Вадим Панов - Охота на Горностая (сборник)
Алла явилась ровно в девять – она никогда не опаздывала. Как всегда, сногсшибательна: с каре из поблёскивающих светлых волос, в платье кораллового цвета и с жемчужной ниткой на шее. На её тонком предплечье висел бежевый клатч.
Алле было тридцать восемь, но вряд ли кто-то дал бы ей больше тридцати – она слишком пеклась о внешности и тратила на неё фантастические деньги.
Оглядев грязные обои прихожей, она, не снимая туфли, прошла в гостиную. Присела на диван и брезгливо поморщилась, словно под ней была не мебель, а груда мусора.
– Во что ты превратил квартиру?
– Я не волшебник и «превращать» не умею. – Данила, прихрамывая, прошёл к подоконнику и закурил.
– Хромаешь? – ехидно осведомилась Алла. – Небось пьяный сверзился с лестницы?
Бывшего наёмника не сильно задело циничное оскорбление, злость вызвал другой факт.
– Слушай, ты не видела Ангелину полгода и даже не спросишь, где она находится в девятом часу вечера?
– Она уже не маленькая, в пятнадцать лет среднестатистические девочки по вечерам гуляют с мальчиками. В её возрасте это нормально.
– Значит, нормально… – процедил Данила и затушил сигарету в банке от тушёнки. – Вообще-то, ей четырнадцать… Впрочем, для тебя это не имеет значения…
– Может, перейдём к делу, противно слушать жалкие завывания унылого алкоголика.
Даниле немыслимо захотелось врезать по холёному личику Аллы. Его, когда-то успешного наёмника Тайного Города, втаптывала в грязь продажная шлюха. Десять лет назад он принимался за любые заказы, лишь бы их дочь ни в чём не нуждалась. Он давал жене деньги на раскрутку бизнеса. А ей уже тогда было наплевать на дела мужа. Она даже не интересовалась, откуда он берёт зелёные бумажки. И Данила решил не делиться с ней информацией о существовании Тайного Города. Он сказал, что работает в ФСБ, и ей этого было достаточно.
«Жалкие завывания!» Эта тварь даже не подозревала, что значит браться за дело, не зная, удастся ли вернуться домой живым и вновь увидеть семью.
– Воздержись от выплескивания своего яда, – пытаясь не сорваться на крик, проговорил Данила. – Я тебя не для этого позвал…
– Я вся – внимание. – Алла посмотрела в мутные глаза бывшего мужа и саркастически улыбнулась.
– Ангелина – фанатка певца Ивана Демишева. Ты, наверное, знаешь его – гламурный паренёк с модной причёской…
– Знаю, сейчас многие девочки сохнут по нему. И что дальше?
– Нет, ты не поняла. Пойдём… – Бывший наёмник жестом позвал Аллу в комнату дочери.
– Почему ты просто не можешь сказать, чего от меня хочешь?!
– Пожалуйста, иди за мной.
Стены комнаты Ангелины были сплошь обклеены плакатами с изображениями молодой эстрадной звезды. Вот Иван Демишев улыбается на фоне розового лимузина, а здесь хитро подмигивает, держа в руке коктейль в высоком бокале. Самый большой плакат висел над кроватью. На нём певец был одет в строгий костюм, а над его головой авторучкой было написано: «Для Ангелины с любовью. Иван Д.»
– Этот он подписал ей после концерта в «Лужниках», – отметил Данила.
Алле, судя по её кислой физиономии, музыкальные пристрастия дочери были до лампочки.
– Ну и пылища… – Она провела пальцем по компьютерному столу. – Вы б хоть иногда уборку проводили. Или вам нашу домработницу прислать?
Пламя ненависти разгоралось в Даниле всё сильнее, но выпускать это разрушительное чувство наружу было нельзя. Нужно потерпеть, совсем немного, ради дочери…
– Так вот, – громко сказал бывший наёмник, не обращая внимания на слова Аллы. – Ангелина очень хочет сделать Демишеву подарок…
– Ну а я здесь при чем?
– Может, хватит перебивать! – проскрежетал Данила, смахнув со лба капельки пота. – Вот этот подарок.
Он достал из кармана брюк небольшой металлический амулет в виде пятиугольной звезды, края которой были украшены красными камушками, а в центре зияло маленькое отверстие, размером с ноготь. Алла взяла амулет и, без особого интереса, стала разглядывать.
– Бред какой-то… Неужели жизненно необходимо дарить такую побрякушку?
– Для тебя это побрякушка. А для Ангелины – очень важная вещь.
– Повторяю вопрос – при чём тут я? Хочет подарить – пусть дарит.
– Демишев круглый год колесит по стране, Ангелине его не выловить. Но у него есть продюсер, и о нём ты тоже, скорее всего, слышала. Люнций Хейз.
– Не слышала. Что за дурацкое имя?
– Не знаю, – соврал Данила, хотя прекрасно знал, у кого в моде подобные имена, кто подмял под себя весь шоу-бизнес Тайного Города, а теперь расширяет сферы влияния на человской территории. – Наверное, иностранец. У него свой продюсерский центр на Малой Никитской. Ангелина хотела передать подарок через него, но её к нему не пропустили.
– Так передай сам. – Алла внимательно уставилась на экс-супруга, и её губы скривились в презрительной усмешке. – А-а… понимаю. Такое убожество, как ты, к продюсеру тоже не пропускают.
В воображении бывший наёмник уже сломал Алле нос и спустил её с лестницы вверх тормашками. Но в реальности он опустил голову и глухо произнёс:
– Ты права. Кто меня впустит в таком виде!
– Ну так побрейся, помойся и неделю не пей! Речь же идёт о твоей горячо любимой дочурке! Неужели ради неё ты не можешь вымыть рожу?
– Я пробовал, не впустили. – Данила стиснул зубы и отвернулся. – Преуспевающие продюсеры не встречается с такими, как я. Но ты ведь запросто можешь добиться аудиенции.
– Ну хорошо. Я выполню вашу просьбу при одном условии.
– Каком?
Алла скрестила руки на груди:
– Больше вы никогда не будете тратить моё время по таким пустякам.
Данила кивнул. Бывшая жена небрежно бросила амулет в сумочку.
– Я пошлю своего человека, завтра подарок передадут.
Данила крепко взял Аллу за локоть и тоном, который не допускает возражений, сказал:
– Хотя бы раз в жизни сделай что-нибудь для дочери сама.
* * *Не успели звёзды полностью усыпать ночное небо, как вернувшаяся домой Ангелина, одетая в длинное белое платье, босиком вошла в неухоженную комнату отца. Данила сидел на краю кровати и курил. Хромоногий столик, стоящий рядом, был завален десятком окурков. В комнате было темно, бледный свет луны, падающий на лицо бывшего наёмника, делал его похожим на безжизненную статую.
– Привет, папа, – сказала девочка, скромно пристроившись рядом со шкафом.
– Ангелина, – Данила резко повернулся к ней и впервые за несколько дней улыбнулся. – Почему ты так долго не приходила?
Он не видел лица дочери, слабый свет, лившийся из окна, позволял различить лишь её хрупкий силуэт. Девочка по-детски пожала плечами и ответила:
– Ты не хотел, чтобы я пришла, не ждал меня.
Данила вскочил с кровати и, затушив сигарету прямо о мозолистую ладонь, быстро проговорил:
– Нет, что ты! Я только о тебе и думаю… День и ночь…
– Думать и хотеть – не одно и то же.
– Да, ты права, – бывший наёмник бросил окурок в угол комнаты. – Знаешь, родная, я в последнее время чувствую себя совсем плохо, голова раскалывается, и в груди жжёт…
– Ты постоянно пьёшь, папа. Это тебя убивает.
– А я не могу по-другому! Когда я трезвый, а ты не приходишь, только и остаётся смотреть на фото. А мне больно, понимаешь?! – На глазах Данилы заблестели слезы. – Мне тебя слишком мало!
Он сделал шаг навстречу дочери, но она попятилась.
– Стой! Не подходи близко! Ты продал меня, а деньги спустил на водку.
Бывший наёмник почувствовал, как горький ком встал у него в горле. Ещё одно слово Ангелины, и он сорвётся.
– Нет, родная, я…
– Ты продал меня!
– Замолчи! – Данила схватился за голову. – Я ведь уже тысячу раз объяснял! У меня не было другого выхода! Но, клянусь, завтра всё наладится!
– Ты что-то придумал?
– Да… План очень хороший. Если удастся, я накажу их.
Девочка прошла к окну и, встав к отцу спиной, тихо спросила:
– Почему мама никогда меня не любила?
– Потому что она… – Бывший наёмник осекся. Умом он понимал, что лучше сказать дочери, что мама её очень любит, но обстоятельства заставили её уйти. Одно не позволяло произнести эти слова – безграничная ненависть к своей бывшей жене и к её мерзкому любовничку.
– Твоя мама никого не любит. Только себя. Такой уж она человек. Материнский инстинкт у неё полностью атрофирован. Тебе не повезло.
– А ты? Ты любишь меня?
– Да! Поэтому и не бросил тебя.
– Но предал, – холодно промолвила девочка, продолжая смотреть в окно.
– Я всё исправлю, – пробормотал Данила.
Наконец Ангелина обернулась, её лица по-прежнему не было видно, и в белом платье она походила на призрака.
– Слушай, пап, а как там Ванька Демишев? Есть новые хиты?
– Честно говоря, не знаю. Я телевизор не включал несколько месяцев.
– Жаль… А ведь в тот день я спешила на его концерт, помнишь? Там должна была состояться премьера новой песни. А я так её и не услышала… Пап?
