Планы на осень - Владимир Алексеевич Ильин
Стакан тут же исчез.
— Хозяйке обо мне — ни слова… Да, даже если прямо будет спрашивать. — Взяв себя в руки, поднялся я с пола на ноги. — … боишься ее?
Я посмотрел на экран, где копировались последние файлы из папки «Еще живы».
— Я теперь тоже.
Глава 14
+ Эпилог
Белый потолок, смутно знакомая люстра перед глазами и жесткий диван под спиной.
«Пятое место за пять дней», — ощущение от такой мысли такое же тоскливое, как серый осенний рассвет за окном.
«Хотя, раз проснулся, значит — живой. Уже неплохое начало утра».
Скомкав одеяло рукой, откинул край в сторону и сел на диване. С силой протер ладонями лицо, отметил взглядом аккуратно разложенную на стульчике одежду, осмотрел комнату и наткнулся на любопытствующего Валерку, прятавшегося в футболке и трусах за открытым дверным проемом.
— Не стой босиком, замерзнешь. — Дружелюбным голосом посоветовал я мелкому.
Тот, впрочем, решил просто сбежать.
Интересно, это нормальное поведение для годовалого пацана?.. Ходить, вроде, ходят — и интонацию понимают. А чтобы вот так бегать… Впрочем, годовалые пацаны и по стене не ходят. Не делают они это и в более старшем возрасте.
— Проснулся? Иди завтракать, — заглянула в комнату Лена в темно-зеленом домашнем халате и бежевых тапках.
Зашел к ней вчера вечером проверить, как там идет работа над куклой, да согласился переночевать. Не то чтобы меня уговаривали — просто из вежливости предложили, когда я основательно засиделся за любезно предоставленным компьютером. Обычно на такое предложение надо столь же вежливо отказаться, но я нынче очень легко убеждаем. Альтернативы для ночевки были так себе — либо вокзал, либо ехать в область и примерять данный Анной Викторовной ключи к садовому дому, долгое время нежилому и холодному.
В принципе, плевать, что домом давно не пользовались. Тут, скорее, другое отталкивало — ни дом, ни участок, как выяснилось вчера по кадастровым картам, никогда моему шефу не принадлежали, равно как и ее семье. Всего три сотни рублей — и полные данные о владельце легли на электронную почту, а там ни фамилия не совпадает, ни периоды владения. А если ввести адрес на брелоке с ключами в поисковик, то легко найти объявления о сдаче дома в аренду. Второе, конечно, ни о чем не говорит — шеф могла сдавать ненужную ей дачу через агентство, вот и телефоны у объявлений другие. Но с данными из платной выписки-то что делать?
Спросить у Анны Викторовны напрямую, отчего соврала? Да как-то после вчерашнего совсем не хочется — и разговаривать, и встречаться. «Письмо из университета» и «инструкцию к домовому» оставил вчера в ее почтовом ящике, не став заезжать к ней на работу. Шеф, конечно, такому маневру не обрадовалась, но открыто ругаться по телефону не стала — выслушала, да бросила трубку. Наверное, повел я себя неправильно — надо было ехать, торжественно вручать, хохмить и слегка переругиваться как обычно. С другой стороны, как бы тут интуиция подполковника на меня не сработала. Я ведь после всех увиденных фотографий еще долго успокоиться не мог. Я и дачный участок-то решил проверить только после них — иначе бы и в голову не пришло.
Сильнее всего зацепила папка с названием «Мама» в «Еще живы». Неправильно это. Потом прошелся по холоду пару остановок, и дошло, что в той папке — не обязательно перечень всей родни, которую Анна Викторовна планирует пустить под нож. С чего я вообще решил, что это вроде дневника маньяка? Да, в «Уже умерли» лежат фото тех, кто участвовал в прерванном мною ритуале. А кроме них — еще троих мужчин, как я полагаю, тоже причастных. Но кто сказал, что замешаны вообще все в семье?
Кто-то еще определенно виновен — их Анна Викторовна и пытается выловить на живца, как между нами и было оговорено. Вот и все — просто шеф не стала грузить меня семейными дрязгами. Между нами все по-прежнему более-менее честно. Ну, кроме арендного участка, за ритуал на котором мое условно-досрочное скоропостижно закончится. Потому что, как минимум, порча чужой собственности — вряд ли владельцы обрадуются огромной мертвой проплешине вместо огорода и трупам птиц, которым не повезет пролетать мимо в следующие пару-тройку недель. Хотя, если выступить адвокатом шефа, то никакой семейный участок использовать для подготовки ритуала вообще невозможно — при такой-то дружной и вооруженной черными ножами родне. Вот и выходит, что решение вынужденное, а испорченный сад она непременно выкупит позже. Может быть.
Вдев ноги в джинсы и на ходу застегивая рубашку на груди, я подошел к столу с компьютером в углу зала, терпеливо дождался его включения и набрал с городского телефона, стоящего тут же, номер, с которого участок сдавали в прошлый раз — вкладка с объявлением сохранилась.
— Алло? Андрей? Я по объявлению, вы участок сдаете… Уже сдали? Андрей, мне бы, на самом деле, не в аренду его взять, а выкупить. Вчера с женой были в вашем СНТ, соседи подсказали, что участок продается… Месяц без проблем подождем, если с ценой все в порядке. Не торопимся, не зимой же строить… Семь миллионов, услышал. В целом, примерно так и представляли, у вас ведь там труба газовая в дом заходит, мы видели. Только, Андрей, можно просьбу? Давайте мы с вами предварительный договор заключим. Я вам залог оставлю — мне так спокойнее будет, и жена успокоится, перестанет с этими поисками дергать. А так — вроде купили, и я мотаться по области больше не буду. Тысяч десять, например — а если моя передумает, то деньги ваши, за беспокойство… Договорились? Адрес электронной почты можете продиктовать? Мой юрист вам договор скинет сегодня-завтра. Данные свои добавите, распечатаете, ну и фото с подписью мне обратно, а я вам — деньги… Ага, записываю… Нет, зачем ездить смотреть? Я у вашего забора уже был, а дом все равно перестраивать… Вот и отлично. Спасибо, Андрей! — Положил я трубку.
Даже вспотел немного, пока разговаривал. Так, где там калькулятор — семь миллионов, грамм золота по пять тысяч на скупке. Итого надо своровать тысячу четыреста грамм… Но это если прижмет, а так — десять тысяч потеряю, ерунда.// Зато дышать уже спокойнее.
Телефон и электронный адрес продавца записал себе ручкой на запястье — надо будет форму договора найти и скинуть туда…
— Остывает, — напомнила Лена.
— Да, спасибо, — засуетился я, подчищая историю
