Только наоборот - Эля Рин
– Хватит заговаривать зубы! – прошипел Ираида. – И не надо тянуть время, думая, что кто-то из ваших крылатых мелких друзей успеет на помощь.
– То есть ты, такая смелая, и вдруг опасаешься жирной чайки? – поднял бровь Сигизмунд. Он явно нарывался. То ли надеялся, что ведьма разозлится и начнет совершать ошибки. То ли давал мне время для решения проблемы… Только вот решения не было. Заговор на смерть – убедительный аргумент, который обойти весьма сложно. Будь на Ираиде поменьше побрякушек, я бы попробовала что-то сделать со временем, наплевав на опцию «повторить судьбу спящего эльфийского принца». Но враждебных артефактов было с запасом – видимо, всем ковеном собирали… а может, даже, и не одним – и пространство для маневра отсутствовало.
И главное – Сигизмунд.
Даже ростом под два метра и с суровым выражением на морде лица он был слишком хрупким. Начнись тут магическая заваруха, он бы пострадал первым.
А значит…
Тут я на мгновение перестала прислушиваться к диалогу кота и ведьмы, потому что на краю сознания словно колокольчик звякнул. Дзынь.
Я моргнула.
Дзынь.
Я отрешилась от реальности, нырнула в себя и обнаружила, что интуиция ведет себя ровно так же, как во время полета на драконе. И в целом ситуация повторялась.
Снаружи опасность неиллюзорная.
А внутри несгибаемая уверенность, что все будет хорошо.
Ну ладно, с оговорками хорошо.
Но неплохо.
Даже отлично.
Дзынь. Успокойся, Алла, и получай удовольствие.
Я нахмурилась, возвращаясь в ощущение момента здесь-и-сейчас.
– Да вы все здесь сдохнете! – визжала Ираида. Видимо, получив очередной достойный ответ от его котейшества. Пробил наконец психологические защиты. Погнул личные границы. Молодец. Только вот каким образом в этой обстановке можно было наслаждаться моментом и получать удовольствие, неясно.
– Потому что я все предусмотрела, – чуть более спокойно проговорила Ираида. – Никто из тех, кто на вашей стороне, не сможет мне помешать. Никто из владеющих магией. Никто из ваших друзей. Никто из ваших людей. Никто из жителей волшебного Петербурга и Подгорода-под-Невой. Никто из…
Тут вдруг она охнула и растерянно моргнула.
А я, воспользовавшись моментом, бросилась к ней и сорвала с шеи кулон из хрусталя особой огранки. Который фиксировал все события этой ночи. В котором, видимо, и хранился тот самый компромат на его котейшество. С силой бросила его о камни и с удовольствием полюбовалась на хрустальные брызги. Параллельно выхватывая из рук у ведьмы шарик с заговором на смерть. В моем кармане ему будет гора-а-аздо лучше! А потом подняла голову.
Чтобы увидеть, как Ираида закатывает глаза, кренится набок, а потом и вовсе падает.
За спиной у нее стоял Евгений с большим камнем в руках. И несколько растерянно улыбался.
– Здрасте, – фея абсента выглянула из-за пазухи господина поэта. – Я просто подумала, что вам не помешает герой. И оказалась права.
Лежащая у нас под ногами ведьма несколько раз мигнула и растаяла в воздухе.
– Ничего себе! – восхитился Евгений.
– Продумала пути отступления, – хмыкнула я. – Надеюсь, ты их продумал тоже. Ибо…
– Ой, да ладно! – пискнула фея и спустилась на тротуар, цепляясь за рубашку Евгения. Кстати, вновь идеально отглаженную. – Не ругай героя! Он же молодец. Даже ужасающей куклы не испугался! Да, красавчик?
– Ну, как не испугался… Она, знаешь ли, с крыши свесилась и ко мне в окно заглянула. Когда я спать ложился, – сообщил Евгений. – Сказала, что собирается затащить меня в ад. И исправить это можно только одним способом. Пойти за ней следом и действовать по обстоятельствам.
– Спасибо, – сказал Сигизмунд, шагнул к Евгению и пожал ему руку. – Хорошо сориентировался. Даром что поэт. Давно вы тут?
– Пару минут, – сообщила фея. – А до этого полчаса, наверно, кругами ходили. Всё было как в тумане, но я точно знала, что вы должны быть здесь.
– В тумане? – спросила я. И тут же сама себе ответила. – А, мы же вас тоже не заметили. Наверняка у Ираиды был артефакт, который полог накидывает.
– Полог, артефакты, адские куклы… – мечтательно вздохнул Евгений. – Как это все романтично.
– Бесконечно романтично, – согласилась я. – А теперь ты можешь исчезнуть?
Потому что ведьма-то пропала.
А вот отдача судьбы с Сигизмунда так и не снялась.
И с феи – тоже.
И наверняка еще с чаечки.
Так что у нас оставалось уже очень мало времени для того, чтобы быстренько разрушить мост и призвать Владыку Севера. Наш единственный шанс понять, как повернуть действие отдачи вспять. Вспомнить, с чего это все началось.
– Могу, – сказал Евгений. – Только можно у тебя кое-что попросить?
– Что?
– Поцелуй, – улыбнулся Евгений. – Я же тебя вроде как спас.
– И что? Это отменяет твои подвиги на прошлой неделе?
– Тогда я тоже тебя спас.
– Сначала сам на дракона затащил, потом сам же спас. Удобненько.
– Ираиду я не сам привел.
– Хотя бы это радует, – я вздохнула. – А если я скажу, что никакая кукла ада не сравнится со мной по злости и ужасу, если я на тебя хотя бы еще немножечко сильнее рассержусь?
– Я отвечу, что ты прекрасна в любом настроении, – заявил Евгений.
– Ну дава-а-а-ай, – пропищала откуда-то снизу фея. – Всего один маленький поцелуй. Чего тебе стоит!
– Еще одно слово – и никакого поцелуя не…
– Молчу-молчу! – Фея спряталась за Сигизмундом, а тот деликатно отвернулся. Не иначе как полюбоваться на Неву. Она была необычайно хороша. Особенно после чудесного спасения от смертного заговора ведьмы.
– Я на тебя сильно зла, милейший Евгений, – отчеканила я. – И один поцелуй ничего не значит в глобальном смысле. Это тебе ясно?
– Ясно, – кивнул господин поэт.
– И давай договоримся. Я тебя целую – и ты исчезнешь. Испаришься отсюда. В мгновение ока. Договорились?
– Договорились, – улыбнулся Евгений.
– Что ж, – сказала я.
Шагнула к господину поэту, поцеловала…
И он исчез.
В прямом смысле этого слова.
– Ю-хууу! – завопила фея, я обернулась и увидела, как она взмывает вверх, рассыпая вокруг себя серебристо-зеленую хмельную пыльцу.
– Надо же, – сдержанно сообщил его котейшество, строго глядя на меня. Потом переступил лапами несколько раз, выбираясь из вороха человеческой одежды. – Как приятно снова быть собой.
– А… – Я обернулась обратно к тому месту, где только что был Евгений, и увидела, как ледяной, серебристо-синий клубящийся туман собирается в фигуру – на две головы выше меня – с очень характерным посохом, и в короне, и с кожей словно из снега, и в отороченной мехом мантии, и со взглядом отчаянно-глубоким, как вода подо льдом в холодном море.
И всё вспомнила.
* * *– Спорим, вы поцелуете меня, самая злая на континенте ши? – спросил он тогда, на балу, хитро улыбаясь.
– Разве что вы обведёте меня вокруг сюжета, господин скёгстролль! – ответила я.
– Для того чтобы обвести ши вокруг пальца, иногда надо потрясти сами основы мироздания, – заметил Владыка. – Не боитесь стать причиной катастрофы?
– Не боюсь, – сказала я. – Но не хочу. Мне дорог этот город. И моя жизнь тоже дорога. Поэтому я не буду с вами спорить.
