Ведьма. Истоки - Галина Валентиновна Чередий
— Пойдет. Спасибо тебе. — я оглянулась, не пялиться ли кто нас, и чуть навалилась грудью на его локоть, прижимаясь к боку и потянувшись чмокнуть в уже немного заросшую щетиной щеку.
Ведьмак молниеносно развернулся, ловя мои губы своими, скользнул нахальной лапой на талию и сразу же ниже, вжав в себя и бессовестно вильнул бедрами, придавая всему налет непристойности.
— Не стоит благодарности, василек, я же для себя стараюсь. Для меня же блистать станешь и возможность маме твоей угодить. — он еще раз коснулся моих губ своими, пусть и кратко, но гораздо жарче и качнул бедрами снова, — Хотя нет, от сеанса сексуальной благодарности с твоей стороны я все же не откажусь. Я же не злой Буратино сам себе.
— Не прекратишь ее лапать сейчас и рискуешь в расстрельный список у ее родительницы залететь. — проворчал Василь. — Вон она уже вышла из здания.
От этого замечания Лукин мигом помрачнел и шарахнулся от меня, будто я его укусила или правда опасался гнева моей мамы, как огня и пошел к машине.
Оборотень изобразил очень многозначительную гримасу, что выглядело странно на его грубоватом лице с крупными чертами и указал мне глазами на спину уходящего ведьмака. “Я все поняла уже” — ответила ему беззвучно.
К моменту, как мы прибыли к моему дому, пространство под аркой было заставлено коробками от разных сервисов доставки. Я везде указывала “оставить у двери”, ведь за сохранность товаров не стоило переживать. Ясное дело, что без моего прямого указания ни одна вещь через порог перенесена не будет, но я бы не позавидовала тому, кто рискнул бы позариться на якобы бесхозные коробки. Никифор вместе с домом всегда на страже и блюдут.
— Ох, Люсеночек, вот это хоромы и красотень! — начала еще у входа в арку восхищаться мама, да так дальше битый час и ходила, осматривая мое жилище.
— Хозя-а-айка, родима-а-ая! — выкатился меховым шаром чистой радости навстречу Алька. — Вернулась! Жива-здорова!
—Привет, Алька! — погладила я его, любопытно зыркающего на так же изумленно глядящую на него маму. — Это моя…
— Низкий поклон, здравия и благополучия, родительница благословенная! — не дослушав меня, кинулся к ней в ноги мой слуга. — Рад буду и тебе услужать исправно, коли на то воля будет хозяйки моей!
— Ну, в общем это — Алька, мама. Он мой помощник.
— Какой пушистый и миленький, — расчувствовалась мама и погладила подлизу, который тут же и заурчал довольно.
— Алька, потом тереться будешь. — с нарочитой строгостью заворчала я. — Нам с дороги всем поесть и отдохнуть нужно, а пока маме комнату приготовить. И все товары доставленные внутрь перетаскать и разобрать.
— Я отчаливаю пока, у меня дела. — сухо сообщил с порога Лукин, занесший мамины сумки и поставив их, сразу и отчалил.
— А я сначала с патрулем по округе, — тоже не стал входить оборотень.
Уже наверху в столовой я познакомила маму с домовиком, а вот амфиптера призывать не стала. Мало ли как они друг на друга прореагируют, Фанирс не любитель показываться кому-нибудь.
Приняв по очереди душ и позавтракав, мы отдыхать так и не улеглись, слишком уж мама была под впечатлением от всего. Решили тогда распаковывать покупки, ставить елку и украшать ее и дом. Василь явился, немного озадаченно понаблюдал за нами, поглощая свой гигантский бутерброд, а потом и присоединился.
Мы успели и украсить и захламить упаковкой всю немаленькую столовую, распаковав и заказанную мною посуду к праздничному столу, вручив Альке продукты и обсудить меню, под его же местами обиженное сопение, когда за нами приехал Данила.
— Ну что, дамы, готовы отправиться в царство ухода, где мастера уже готовы пытаться придать вашей ослепительной семейной красоте еще больше сияния? Если честно, не завидую я их задаче, сложно сделать лучше то, что и так прекрасно от природы.
Я закатила глаза, намекая на перебор с лестью, но хитрый Лис продолжал смотреть невозмутимо, зато мама косилась на меня по дороге неуверенно. Но оказавшись на пороге заведения, сверкающего зеркалами и наполненного головокружительным благоуханием я и сама немного растерялась. Честно сказать, у меня то раньше и на маникюр в салоне денег никогда не наскребалось, волосы я не стригла лет с четырнадцати, только кончики и не красила до сих пор, за лицом тоже как-то сама ухаживала, так что данная территория для меня была такой же неизведанной, как и для мамы. Разве что краем уха из чужой болтовни почерпнула информацию.
Но ничего страшного с нами не случилось, в салоне работали очень приветливые и терпеливые к нам деревенщинам неопытным альфары, под чью журчащую серебряными колокольчиками добродушную болтовню мы быстро расслабились. Нас мазали чем-то пузырящимся и щекотным с головы до ног, мяли, безболезненно на удивление терли сверкающим, как молотое стекло порошком, массировали, снова мазали, обматывали, колдовали с волосами, лицом, руками и ногами. И все это так аккуратно, что меня то и дело вырубало. Я умудрялась поспать и во время массажа и на масках. Взбодрились мы только во время заключительного чаепития. Без понятия, что было в том чае, но после него я ощутила себя полной энергии. Глаза раскрылись, как от дозы крепчайшего кофе, и я ими уставилась на родительницу изумленно.
— Мамуля-а-а! — протянула ошарашенно, — Какая же ты у меня красивая!
— Ну ты скажешь, Люсенок… — порозовела она, смущаясь и выглядя от этого еще моложе и привлекательнее.
Блин, мужики, где ваши глаза все эти годы были? Как можно было мою мамулю не рассмотреть вот такую? Хотя… кому там в нашем захолустье рассматривать? Нормальные все давно порасхватаны, остальные алкашье, да сидельцы, таких и даром не надо. Да еще и она сама вечно как будто пыльно-туманным пологом от всех отгороженная ходила, а сейчас этот гадкий полог с нее словно сдернули, являя миру роскошную женщину, которую не сумел по достоинству оценить мой отец. Ну так ему и надо, значит!
Выражение лица ведьмака, встретившего нас было бесценно. На этот раз он что-то не сподобился на красиво сформулированные льстивые восхваления, а наоборот пробурчал нечто малоразборчивое, почему-то помрачнев.
— Шоппинг? — хмуро спросил он. — Только учтите, что народищу в магазинах…
— Ничего, мы недолго. — ответила я с заднего сиденья, отписываясь Зээву Аароновичу и договариваясь о встрече с
