Ольга Кандела - Прыжок в неизвестность
Н-даааа. Пожалуй, с одного бокала меня никогда еще так не уносило. Коварное винцо, однако.
Прикрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь вернуть ясность мыслям и ощущениям. Не вышло…
Тааак. Кажется, кому-то срочно нужно на воздух. Если мне не отказывает память, как раз по пути в гостиную мы проходили мимо ажурных прозрачных дверей, ведущих на балкон. Вот туда-то я и отправлюсь.
Довольно уверенно встала с диванчика, на всякий случай чуть придерживаясь за спинку, и, извинившись, предупредила, что мне нужно отлучиться. Сделала один шаг, второй, и вот тут ноги меня подвели. Точнее, даже не ноги. Ошибка была в том, что я забыла про изрядно волочащийся по полу подол. Короче, я успешно на него наступила, запуталась, потеряла и так с трудом удерживаемое равновесие и, наверно, пропахала бы носом дорогой дубовый паркет, если бы каким-то чудом рядом не оказался Фауст. Я даже заметить не успела, как он подскочил, а ведь находился не очень-то и близко. В общем, вместо пола я упала как раз в крепкие объятия блондина. С одной стороны, я этому обстоятельству очень обрадовалась, ибо Фауст не в пример мягче паркета, но с другой… Как же на меня все посмотрели! Я от стыда была готова сквозь землю провалиться.
– Ну вот, она уже сама кидается к нему в объятия, – в довесок раздалось издевательское замечание из урны обиженной родственницы. Чтоб ее! Проклятая старуха.
Тут же последовал издевательский смешок. Явно мужской, и я не без оснований заподозрила в нем Альберта, а после почувствовала, как немилосердно горят щеки! Мама дорогая, как же я, наверно, сейчас покраснела.
А еще осознала, что ситуация и впрямь щекотливая, потому как я почти лежу в руках Фауста. Да и прижимаюсь к нему отнюдь не невинно. Попыталась исправить ситуацию и встать на свои ноги. Не вышло. Вновь помешала треклятая юбка, и я вновь вцепилась в блондина, ибо другой опоры по близости просто не было.
С энной попытки мне все же удалось выровняться, и я, извинившись, тут же поспешила покинуть «теплую» компанию пожиравших меня взглядами родственничков. Кто насмешливыми, а кто, мягко говоря, колючим. И думаю, не стоит говорить, кому принадлежал тот самый колючий взгляд.
– Может, тебя проводить? – вежливо предложил Фауст, не спеша выпускать моего локтя.
– Нет, все нормально. Сейчас еще юбку по дороге оторву, и будет вообще замечательно, – не смогла сдержать раздражения и закончила весьма язвительно, что, как говорится, отнюдь не делало мне чести.
Но сказанного не воротишь, так что чего теперь жалеть. Фауст послушно выпустил мою руку, и я, подобрав волочащуюся юбку, устремилась вон из зала.
На балконе в это время суток было довольно прохладно, и первый же порыв ветра остудил горящие щеки и принес успокоение, так мне необходимое. Голова постепенно начала проясняться, и неизвестно откуда взявшаяся стыдливость тоже сделала ноги, оставив меня в полном одиночестве.
Ну вот и славно. Ну, споткнулась, с кем не бывает? Чего теперь страдать по этому поводу? Подумаешь, примут меня за невоспитанную алкоголичку – невелика беда. Все равно мы тут надолго не задержимся, а значит, мнение этих людей, точнее фениксов, не должно меня сильно волновать.
Подумала и улыбнулась собственным мыслям, а потом вспомнила, что девушка я вообще неприличная и, кажется, при всех обещала разделаться с противной юбкой.
Решительно схватилась за край подола и рванула тонкую ткань…
Ага, не тут-то было! Юбка не поддалась! Лишь только треснула нитка, которой был подшит подол, а сама ткань осталась целой и невредимой. Хмм… То ли я приложила мало усилий, то ли это очень странная ткань.
Ладно, сейчас проверим.
Уже собралась повторить попытку, как меня окликнули.
– Помочь? – раздался насмешливый мужской голос за спиной. Я тут же выпустила из рук подол и обернулась на звук.
В дверях, вальяжно облокотившись о косяк, стоял мой белобрысый спаситель и насмешливо улыбался.
– Да нет, сама справлюсь, – поспешила отшить феникса и вновь ухватилась за край подола.
– Вряд ли, это терханский атлас, его так просто не порвешь. Лучше разрезать или…
Фауст двинулся вперед, подошел почти вплотную и, заведя руку мне за спину, неожиданно дернул за ленту пояса.
– Сделать, как было, – закончил мужчина и стал неспешно разматывать пояс.
А у меня вдруг резко перехватило дыхание. От его близости, от тонкого запаха парфюма, исходящего от его кожи, от теплоты рук, что невесомо касались талии. И я еще раз мысленно обругала это платье, которое совершенно не спасало от чужих прикосновений. Я опять ощущала себя обнаженной, а еще чувствовала, что у меня вот-вот подогнутся колени, и я вновь окажусь в таких крепких, таких надежных объятиях.
Чертово вино… «Блаженство Ангоры»…
Даже думать боюсь, о каком блаженстве идет речь.
Фауст меж тем раскрутил один слой ленты, второй, а у меня возникло стойкое ощущение, что меня раздевают. Медленно и методично. От этого чувства мгновенно стало жарко, сердце заколотилось, словно сумасшедшее. Феникс кинул на меня косой взгляд из-под светлых ресниц, и хоть убейте, но промелькнуло в них нечто такое предвкушающее, отчего дыхание вдруг сбилось, а воздух вокруг сделался густым, вязким, что не вдохнуть, не выдохнуть.
О боже, Люба, возьми себя в руки, наконец. А то сейчас как набросишься на него, и будет тебе не только блаженство Ангоры, но и страсть Аполлона.
Я глубоко вдохнула и постаралась призвать к порядку явно расшалившиеся гормоны. Гормоны просьбам не вняли. И, что самое ужасное, я и слова вымолвить не могла. Ни возразить, ни оттолкнуть его. Просто стояла и, словно рыба, выброшенная на берег, глотала ртом воздух.
Ослабив пояс, Фауст чуть приподнял подол, собрав складочку в районе талии, и далее так же методично и медленно начал обратно заматывать атласные ленты. И, черт возьми, но это мне показалось сейчас раз в сто эротичнее, чем «раздевание» пару секунд назад. А когда мужчина и вовсе обвил талию руками, чтобы завязать сзади узел, я не выдержала накала эмоций. Точнее, ноги не выдержали. Предатели! В общем, коленочки таки подогнулись, и я начала мягко оседать на пол.
Мужчина, разумеется, тут же подхватил и помог удержаться в вертикальном положении.
– Что-то ты совсем не держишься на ногах. Аккуратнее с вином надо быть, – беззлобно поддел Фауст.
– Да я не много выпила, всего бокал, – попыталась оправдаться, тщетно стараясь найти опору в собственных конечностях.
– С «Блаженством Ангоры» важно не сколько выпил, а как быстро. Если залпом, как сделала ты, то почти мгновенно ударяет по мозгам, да и органы чувств шалят изрядно. Но зато и пройдет быстро.
– Предупреждать надо. Откуда мне знать, что вы там разливаете.
– Извини, не подумал, – виновато протянул феникс, а я, почувствовав себя лучше, все же справилась с собственным телом и встала ровно.
Вот только Фауст все равно не отпустил, так и поддерживал за талию, не давая возможности отстраниться. И стоило мне только выпрямиться и поднять голову, как я тут же встретилась с ним взглядом, и если до этого я хоть как-то держала себя в руках, то вот тут меня окончательно унесло.
Весь мир, казалось, сузился до нас двоих, и все, что я видела, – лишь его глаза, что отражением ночного звездного неба мягко мерцали в темноте.
Мужчина медленно поднял руку, и я почувствовала невесомое прикосновение к волосам.
К чему бы это?
Соскребла последние остатки самообладания в кучу и дрожащим от непонятного волнения голосом спросила:
– Что ты делаешь?
– У тебя локон выбился, – оправдался Фауст и заправил за ухо прядку волос, одновременно погладив кончиками пальцев это самое ушко.
Потом скользнул ниже. Еле ощутимо дотронулся до шеи, а потом и до подбородка, а я поймала себя на мысли, что хочу податься навстречу его руке, хочу продлить невинную ласку, прижавшись щекой к горячей ладони. Но вместо этого я стояла словно вкопанная, и завороженно смотрела в темные мерцающие глаза, не в силах хоть на мгновение оторвать взгляда.
Интересно, это вино на меня так действует или все-таки близость феникса? А может, и то и другое, вместе взятое?
Все, зарекаюсь пить незнакомые напитки, а еще мерить чужие кольца, а еще вестись на провокации безумно привлекательных блондинов, которые смотрят так ласково, так многообещающе…
И вопреки своим же заверениям, стоило Фаусту нежно, а потом и с нажимом провести большим пальцем по нижней губе, я интуитивно прикрыла глаза, ожидая, что губ вот-вот коснется теплое дыхание, а затем и желанный поцелуй.
Но прошла секунда, вторая, третья. И ничего не произошло.
Фауст убрал ладонь от моего лица, а я неверяще распахнула глаза и тут же встретилась с его задумчивым, немного виноватым взглядом.
Наверно, на лице моем застыл невысказанный вопрос, потому что феникс почти сразу же сообщил:
– Мне пора идти. Если еще задержусь, нас могут неправильно понять.
