Знак Саламандры - Мария Камардина
Кажется, у меня развивается паранойя.
– Ну хорошо, – говорит наконец дядя Гриша и всё-таки отпивает свой несчастный кофе. – Зелье действительно есть. Но я не хочу, чтобы эта информация стала известна посторонним, поэтому предупреждаю сразу – всё должно остаться между нами двумя.
Он выразительно косится на Сашку, тот делает морду кирпичом. Несколько мгновений они смотрят друг на друга, потом дядя Гриша вздыхает и поправляется:
– Ну хорошо, тремя.
Он вытаскивает из кармана нечто, напоминающее полированную каменную полусферу с антеннкой и кнопкой, включает – и я каким-то шестым чувством улавливаю движение магии вокруг нашего столика.
– Сфера тишины, – поясняет он. – Для особо важных переговоров. Никто за пределами купола ничего не услышит, средства записи внутри не работают.
Я пожимаю плечами, стараясь не выдать разочарования. Ладно, постараюсь слушать очень внимательно – и опять ведь ничего нельзя говорить Князеву, что ж такое…
Ладно, к делу.
– Алёна действительно брала зелье у Марины? – Я дожидаюсь кивка и некоторое время подбираю слова. – И зачем… В смысле, она его кому-то… подливала?
– Да. – Дядя Гриша смотрит на меня, спокойно и уверенно. – Мне.
Чтобы сформулировать следующий вопрос, слов не хватает – все силы уходят на то, чтобы не переглядываться с Сашкой. А дядя Гриша невесело улыбается, отпивает ещё кофе и принимается рассказывать.
… Женился он по любви и об измене никогда не думал. Алёнка родилась слабенькой, болезненной, и первый год на мужа у Марины не хватало ни времени, ни внимания. Григорий всё понимал, поддерживал, не упрекал, тем более что сам хотел детей и надеялся, что удастся уговорить жену помимо дочери ещё и на сына. Но тут как-то так совпало – тяжёлая рабочая неделя, корпоратив, крепкий алкоголь, весьма настойчивая секретарша с недвусмысленными намёками, чей-то болтливый язык…
Она сказала, что это предательство, что не простит никогда. Собрала вещи, свои и дочери, уехала к родителям. Он полгода уговаривал, умолял, бросил пить и обещал при необходимости уволить из фирмы вообще всех женщин, а не только злосчастную секретаршу, но жена глухо держала оборону. До тех пор, пока не выставила условие.
– … Сказала, что полностью доверять мне не может, но есть у неё подруга, которая делает приворотные зелья. – Дядя Гриша тяжело вздыхает, залпом допивает кофе и щелчком пальцев подзывает официантку, а мы всё-таки переглядываемся.
Элементали пришли пятнадцать лет назад – а зелье, выходит, появилось намного раньше. Похоже, мы и впрямь имеем дело с доконтактной ведьмой…
Дядя Гриша получает новую чашку, некоторое время задумчиво в неё смотрит, потом продолжает рассказ. На зелье он согласился, хотя и не сразу. Сперва думал – глупости, лишь бы жена была спокойна. Посторонних женщин к себе не подпускал, хотя приятели и посмеивались: у всех в секретаршах длинноногие модели, а у него – хлипкий очкарик с бухгалтерским образованием. Впрочем, когда очкарик помог шефу разобраться с махинациями конкурентов, смеяться перестали, а с блажью насчёт строгой верности жене смирились, даже зауважали.
Отношения в семье стали почти идеальными, Алёнка подросла, болезни её как-то сгинули. Марина вскользь упоминала, мол, всё та же подруга помогла, но Григорий только пожимал плечами – в мистику он не верил. Разве что однажды в шутку уточнил, не может ли подруга помочь и со вторым ребёнком, но тут уже помрачнела жена и быстро перевела разговор на другое. Тема была и впрямь болезненной – детей хотели оба, несколько раз Григорий даже отмечал у жены первые признаки беременности, но всякий раз надежда оказывалась ложной. Не помогали ни врачи, ни святые места, которые Марина взялась посещать от отчаяния, ни деревенские бабки…
А потом пришли элементали – и магия тоже не помогла. Верить в неё Григорий по-прежнему не хотел, тем более что его деятельности перемены коснулись не сразу. Но спустя несколько лет поверить пришлось всем.
– … У приятеля история случилась… Неприятная. – Дядя Гриша морщится, словно не желает вспоминать. – Ни с того ни с сего взял, развёлся с женой, оставил двоих детей, женился на молоденькой. Это ладно, седина в бороду – бес в ребро, но потом он весь бизнес на неё перевёл, тут уж мы с мужиками забеспокоились – работать-то с нею нам потом придётся, все ж контрактами связаны. Решили собраться, поговорить, выяснить, что да как… – Он поджимает губы, некоторое время молчит, и я без слов догадываюсь.
Не успели.
Приятеля нашли за городом в болоте, даже каких-то парней отыскали, которые якобы всё дело провернули. У молодой жены, естественно, стопроцентное алиби, знать ничего не знала, с убийцами незнакома, но раз такое дело, то бизнес она лучше продаст от греха подальше. И продала, главным конкурентам почти за бесценок, а сама с новым мужем свалила куда-то в Италию. Друзья погибшего поскрипели зубами, поматерились, но делать было нечего, пересмотрели контракты, стали работать дальше.
Тогда ещё преступления, связанные с магией, не были выделены в отдельную главу Уголовного кодекса и полиция мало что могла. Но Григорий в совпадения верил ещё меньше, чем в мистику. Он задал вопрос жене, та поехала к подруге…
И вернулась с квадратными глазами.
– … Приворожили его, – вздыхает дядя Гриша. – Сильный, сказала, приворот, иначе не повёлся бы. Велела проверить, не появлялось ли в моей конторе в последнее время новых девочек, а у меня как раз чертёжница пару месяцев как пришла, и ведь точно, паскуда, глазки строила, и мне, и заму, и тот вроде даже вёлся, что ему, неженатому…
… Зама успели перехватить до того, как он, очарованный красотой дамы сердца, успел передать конкурентам документы с корпоративной тайной. Ведьма что-то поворожила с его кровью, определила приворот, расколдовала, сказала, что легко отделался. А ещё легче отделался сам Григорий – потому что приворотное зелье, которое она, ведьма, для его жены варит, мощности такой, что все прочие привороты исключает на раз.
Чертёжница, увы, успела сбежать, конкуренты притихли. А Григорий, подумав, обрисовал ситуацию друзьям, параллельно попросив Марину провести беседу с их жёнами. Дамы согласились сразу, мужчин пришлось немного поуговаривать, но заканчивать свои дни в болоте не хотелось никому.
– … Ведьма тоже согласилась. Но поставила условие – мол, никто из мужей не должен знать, кто она такая, даже имени, мало ли что. А если кто проболтается,
