Лежебока - Антон Сергеевич Федотов
— Чтобы гвозди микроскопом не забивали? — "осмелел" я.
Александр задумчиво кивнул. Мелькнуло нечто этакое в его глазах, но лишь на миг. Кажется, подобные размышления ему удовольствия совершенно не доставляли. И навевали какие-то очень неприятные воспоминания.
— Все так, Демид Николаевич, все так! — Сообщил он негромко. — Так что никакого трибунала для вас нет и быть не может.
Я задумался, напомнив себе, почему именно нахожусь здесь и сейчас.
— Однако и оставить без внимания я тоже не могу. Более того, я надеюсь, что вы станете примером для остальных. После первого этапа вы отправитесь в такое место, что остальным даже в голову не придет повторить ваш не самый осмысленный поступок.
Я застыл. Вроде и тон у собеседника был легким, и не угрожал он страшно, но этот взгляд… Я проникся. От и до. По спине пробежал натуральный холод. И возразить в ответ было нечего. А было бы чего, так вряд ли я бы в нынешним состоянии рот раскрыть сумел!
— А если я расскажу… — Попробовал проблеять я.
— Кому? — Вежливо поинтересовался седой. — Остальным? Да пожалуйста. Еще раз повторюсь, я планирую вашу судьбу использовать в качестве примера. Чтобы остальным неповадно было…
"Отец!", — мелькнула мысль. Нужно срочно связаться с домом.
Однако мой собеседник, казалось, был способен и мысли прочесть.
— Ближайшие четыре месяца ни у вас, ни у кого из ваших коллег связи со внешним миром не будет. — Спокойно сообщил он. Идите, Демид. О своем поведении разрешаю не думать. Вам уже все равно.
На ватных ногах я вышел из допросной. Зато на своих! Но уж лучше бы досталось физически.
"Отец!", — вновь мелькнула мысль. С домом нужно связаться как можно скорее. Однако единственный вариант, похоже, это все-таки сбежать отсюда!
Александр Сергеевич Кротов и Наталья Григорьевна Громова.
— Мммм… — Негромко произнес мужчина, обнимая одну из сильнейших одаренных империи за талию. — Пахнет вкусно!
У них не так часто выдавалось время побыть наедине. А потому они ценили каждый миг!
— Твои любимые, — негромко отозвалась женщина, позволяя себе на несколько секунд понежиться в руках мужа. — С кабачками и индейкой.
— Угу. — Подтвердил тот, улыбнувшись.
В этот момент он совсем не выглядел страшным и опасным. Немного уставшим — да. Но аура силы и власти осталась где-то там за порогом. С женами он предпочитал быть… Просто мужем.
— Не слишком? — Поинтересовалась Громова, переворачивая котлеты на сковороде и накрывая их крышкой.
— В самый раз, — чуть нахмурился Коротков, очень не любивший обсуждать рабочие вопросы дома. — У нас очень неплохие мозголомы и менталисты служат. Целая команда работала над тем, чтобы вложить ему в голову "правильную мысль". Парню нужна была цель. Я ему ее дал. Теперь пусть сам работает.
Женщина еще несколько секунд помолчала, просто наслаждаясь тем самым "семейным" ощущением.
— А ну как и впрямь сбежит? — Поинтересовалась она.
— Я сильно удивлюсь! — Продемонстрировал улыбку он
— Тебе видней, Саш! — Негромко мурлыкнула Громова.
— Эй, женщина! — Тут же возмутился тот. — Нечего так мурлыкать.
Они оба прекрасно знали, что стоит ей повторить еще раз, и котлеты совершенно точно останутся нетронутыми до утра.
Громова улыбнулась, но… Желудок мужа возмутился столь наглым и систематическим пренебрежением его потребностям.
— Саш, ты когда ел-то в последний раз?!
Коротков ответил не сразу. Вернее, он не смог ответить сразу! А это многое сказало Наталье.
— Так, а ну-ка руки убрал! — Потребовала она, четко для себя решив, что мужа сначала надо накормить.
Ну а все остальное потом. Ночь впереди еще длинная!
Глава 18
— Самый умный, да? — Хмуро поинтересовался Святослав Дубельт.
Невысокий светловолосый крепыш, ныне нахмуривший свой черные густые брови. Рядом встал его брат Ярослав. Им обоим проигрыш был не по нраву. Особенно мне. И уж тем более на поле, выбранном ими самими.
— Судя по всему, да! — Просто ответил я.
Ну решили положиться не на ум, а на грубую силу, так кто ж вам здесь злобный доктор-то, а? Хотя, если честно, смотрюсь я на фоне братьев куда массивнее. Да и жирок слегка сошел за последние три месяца, которые мы либо бегали, стреляли, или кого-то били (подсказка: друг друга или нас инструктора!), либо учились. Войне нового типа. Тихой и скрытной. Я даже полюбил бег. С утра пятерочка до полигона, еще столько же до столовой и туалет в километре — такие условия кого хочешь заставят шевелиться быстрее!
Братья насупились. Не знай я их, решил бы, что кого-то будут бить. Возможно, даже ногами!
— Мо-ло-дец! — Беззвучно приложила одну ладонь к другой Громова.
А вот Риточка только фыркнула. Мои успехи она не воспринимала в принципе.
— Да и выглядишь отлично! — Неожиданно подала голос Кареева, но тут же закончила в своем стиле. — По версии твоей бабушки!
Братья усмехнулись в тон. А вот Старицкий, как всегда, остался беспристрастен. Слово лишнее из него не вытянешь. Остается только гадать, каким образом он общается в рамках своей тройки. Впрочем, судя по тому, что результаты у них в общем зачете получше будут чем у нас, можно сказать, что как-то справляется!
Кстати, именно в этом ныне заключалась главная ко мне "претензия" со стороны огневки. Она считала, что именно я тяну нашу тройку вниз. Мне было что на это аргументировано возразить, но… Мне дела не было до ее эмоций. Моя задача — стать сильнее, найти слабые места местного защитного периметра и свалить отсюда. Как можно быстрее. Удивительно, но с каждым днем моя уверенность в правильности моего решения только крепла.
И еще более странно, что пока мой план не раскусили мозголомы. А ведь психоподготовке у нас времени уделялось немало. Равно как и наблюдениям за нашим психологическим состоянием. Учили нас на совесть. Даже мыслить пришлось по-иному. То, что раньше казалось невозможным, ныне переводилось в разряд "нужен план и подготовка". Короче, со свернутыми мозгами даже такой "недоросль" в постижении местной науки дел натворить немало способен.
— Ты права… — Согласился я. — Ну ничего, у меня есть план. Я буду откармливать… Вас.
Даже Громова удивленно
