Суккубьи заморочки - Эва Ясакова
— Спасибо, — я погладила его по мокрой от слез щеке, — ты спас меня.
— Я ничего не сделал, ты отказалась взять у меня энергию, а у меня с собой не было ни единого амулета. Я их все выпил сам. Там, в подвале, идиот.
— Не смей себя казнить, если бы ты их не выпил, у тебя не было бы силы вытащить меня оттуда, разорвать мою связь с Деметриумом. Ты даже не представляешь, как много ты для меня сделал. Ты удержал меня тут, только ты, силой своей любви, не дал мне развеяться. Только ради тебя я боролась. Спасибо. Любимый мой.
Я прижалась к его груди чувствуя как он задыхается от переполнявших его чувств, я могла прочитать их даже не сканируя его — счастье и еще раз счастье, недоверие к услышанному, и бесконечная надежда на то, что это правда. Не знаю, что именно я к нему сейчас чувствовала, но эти слова сорвались сами, вне моей воли, а значит это была правда.
Поднявшись на ноги я наблюдала за рассветом, немного поколебавшись Медведь обнял меня сзади и молча прижал к себе. Говорить не хотелось да и не зачем было, все было нами уже сказано не словами, а поступками.
— Что будет дальше, — наконец решил спросить Медведь, разорвав начинавшую тяготить тишину.
— Я не знаю, милый, не знаю. Но я пока что не хочу возвращаться. Давай еще немного побудем тут.
Я понимала, что необходимо связаться с Учителем, рассказать ему все, извиниться, объяснить, но не могла и не хотела. Этот момент моего второго рождения был настолько значимым, что я хотела пережить его только с самым главным мужчиной в моей жизни
— Ребенок, как ты? Где ты? — конечно же он почувствовал, что я думаю о нем. Скорее всего раньше он не вмешивался из чувства деликатности.
— Учитель мой, все хорошо. Как там Деметриум? Как братья? Как Сваря?
— Все живы, это главное. Мы успели вовремя, скажи, это ведь ты нас предупредила?
— Нет, я вообще хотела все это скрыть от тебя. Обещай мне, что ты не будешь проедать мне плешь своими нравоучениями. Я видела Еву…
— Возвращайся домой, ребенок, мы все ждем тебя.
— Ты не ответил — как Дэм?
— Возвращайся, ты должна увидеть сама.
На этом он разорвал нашу связь и я поняла, что вернуться придется, возможно в другое время мы с Медведем и сможем побыть вместе, но явно не сейчас.
— Милый, — я посмотрела на него, — нам нужно возвращаться, только что я разговаривала с Учителем. Все живы, но мне кажется, что-то не в порядке. Он так и не ответил мне на вопрос, что с Дэмом.
— Что с тобой случилось? Ты не могла потерять так много, просто поддерживая защиту. Я тебя знаю, ты в одиночку противостояла стае оборотней и после еще и шутила в Акации, без малейшего желания пополнить энергию. А сейчас ты за пару минут потеряла все и практически умерла, — он еще что-то говорил, возмущаясь, а я смотрела на его изменившуюся ауру.
То, что он сделал сегодня вышло за рамки его возможностей — он совершил невозможное. Не только я переродилась сегодня, передо мной стоял новорожденный Светлый перевертыш вне категорий, единственный на моей памяти. Зверо-маги еще ни разу не достигали таких высот. Не знаю почему, возможно потому что никто из них не любил так сильно, не попадал в подобные ситуации, когда на кону буквально стояла жизнь, а не просто обычная для всех нас ино-кома.
Он открыл портал и с улыбкой подал мне руку, этот жест, такой простой, потряс меня до глубины души.
В офисе все было на удивление тихо, так, будто два часа назад не кипел бой, никто никого не убивал, люди не использовали магические артефакты, что само по себе уже шатало основы нашего сосуществования. Тихо, мирно и сонливо. Учитель, кажется, даже не поднимал никого по тревоге, слонялись только дежурные ведуны из лаборатории на склад и обратно.
— Ты удивлена, ребенок?
— Очень. Ты даже не пришел мне на помощь?
— Пришел, просто вы улетели секундой раньше. Поздравляю, Андрэ, — он с чувством пожал руку Медведю, еще до конца не осознавшему, что именно с ним произошло, — я знал, что у тебя большое будущее.
— А ты знал, что люди могу использовать артефакты? И что в конце концов с Деметриумом, где он? — мои руки самопроизвольно сжались в кулаки, я начала чувствовать странную, не свойственную мне ненависть.
— Он в моем кабинете, — Учитель крепко сжал мои пальцы, — ты только помни — самое главное, что он жив, все остальное дело времени.
У меня от ужаса сжалось горло, что с ним произошло за то время пока нас не было, ведь Сваря обещал его вытащить и я уверена — он сдержал слово. Всю дорогу до кабинета Учителя — несколько шагов по коридору, показавшихся мне бесконечными, я прошла затаив дыхание. Нет ничего хуже не ведомого, хотя не так — нет ничего хуже ожидания неведомого, поэтому когда я открывала дверь я уже накрутила себя до такого состояния, что готова была заорать от любого зрелища.
Он сидел на диване, том самом где я лежала два дня назад и, на первый взгляд в нем не было никаких перемен, просто очень уставший человек, присевший отдохнуть. Когда я подошла он не пошевелился, было впечатление, что его мысли сейчас очень далеко, не с нами. Это было странно, но я совсем ничего не чувствовала, мужчина, за которого я еще два часа назад шла умирать, сейчас не вызывал во мне ничего, никаких чувств кроме облегчения от того, что он жив и кажется не ранен. Ни одного отголоска, казалось, моя любовь к нему сгорела в том пламени, была выпита тем дымом, развеяна ветром в горах Тосканы. На самом деле он ее просто забрал вместе с моей прошлой жизнью, с моей энергий выпитой им. Как бы то ни было, самым главным было то, что мы его все таки спасли, а значит у
