скосила на нее глаза и глубокомысленно вздохнула.
– Боже, какая романтика! – едко проворчала приплясывающая рядом Полина. – Чувства в лучших традициях Ромео с Джульеттой: «…и через тысячи лет люди будут помнить двух идиотов, принявших смерть от озверевшего Морозко во имя любви». Серьезно, Ева, я не понимаю, но поддерживаю твое решение превратиться в сосульку. Только ведь Меркуцио не помер вместе с друзьями. Ну пойдем хоть немного погреемся!
Я задумалась на мгновение:
– А разве Меркуцио не погиб в середине пьесы от руки Тибальта?
Поля скрипнула зубами:
– Для девушки Демона из «Shadows» ты слишком хорошо знаешь классику! Но если серьезно: сколько еще мы будем здесь торчать?
– Пока я не отпущу Шархи, – раз в десятый, наверное, ответил заклинатель. – Но ты можешь идти куда хочешь. Я тебя не держу.
Поля скрипнула зубами так, что на миг заглушила даже свист бушующего ветра, но сумела промолчать. Зато вместо нее в диалог вступил Костик.
– Твоему демону обязательно нужна моральная поддержка, чтобы сжечь зомби? – пробурчал он, хотя отлично понимал, что караулим мы вовсе не пламенного монстра, а любознательных медиков, которые могут заметить дымок над склепом и случайно выпустить в мир нежелательных персонажей. Возможно, потому и возмущался он беззлобно, скорее для проформы, зная, что сам накосячил. И склеп посторожить сам же вызвался. Угадайте, как сильно «понравилась» эта идея Алексу? Разумеется, он не захотел выпускать Костика из поля зрения. Я, в свою очередь, отказалась бросать парня, а Поля, которой вообще-то очень хотелось в тепло и уют, побоялась пропустить что-то интересное. Так мы и мерзли всей толпой, недовольно косясь друг на друга, ворча и пытаясь дождаться, пока из склепа наконец перестанет пахнуть жареным мясом.
– Кстати, это не зомби, – поправил Алекс. Я повернула к нему голову:
– А кто же тогда?
– Оживленные умертвия. Или упыри по-простому.
Поля недоверчиво изогнула бровь:
– И чем же упыри отличаются от зомби?
Алекс опустил подбородок мне на плечо:
– А чем полтергейсты отличаются от, например, духа Евиной прапрапрабабки?
– Полтергейстов не существует, – в один голос ответили мы с Полиной.
Соколов улыбнулся:
– Вот и зомби тоже.
Насупившись от напряжения, я попыталась заставить винтики головного мозга выполнить непосильную задачу: понять логику заклинателя. Не удалось.
– Ничего не поняла, – честно призналась я.
Шурик кивнул с видом щедрого на лекции педагога:
– Хорошо, попробую объяснить. Вот что такое зомби в нашем представлении? Это придуманный Голливудом образ идеального убийцы. Они не боятся смерти, не чувствуют боли, не знают, что такое самосохранение, и жаждут только одного: мяса. И уже на этом моменте мне, как имеющему непосредственное отношение к призываемым существам, становится смешно.
– Почему вдруг? – удивилась Полина (она любила расчлененку в ужастиках, и фильмы про зомби занимали почетное место в ее коллекции).
– Да потому, готесса, – ухмыльнувшись, склонил набок голову Шурик, – что при таком раскладе ожившие мертвецы не стали бы охотиться за людьми, а схомячили бы сами себя еще в первом акте! Зачем им куда-то бежать, если мясо есть прямо под носом? Какая им разница: жрать чужую оторванную руку или свою собственную? И потом: что за любитель жести придумал стрелять зомби в голову? Нет, киношного монстра ты так, может, и завалишь, конечно, но у большинства поднятых нашим некромантом «красавцев» мозг давно высох. А от одного, по-моему, вообще только скелет остался. Куда там целиться?
Я представила труп, который пролежал в земле более века, мысленно содрогнулась, но была вынуждена согласиться: даже если превратить его черепушку в решето, хуже ему уже не сделается.
– Умертвия по своей сути чем-то схожи с демонами, – продолжил Алекс. – Они подчиняются хозяину, поскольку существуют только благодаря его магии, но в то же время это злобные твари, у которых есть собственная цель. Они охотники, хищники, убийцы, способные собираться в стаи и действовать сообща. Достаточно сообразительные, чтобы выбрать жертву, с которой способны справиться, и достаточно осторожные, чтобы не рисковать понапрасну…
Мы слушали молча, думая о том, каких жутких зверюг способна сотворить магия. Теперь было понятно, почему от укуса упыря нельзя стать таким же: даже если в зубах умертвий и содержится яд, он направлен лишь на то, чтобы убивать. А уже потом добрый дядя-некромант может тебя и воскресить. Только вряд ли тебе это как-то поможет.
– Упыри не помнят, кем они были до смерти. Это просто оболочки, поднятые из могил темной магией. И упокоить обратно их может только некромант. Ну или гидравлический пресс – тоже неплохо помогает.
Алекс замолчал, видимо представляя умертвие в виде компактного бруска костей и мяса. Я же, наоборот, очень старалась этого не сделать – подташнивать начинало от одной мысли. Чтобы хоть как-то отвлечься, нашла глазами Костика и сказала тоном детсадовского воспитателя:
– Видишь, что такое некромантия? Это могущественная темная магия, Костик!
– О да! – внезапно выдохнул парень с выражением «фигасе, как мне подфартило!» на лице. – Я такой идиот!
– Ну… – протянула, полностью соглашаясь, но не совсем понимая, почему у него такой странный возбужденный голос. – Зачем же так сразу…
– Нет, ты только подумай! – перебил Костик. – Я же не те трупы выкапывал! Если я могу оживить любое тело, то нужно было выбрать что-то реально классное. Что-то запоминающееся! Весомое! Тираннозавра, например…
– Чего?! – вытаращились мы на некроманта.
– Да ты только представь: мой верный раб, домашний любимец, тираннозавр Рекс! Приносит мне тапки и охраняет дом. Кормить не надо, спит стоя… О! Я буду ездить на нем верхом, и никто не посмеет встать на моем пути!
– Не хочу тебя расстраивать, – сухо кашлянул Шурик, – но упырь запросто набросится на кормящую руку, если у нее не хватит сил его контролировать.
– Значит, нужно больше тренироваться!
– Чувак! – рявкнул, не выдержав, заклинатель. – Ты о чем? Какие тренировки?! Ты с десяток трупов оживил, а потом запер их в склепе, потому что не знал, что с ними делать!
– Ну, блин! – развел руками Костик. – Я до сегодняшнего дня вообще в некромантию не верил. Конечно, немного растерялся. Но теперь, получив шанс воскресить динозавра…
– Кажется, он как-то неправильно понял общую концепцию, – растерянно пробормотала я.
Алекс мрачно усмехнулся:
– Ничего! Сейчас разберемся с Шархи, а потом займемся воспитанием энтузиастов.
– Будешь пугать? – понимающе ухмыльнулась я, касаясь носом его щеки.
Алекс чуть обернулся, шутливо чмокнул меня в лоб и серьезно ответил:
– Или бить. Посмотрим по обстоятельствам.
Александр Соколов
Говорят, обезьяна стала человеком, когда взяла в руки палку. Так вот: ничего подобного! Чтобы сделать человека из обезьяны, палку должна была взять другая обезьяна. И хорошенько ухандокать первую. Потому что эволюция – дело, конечно, отличное, но лень сильнее. И заставить кого-то трудиться порой можно только пинком. Как вот Костика, например.
– А почему именно я должен убирать в склепе? – возмутился он.
Поля злобно покосилась на сокурсника:
– Потому что, если бы не ты, падла, там бы сейчас не валялись обгоревшие человеческие кости и куски железа от каталок!
– К тому же там совсем немного уборки, – подышав на закоченевшие пальцы, участливо добавила Ева. – Подмести, чтобы сторож ничего лишнего не обнаружил, и слегка протереть камень от копоти. Если хочешь, я даже могу тебе…
